Литмир - Электронная Библиотека

– И не увезли ли тело прямо с моста? На лошади, на автомобиле, да на чем угодно! И все просто: Энрике получает в награду за наводку ожерелье, садовник – за то, что тащил тело, бесплатную выпивку, а мальчик – за то, что достал ключ, что-нибудь попроще, типа конфет. Ну а главарь всей шайки вместе с телом скрывается!

– И что вы предлагаете? – мгновенно охрипшим голосом спросил алькальд.

– А что я могу предложить? – горько улыбнулся Мигель. – Мальчик немой и явно умственно недоразвитый, на садовника у нас ничего нет, и если Энрике не заговорит… сами понимаете, дело дрянь.

Алькальд вздохнул. Кто-кто, а он это понял уже давно, еще вчера утром.

– Значит ли это, что вы не гарантируете мне возврат тела в гробницу к завтрашнему полудню?

– Вы что, сеньор Рохо? – усмехнулся Мигель. – Какое там завтра? На такое дело не меньше двух недель понадобится, да и то без гарантий…

Алькальд болезненно поморщился:

– Ну, что ж, Мигель, значит, я поступил правильно…

Начальник полиции насторожился:

– Что вы имеете в виду?

Алькальд неторопливо достал из кармана жилетки большие швейцарские часы и отщелкнул крышку.

– Не торопитесь, Мигель, не торопитесь… у вас еще есть время, так что не теряйте его.

* * *

Мигель так и не понял, что имеет в виду алькальд, но времени действительно терять не мог, а потому оставил сеньора Рохо в своем кабинете, а сам энергично двинулся по коридору – на допрос.

– Господин лейтенант, – внезапно окликнул его капрал Альварес и смущенно потер свой огромный кулак. – А может, это… по морде ему?

– Думаешь, поможет? – на ходу бросил Мигель.

– Иногда помогает, – пожал плечами капрал и пошел следом. – Смотря какой человек… Иному и трех раз хватает, а кого и две-три недели приходится мутузить…

Мигель улыбнулся и приостановился. Он видел, что капрал искренне хочет помочь своему неопытному начальнику.

– А если этот Гонсалес оговаривать себя начнет? И настоящий преступник так и не будет найден?

Капрал многозначительно повел бровями в сторону начальственного кабинета, где в полном одиночестве сидел и размышлял о судьбах Испании алькальд.

– Если вы не найдете ему тела сеньоры Долорес к завтрашнему полудню, господин лейтенант… смело подавайте в отставку и ждите преемника.

– Да неужели? – язвительно рассмеялся Мигель.

– Я вам точно говорю, – поджал губы капрал. – Я бы вам этого не говорил, господин лейтенант, но вы мне нравитесь. И я не хочу, чтобы вас меняли.

Это было сказано с таким чувством, что Мигель понял: надо как-то отшутиться. Но тут в гулком пустом коридоре послышался металлический лязг входной двери и грохот сапог, он вдруг вспомнил эту странную фразу алькальда о том, что у него еще есть время, и встревоженно направился к выходу, но уже на полпути, как раз на повороте, ошарашенно остановился.

Перед ним стояли два полицейских офицера: прибывший «помочь» следствию и только что пивший вместе с Мигелем кофе капитан Фернандес и второй – рослый, с военной выправкой, тоже в капитанском чине. Мигель пригляделся: этого второго он уже видел в Сарагосе, в кабинете начальника криминальной полиции.

– Лейтенант Санчес? – наклонив голову, щелкнул каблуками второй.

– Да, это я, – шагнул вперед начальник полиции.

– Капитан Сантало, управление криминальной полиции, – представился «гость» и протянул Мигелю большой синий конверт: – Вот постановление прокуратуры города Сарагосы. Ознакомьтесь.

Мигель вскрыл конверт, вытащил постановление, поднес его к желтому свету электрической лампы и обомлел. В бумаге недвусмысленно предписывалось, в связи с объединением уголовных дел, подозреваемого Энрике Гонсалеса, 1905 года рождения, конюха господ Эсперанса, немедленно препроводить в распоряжение управления криминальной полиции города Сарагосы.

– Постойте, господа, – непонимающе тряхнул головой Мигель, – а при чем здесь управление Сарагосы? Это же мое дело…

– Вы хорошо прочитали постановление, лейтенант? – с трудом удержался от улыбки рослый капитан. – Дело о похищении трупа сеньоры Долорес Эсперанса объединено с делом, которое ведет наше управление, а потому вы обязаны передать все улики и всех подозреваемых нам как вышестоящей структуре королевской криминальной полиции.

