И тут Борис выкинул такое, что даже удивиться своему поступку не успел.

Он мигом бросил наобум нажимать на кнопки аудюшной системы MMI, посмотрел невидящим взглядом в зеркало заднего вида и произнес:

— Не позволишь? Тогда, блядь, найди другого… работника! – и прежде, чем глюк успел что-то сообразить и включить центральный замок, вылетел из белой «кукушки», от души хлопнул водительской дверью и пошел вперед по трассе, бормоча себе под нос:

— Работодатель, на хрен. Видали мы таких работодателей. Думаешь, если ты бабло чехлишь, то тебе все можно, да? – обернулся он к «кукушке». — Вот! – и Борис как-то даже торжественно сложил одну руку, сжатую в кулак, в локте, а другую положил на ее сгиб.

В переводе на русский, в отличие от интернационального, но жидковатого «fuck you» данный жест четко обозначал направление, в котором Боря послал «работодателя».

Несколько секунд Борис полюбовался сам собой, а затем повернулся и решительно пошел вперед. Плевать – куда. Лишь бы быстро.

Только вот через несколько секунд Боря наткнулся на что-то мягкое.

— А-а-а-а-а-а! – послышалось что-то слезливое из-под ног. – Он меня пин-а-а-а-ает!!!

Борис резко остановился. Из тумана, висевшего на обочине, вырисовывалось нечто, похожее на человечка с рюкзачком, сидящего на корточках.

— Извини, - несколько запоздало пробормотал Борис.

— «Извини», - еще пуще зарыдал человечек с рюкзачком. Борис бросился поднимать его с обочины. Гражданин все это время не прекращал плакать горькими слезами.

По окончании процесса подъема обнаружилось, что человечек представляет собой парнишку лет семнадцати. Зареванный парнишка к тому же был счастливым обладателем длинной челки с мелированной полоской черт знает какого цвета, - узнать это в темноте не представлялось возможным.

И да, рыдал он, не переставая.

— Ты в порядке? – глупо спросил Борис, чувствуя себя идиотским героем американских блокбастеров.

По закону американских блокбастеров, парнишка с длинной челкой должен был ответить ему что-то типа: «Да, все ок», только вот длинночелочный взвыл от рыданий еще круче (по ходу, он даже пару раз взвизгнул) и проныл:

— Нет! Все хреново! Все очень хреново! Я наложу на себя руки, чтоб не видеть этот грязный мир!

У Бориса аж колени подогнулись.

Одновременно с этим длинночелочный, посмотрев зареванными зенками Борису прямо в глаза, сказал ему:

— И так все хреново, а ты еще с Аркадием Сергеичем разругался!

И заревел белугой.

— Откуда ты знаешь?! – еле вымолвил Борис.

— Как – откуда?! - возмутился кент с рюкзачком. – Я ж не хрен знает кто, а твой ангел-хранитель!

— Блядь! — только и сказал ошарашенный Борис.

Сзади к этой группе на обочине тихо подъехала Audi Q7.

Несколькими часами ранее

Естественно, если б Борис знал, чем обернется его утренний визит к Вадиму – приятелю, который трудился на том же предприятии, что и Борис (и по этой причине, собственно, и ставший его приятелем – ненужных знакомств у Бориса не было), он бы ни за что и никуда бы не поехал. Ну да, соломки подстелить, как водится, не удалось, и шлепнулся Боря на все десять баллов.

Вадим позвонил накануне вечером и пригласил в субботу подъехать к нему на дачу, поесть шашлычка и потестить свежекупленную Audi Q7.

— Ты представляешь, как повезло, - радостно говорил Вадим по телефону, - прошлого года, пробег всего 3 тысячи, а отдали на 10 тысяч долларов дешевле, чем по рынку. Лишь бы побыстрее взяли. Супруга какого-то производственника взбрыкнула, - мол, не нравится машина и все, «Кайенн» нужен. Муж плюнул, позвонил куда-то и сказал: «Продавай тогда быстрее, я договорился, мне без предзаказа твой «Кайенн» оставляют». Можешь себе представить, как подфартило!

