- Если не считать на все согласных белых, - смеется Блейдси.
Парень меня достал.
- Да кому нужен черномазый? Кто на него посмотрит? Только последняя подстилка, у которой не все в порядке с головой, или больная...
- Но ты же пользовался услугами представительниц самых разных расовых групп, а, Роббо? - шепчет Блейдси.
Подзываю стюардессу и заказываю еще виски. Кто пьет виски, у того червяки не заводятся. Выжигаем врага внутри.
- Да, я трахал блядей всех цветов кожи. Но это совсем другое, Блейдси; мы же ведем речь о неотъемлемом праве каждого находящегося за границей шотландца: ебать шлюх в жопу!
Я поднимаю стакан.
- Извините?
Голос сзади. Оборачиваюсь и вижу какого-то козла с напомаженными волосами и торчащими зубами.
- Что? - цежу я, глядя ему в глаза.
- Если вы намерены говорить о такой мерзости, то будьте любезны делать это не так громко. Вас могут услышать женщины и дети.
Он кивает в сторону девчушки с хитроватым взглядом и смущенной женушки.
Мерзость? Ладно, я покажу засранцу, что такое мерзость. Этот козлина еще не знает, что такое мерзость.
- Вы приказываете или просите? - спрашиваю я.
- Что?
- Терри.
Женщина тянет его за рукав.
- Э... Брюс... полагаю... - влезает Блейдси.
- Вы приказываете или просите? - медленно и со значением повторяю я.
- Я прошу вас... вежливо... но если вы не прекратите, то я позову стюардессу.
Я улыбаюсь и пожимаю плечами.
- Отлично. Извините, если мы вас каким-то образом оскорбили. Раз уж вы просите...
Поворачиваюсь и сжимаю подлокотник так, что даже пальцы белеют.
- Я ему покажу, этому пиздюку, - шепчу я, наклоняясь к Блейдси. - Попомни мое слово, брат Блейдс.
- Оставь его, Брюс...
Больше ничего интересного не происходит, и мы приземляемся в Брюсселе. Здесь нам с Блейдси надо убить час времени до пересадки на рейс в Шипол. Меняю немного мелочи и отправляюсь в бар, где беру пару пинт «Стеллы». С этими бельгийскими франками чувствуешь себя миллионером, но они того стоят.
Два придурка в костюмах, которые сидели впереди нас в самолете, уже тянут пиво.
И тут я замечаю зубастого мудака, того, который сделал мне замечание, Мистера Счастливое Семейство. Он один и держит путь в туалет. Я поднимаюсь.
- Ты куда? - немного встревоженно спрашивает Блейдси.
- По делам, - отвечаю я. Он качает головой.
Следую за мудилой в туалет. Кроме нас, там никого нет. Я даю ему поссать и стряхнуть, потом встаю рядом. Он озадаченно смотрит на меня, потом, узнав, кривит физиономию.
- Вы... - Он фыркает и опускает руки. - Если ищете неприятностей...
Ишь какой ковбой. Мне это на руку.
- Уверяю вас, сэр, меньше всего мне нужны именно неприятности. Я лишь хочу объясниться. - Вытаскиваю удостоверение и быстро произношу: - Детектив-инспектор Брюс Робертсон, полиция Эдинбурга.
Все равно скоро буду инспектором.
- В чем дело?
В его голосе слышится нотка паники.
- Сэр, я разрываюсь между двумя противоречивыми желаниями: свернуть вам шею и пожать вам руку. Пожать руку, потому что я сам семейный человек и вы были совершенно правы, когда сделали мне замечание в самолете. Абсолютно с вами согласен, так разговаривать недопустимо. Свернуть же вам шею я хочу потому, что работаю сейчас под прикрытием в сотрудничестве с голландскими коллегами. В самолете я должен был привлечь к себе внимание двух мужчин, сидевших впереди. Вы знаете что-нибудь о детской порнографии, сэр?
Мудак кивает, хотя ничего и не понимает.
- Вам приходилось смотреть видеофильмы с участием детей?
- Нет... я...
- Когда несчастные дети исчезают с улиц британских городов, они проводят последние часы в мучениях, которым их подвергают на заброшенных складах в пустых амбарах. Все это снимается на видео для последующего распространения по Европе. Амстердам, Гамбург и так далее. Эти двое - порноторговцы, которые везут к месту назначения свой гнусный товар.