– Но Энрике Гонсалес уже дает показания… – растерялся Мигель. – И я намерен довести дело…

– Можете подать рапорт, – бесцеремонно оборвали его на полуслове.

– Обязательно, – вспыхнул Мигель. – Извольте подождать четверть часа.

* * *

Мигель ушел в свой кабинет и принялся писать рапорт, но все никак не мог прийти в себя. Ему было совершенно ясно, что именно алькальд и подключил свои знакомства в Сарагосе, чтобы отнять у него подозреваемого, и теперь судьба Энрике Гонсалеса зависит скорее от политических нужд сеньора Рохо, чем от истины. Но что они собирались вменить Гонсалесу, а главное, как алькальд собирается поступить с пропавшим, да так и не найденным телом, он не понимал.

Он быстро, по всем правилам составил рапорт, запечатал его в большой конверт из толстой коричневой бумаги; во второй такой же конверт в присутствии обоих капитанов и капрала Альвареса вложил ожерелье из крупных белых жемчужин и найденные в кустах шиповника обрывки черного шелкового платья покойной и передал оба конверта Сантало.

– Держите, господин капитан.

Потом достал новый листок бумаги, прикусив губу, быстро составил акт на передачу арестанта, и через десять минут ничего не понимающего конюха посадили на заднее сиденье специально прибывшего за ним из Сарагосы «Мерседеса».

– Куда меня, господин лейтенант? – тревожно вертел головой Гонсалес.

– Сказал бы, у кого был минувшей ночью, никуда не поехал бы, – не выдержал Мигель.

– И что со мной сделают? – испугался конюх.

– Это суд решит, Гонсалес, – вздохнул Мигель. – Теперь только суд.

* * *

Он с трудом дождался утра и в шесть тридцать позвонил-таки в Сарагосу своему наставнику капитану Мартинесу. Вкратце изложил суть дела, но вместо ожидаемого совета услышал только напряженное сопение.

– Знаешь, Мигель… – наконец-то прервал тишину капитан Мартинес. – Ситуация и впрямь непростая, и мой тебе совет: не суйся в это дело.

– Но вы же понимаете… – начал Мигель.

– Так, хватит! – внезапно разъярился Мартинес. – Тебе постановление прокуратуры показали?

– Показали…

– Дело и подозреваемого ты передал?

– Да, передал…

– Все! Вопрос исчерпан! – подвел итог сказанному Мартинес. – Позвони, когда у тебя случится что-то действительно важное…

Капитан бросил трубку, и Мигель, поблагодарив телефонистку, расстроенно откинулся на спинку стула. Он чувствовал, что здесь без вмешательства высокопоставленных друзей алькальда не обошлось.

А к восьми утра в участок пришла сеньора Анхелика.

Пятидесятидвухлетняя бездетная, а потому совершенно одинокая вдова потребовала разговора наедине и в кабинете начальника полиции с глазу на глаз прямо заявила, что Энрике в ту роковую ночь был с ней, и только с ней, и просила не посылать его на каторгу.

– Вы готовы дать показания в суде? – холодея от ужаса и уже предчувствуя ответ, спросил Мигель.

– Лучше умереть, – без тени сомнения твердо произнесла вдова. – Как я после этого буду людям в глаза смотреть?

– Да вы не бойтесь, сеньора Анхелика, – болезненно улыбнулся начальник полиции. – Суд состоится в Сарагосе, и никто и никогда об этих показаниях не узнает. Вам нечего опасаться…

– Ни за что, – решительно поджала губы вдова.

Некоторое время Мигель еще уговаривал ее, а затем примирился с отказом, проводил вдову до дверей, сел за стол и обхватил голову руками. Было совершенно ясно, что истинный злоумышленник выскользнул из его рук, а в Сарагосу повезли невиновного.

Более того, теперь Мигель понимал, что не только роль конюха Энрике в похищении была иллюзорной; даже садовник и его сын попали под подозрение без достаточных на то оснований. И собака могла показать на них лишь потому, что они подержали в руках что-то, принадлежавшее сеньоре Долорес, – ожерелье или ту же подарочную Библию, например. И чем они там в управлении полиции думают и как собираются доказать Энрике Гонсалесу недоказуемое, было совершенно непонятно.

12
{"b":"15078","o":1}