— Да, это здорово, - согласился Борис, ощущая, как на него накатывают волны зависти. Во-первых, полноприводный бензиновый Audi Q7 4,2 был довольно дорогим внедорожником, - по крайней мере, дороже на порядок Volvo XC90 2.4, которым обладал Борис (и который был вынужден взять подержанным, потому что покупку нового в то время не осилил. Да и сейчас бы не потянул). Во-вторых, что значит пробег в 3 тысячи? Практически ничего, машина, считай, нулевая. В-третьих, Вадим умудрился сэкономить десять штук баксов. В-четвертых, у Вадима нашлось около 100 тысяч долларов свободных денег, чтоб вот так взять, сорваться по первому зову и вгрохать их в машину. И эти сто штук были явно не последними; авто топ-класса на последние сэкономленные на завтраках копеечки не покупают.

Одновременно годовой заработок Бориса на должности топ-менеджера (то есть директора по развитию, ага) всего лишь два раза успел превысить 100 тысяч долларов – соответственно, это случилось за последние 2 года два раза.

Зависть росла, ширилась, крепла, раздувалась, размножалась и вообще освоилась и начала чувствовать себя как дома. Борис тоскливо подумал, что, наверное, стоит сказаться больным, похмельным и умирающим, и никуда не ездить, чтоб не созерцать столь безрадостную картину чужого успеха и не отравлять себе этим жизнь.

Но тут же одернул себя – если не приехать, Вадим затаит злобу и начнет тишком и по мелочи, но вредить. А меж тем от этого человека зависела карьера Бориса, — Вадим был ни кем иным, а замом генерального директора (и, до кучи, владельца мебельной фабрики), да и по финансам все-таки. Поэтому не ехать было нельзя: сначала, поди ж ты, Вадик на предстоящую командировку в Китай, где собирались открывать производство, деньги задержит, потом пару платежек стратегическим поставщикам зажмет, а оправдается тем, что свалит это каким-то невиданным образом на Бориса. Борис это точно знал – однажды он уже имел несчастье не явиться на день рождения замдиректора по финансам (ну, баба неплохая подвернулась в клубе, со всеми бывает). Так потом Вадим подстроил ему ненавязчиво пару таких мелких, но вонючих гадостей, что от них впору было лезть на стенку. Борис пометил себе в ежедневнике освоить манеру поведения и подстав Вадима, но так, к сожалению, так и не выяснил, на каких курсах Вадик это учился делать.

Так что в субботу, ближе к полудню, Борис на своем бывалом «вольвешнике», уже успевший нацепить на лицо дежурную дружескую улыбку, вовсю сигналил, стоя перед дорогими сдвижными воротами дачи Вадима.

Ворота откатились, и из них выкатил белый, чисто вымытый Audi Q7 в обвесе S-line.

Борис в который раз безуспешно попытался задавить чувство зависти и заодно придушить выползшую параллельно с этим чувством персональную жабу.

«Вот мудак, - сказала жаба в сторону Вадика, - тратить сто штук на четырехколесную жоповозку. Мы себе такой дурости никогда не позволим!».

«Дура! – огрызнулось чувство зависти. – Если ездит, значит, купил не на последние. Нам до такого финансового положения – как до Китая в позе прачки».

«Интересно, как он сумел скоммуниздить столько денег? - подумал сам Борис. — И почему я до сих пор не понял, как он это делает?»

Из Audi высунулась чисто выбритая, свеженькая и улыбающаяся мордочка Вадима.

- Ну что? – доброжелательно спросил Вадим, который прямо так и лучился от счастья. – Прокатимся наперегонки до перекрестка? Стелла сейчас шашлыки жарит, приедем – будет радость желудку!

Стеллой звали жену Вадима. Она была прямо идеальным образцом супруги топ-менеджера – холеная, ухоженная, в хороших шмотках, воспитанная, образованная (вроде даже МГИМО у нее в дипломе значилось), не имевшая прежде браков и «левых», а также «правых» детей, короче, безупречная во всех отношениях. Только вот лица ее Борис, как ни старался, так и не мог запомнить. Встреть он ее где-нибудь в городе отдельно от Вадима, так ведь и не узнал бы. У самого Бориса в свое время таких же вот холеных-ухоженных жен было аж две штуки, одна за другой. Прожив с Борисом каждая по году и растратив на ерунду все деньги, заработанные Борей, жены неизменно исчезали. Больше Борису почему-то жениться не хотелось.

«Нет, завидовать нельзя, - Борис прогнал крамольные мысли. – Так никакой карьеры не сделаешь». А вслух сказал Вадиму: