Рамсес очень гордился своим огромным семейством и часто приказывал скульпторам изображать своих сыновей и дочерей в длинных рядах на стенах храмов. Старшие его сыновья сопровождали его в походах, и, согласно Диодору, каждый отряд его армии находился под командой одного из них. Его любимцем был Хамуас, которого он сделал верховным жрецом Птаха в Мемфисе. Но вниманием его пользовались все и изображения его любимых жен и дочерей часто появляются на его памятниках.

В тридцатую годовщину своего царствования Рамсес II отпраздновал первый юбилей, поручив заботы о церемониях своему сыну Хамуасу, великому магу и верховному жрецу Птаха. Затем прошло ещё 20 лет, в течение которых Рамсес каждые три года, согласно традиции, праздновал юбилей, воздвигая положенный по традиции обелиск.

Рамсес жил среди великолепия, превосходившего даже пышность Аменхотепа III. Но с ним закатывалась слава его династии.

Дряхлость и смерть владыки

По мере того, как проходили годы, его сыновей уносила смерть. Они умирали один за другим. Умер его первенец Амон-Хе-Кепши. Умер его любимец Хамуас. Тринадцатый сын Мернептах стал наследником, а владыка все ещё жил. Он утратил энергию для военных подвигов. Ливийцы и союзные с ними морские народы – сардинцы и эгейские племена, некогда сметенные им с берегов или взятые силой в ряды египетской армии, – теперь безнаказанно вступали в западную часть Дельты. Ливийцы двигались вперед, постепенно доведя свои поселения почти до самых ворот Мемфиса, и пересекли южную Дельту, под самыми стенами Гелиополя, служившего резиденцией визирю. Старческая дряхлость делала царя глухим к тревогам и жалобам, в результате которых посягателей на египетскую территорию постигла бы немедленная кара, как было в дни его молодости и зрелости.

Ни один фараон не производил такого впечатления на эпоху, как Рамсес II. Четверть века спустя началась линия царей носящих его имя. Нельзя было стать фараоном и не носить гордое и божественное имя Расмсес.

Рамсесов на престоле Египта было немало, но именно Рамсес по номером Два стал Великим. И тех пор его почитают одним из самых значительных повелителей Нового царства.

(1224-1204 годы до н.э.)

Четвертый фараон XIX династии

В продолжение ближайших 60 лет после смерти Рамсеса II фараоны боролись исключительно только за сохранение империи, а не вели новых завоевательных войн. И это объяснялось тем, что в последние годы своего царствования Рамсес Великий превратился в старика и не мог по достоинству поддерживать славу Египта. Наследовал Рамсесу II его тринадцатый сын Мернепптах – тоже человек довольно пожилой, правивший страной в 1224 – 1204 гг. до н.э. Таким образом, один старик наследовал другому. Ничего не было сделано для отражения дерзких вторжений ливийцев и их западных морских союзников.

Смерть Рамсеса не вызвала никаких потрясений и беспорядков в азиатских владениях Египта. Мернептаху достались по наследству от отца Северная Сирия, часть Аморейской страны. Мир с хеттским царством оставался нерушимым. Но так продолжалось недолго.

В Передней Азии началось грандиозное перемещение племен, вызванное вторжением арийцев. В исторической традиции это были "народы моря". Они базировались на островах Средиземного моря и на побережье Южной Европы.

Подвижные морские народы пробирались вдоль берегов и искали возможности пограбить и найти место для поселений. Волна за волной они набегали и на границы Египетской империи. Египту приходилось занимать оборонительное положение. Дни победоносных походов безвозвратно уходили в прошлое. Теперь приходилось бороться за сохранение территориальной целостности страны, от которой алчные молодые народы так и норовили оторвать насколько лакомых кусочков.

В числе нападавших на Египет, сами египтяне называли народы акайваша (ахейцев?), турша (этрусков), луку (ликийцев?), шердани (сардов?) и шакарша (сицилийцев?). В союзе с ними выступили древние враги египтян – ливийцы. Фараон мобилизовал все войска, которые мог и выступил в поход, понимая опасность вторжения. Престарелый повелитель Египта накануне сражения увидел сон, в котором ему явился сам бог Птах и протянул ему меч, приказывая изгнать из сердца всякий страх. Это внушило войскам, что боги с ними, и они обещали египтянам победу.

Около замка фараона в Перира произошла решительная битва (около 1219 года). Мернептах гнал врага до самой "Горы Рогов земли", как называли египтяне край плоскогорья на запад от Дельты. Около 8,5 тысяч врагов остались на поле боя, причем среди убитых были 6 сыновей ливийского царя, 9 тысяч сдалось в плен. Добыча египтян была огромна: около 9000 медных мечей и свыше 120 000 штук всевозможного оружия и амуниции. Затем армия с триумфом и перегруженная захваченной добычей вернулась в царскую резиденцию в Восточной Дельте.

Теперь в течение ряда лет можно было не опасаться вторжения ливийских племен. Об этом красноречиво говорит египетская надпись как всегда красивая, четкая и лаконичная:

" Великая радость посетила Египет, слышно ликование в городах Тамери (Египта). В них говорят о победах одержанных Мернептахом над Техану: "Как прекрасен он, победоносный правитель! Как возвеличен царь в кругу богов! Как счастлив он, повелевающий владыка! Воссядь в благополучии и говори, иди шествуй далеко по путям, ибо нет страха в сердцах народа. Укрепления предоставлены самим себе, колодцы вновь открыты. Гонцы проходят под стенами крепостей в тени солнца, в то время как стража дремлет. Солдаты лежат и спят, а работники у границы находятся на полях, как они пожелают. Среди ночи не раздастся крика: "Стой! Вот кто-то идет с чужой речью!"

Но идиллическая картина не могла продолжаться очень долгое время. Положение на западе империи оставалось довольно сложным. Полчища техену-ливийцев продвигались внутрь Дельты из своих поселений на северном африканском побережье. Они достигали даже гелиопольского канала, а это прямая угроза ирригационным сооружениям, крайне важным для хозяйственной структуры Египта.

О ливийских племенах мы знаем, что они были предками берберских племен Северной Африки. Греки называли их ливийцами, египтяне "набу". На крайнем западе жили машауаши, или по Геродоту макси. Эти племена нельзя было назвать варварами, ибо они были искусны в военном деле и отлично вооружены.

В будущем здесь могло организоваться могущественное военное государство и фараоны это видели. А теперь эти племена были ещё усилены народами моря.

Да Мернептах разгромил их в сражении, но разве это была окончательная победа? Молодые и сильные народы, бродящие подобно молодому вину, легко оправились от него. Поэтому фараон укреплял Гелиополь и Мемфис, зная, что они когда-нибудь вернуться. Сгорбленный летами фараон Мернептах спас империю только от первого натиска надвигавшейся бури.

После десяти лет царствования Мернептах скончался в 1215 году до н.э. (хотя некоторое источники дают нам иную дату его смерти 1204 год до н.э.) и был погребен в Фиванской долине, в том же месте, где и его предки. Его тело было найдено вопреки теории, утверждавшей, что будучи, фараоном еврейского Исхода, от утонул в Красном море.

(1204-1194 годы до н.э.)

Пятый фараон XIX династии

После смерти Мернептаха, как сообщает историческая традиция, престол занял его сын Сети II. Но в действительно на пересол сел совсем не Сети II. Двойную корону на свою голову водрузил принц Аменмес сын старшего брата фараона Мернептаха принца Кхемуаса (Хамуаса любимца Рамсеса Великого, который был назначен отцов верховным жрецом бога Пта).