- Вы хотите сказать, те два джентльмена в костюмах... Я киваю с мрачным видом.
- Мы пытались войти в контакт с этими чудовищами, чтобы сорвать их операцию. Нам пришлось опуститься до обсуждения самых мерзких вещей, чтобы, так сказать, настроиться на их волну, привлечь их внимание. И они уже были готовы предложить нам свою грязную продукцию, когда вдруг на сцену вышел добропорядочный, но не догадывающийся о сути происходящего член общества...
- О Боже, что же я наделал, инспектор! Придурок виновато смотрит на меня.
- Скажу одно, вы определенно не посодействовали нам в проведении операции.
- Могу ли я сделать что-то? Как-то помочь?
- Сэр, я подошел к вам, чтобы как супруг и отец принести извинения за свое поведение в самолете, к которому был принужден силой обстоятельств. Я не собираюсь просить вас о какой-либо помощи в проведении полицейского расследования. Хочу, чтобы вы знали, как неприятно было мне произносить омерзительные слова в присутствии ваших жены и дочери, но если бы видели те видео, видели, каким унижениям подвергаются дети, как они страдают... Я прослужил в полиции много лет и знаю, что тех ублюдков надо прижать к ногтю. Я сделаю все возможное, чтобы достать их!
- А я хочу вам помочь. Пожалуйста, инспектор...
- Ну что ж... кое-что вы, возможно, и могли бы сделать... Хотя нет, это слишком... я не могу просить вас об этом...
- Я настаиваю! Мне следовало понять...
- Вы не могли ничего знать и никогда не узнали бы... Я качаю головой.
- Да, но из-за меня вы лишились прикрытия.
- Ничего непоправимого не произошло. Мы еще прижмем их.
- Да, а я хочу помочь!
Я поднимаю брови и тяжело вздыхаю. В туалет заходит еще один парень, поэтому я отвожу своего собеседника в сторонку и понижаю голос:
- Послушайте, сэр, вы кажетесь мне порядочным человеком и достойным гражданином, но дело связано с большим риском. Из-за случившегося в самолете я оказался в центре их внимания. Теперь придется вносить в план некоторые изменения. Сэр, я хочу, чтобы вы вошли в бар и спугнули этих мерзавцев. Скажите, что знаете, чем они занимаются, оскорбите их. Они всполошатся и начнут искать того, кто им поможет. Вот тут-то я и выступлю в роли друга и спасителя. Они будут разоблачены и потеряют бдительность. - Я мрачно улыбаюсь и смотрю в лицо своему новому другу. - Вы поняли, сэр?
- Не беспокойтесь, инспектор, я все понял. Эти подонки, эти твари получат от меня то, что заслужили.
Мы вместе идем в бар. Бизнесмены все еще выпивают. Отступаю к газетному киоску и наблюдаю за дальнейшим из-за угла. Мой недоумок подходит к столику и наклоняется к ним.
- Как бизнес? - спрашивает он.
- Что?
- Я спрашиваю у вас, пара грязных животных, как ваш мерзкий бизнес! Теперь ясно? - громогласно вопрошает недотепа. - Ну что? Я знаю, какую вы ведете игру!
- В чем дело? Что вам нужно? - обращается к нему один из бизнесменов.
Все начинают оглядываться.
- Мне известно, что вы затеяли, подлые мерзавцы! К нему подходит жена.
- Терри, - кричит она, - что случилось?
- Эти подонки, эти грязные, вонючие ублюдки...
- Понятия не имею, что он такое имеет в виду... мы бизнесмены...
- Вот как? И это вы называете бизнесом? Производство грязных видео? Бизнес? Порноторговцы! Педофилы!
Он оглядывается и тычет пальцем в ничего не понимающих придурков. Потом хватает одного из них за лацканы пиджака. Другой поднимается и толкает обидчика. Откуда ни возьмись появляются два секьюрити. Моего недоумка скручивают и, заведя руки за спину, уводят.
- Терри! - кричит жена.
Он оборачивается и, поймав мой взгляд, говорит:
- Спросите этого человека, он полицейский и все объяснит...
- Извините, - говорю я одному из охранников, - по-моему, у парня что-то с головой. Он еще в самолете на меня накинулся. Не иначе как свихнулся.
Я стучу по виску.
Секьюрити уводят протестующего клоуна, потрясенная жена следует за ним вместе с плачущим ребенком. Не понимая, что к чему, ко мне подходит Блейдси.
