– Они позвонят еще раз? – спросил Лейн. – Он позвонит?

– Через четыре часа все повторится.

– И?

– Что вы станете делать?

Лейн не стал отвечать ему прямо.

– Если там всего один человек, о каких спорах и разногласиях может идти речь?

– Он пытается договориться с самим собой, – сказал Ричер. – А это труднее всего.

Лейн снова принялся расхаживать по гостиной. Однако его руки перестали двигаться и замерли. Словно ему в голову пришла новая мысль. Впрочем, Ричер этого ожидал.

«Началось», – подумал он.

– Возможно, вы правы, – сказал Лейн. – И их вовсе не трое.

Ричер промолчал.

– Их не трое, а четверо. Вы – четвертый. Именно по этой причине вы сидели в кафе в первый вечер. Присматривали за спиной своего приятеля. Чтобы убедиться, что все пройдет гладко.

Ричер продолжал молчать.

– Вы вызвались следить за дверью сегодня утром, – продолжал Лейн. – Потому что знали: там все равно ничего не произойдет. Вам надо было бы присматривать за машиной и находиться на Шестой авеню, а не на Спринг-стрит. А еще вы знали, что во второй раз они попросят пять миллионов. Вы ведь один из них, верно?

В комнате повисла гробовая тишина.

– Два вопроса, – сказал Ричер. – Зачем я пошел в кафе на второй день? В тот вечер ничего не происходило. И если я плохой парень, почему я сказал Грегори, что видел машину и того типа?

– Потому что хотели втереться в наше доверие и направить нас по ложному пути. Вы наверняка знали, что я отправлю кого-нибудь на поиски свидетелей. Это же очевидно. Вы сидели и ждали моего человека, точно паук муху.

Лейн обвел взглядом комнату, и Ричер сделал то же самое. Тихая, подавленная атмосфера, скрытая угроза, шесть ветеранов отрядов особого назначения, полные враждебности к чужаку и подозрительности, которую испытывает каждый солдат к представителю военной полиции. Он по очереди посмотрел в их лица и повернулся к фотографии на столе.

– Жаль, – сказал Ричер. – Ваша жена красивая женщина, мистер Лейн. Да и дочь очень славная девочка. Если вы хотите получить их назад, только я смогу вам помочь. Я уже вам сказал, ваши парни могут начать войну, но они не следователи. Они не сумеют найти то, что вы ищете. Я знаю таких ребят. Они свою задницу не в состоянии отыскать, даже если я дам им зеркало на палке.

Все молчали.

– Вы знаете, где я живу? – спросил Ричер.

– Я могу узнать, – ответил Лейн.

– Не сможете, – возразил Ричер. – Потому что на самом деле я нигде не живу. Я путешествую. По всей стране. Так что если я решу сейчас уйти отсюда, вы меня до конца своей жизни не увидите. Можете в этом не сомневаться.

Лейн ничего не ответил.

– И разумеется, Кейт тоже не увидите, – добавил Ричер. – В этом тоже можете не сомневаться.

– Вы не уйдете отсюда живым, если я вас не отпущу, – заявил Лейн.

Ричер покачал головой.

– Вы не станете пользоваться огнестрельным оружием внутри «Дакоты». Думаю, это будет нарушением одного из правил найма квартиры. А рукопашного боя я не боюсь. С вашими малышами я легко справлюсь. Вы же помните, как обстояло дело, когда вы служили в армии? Если у вас возникали проблемы, кого вы звали на помощь? Сто десятое особое подразделение, вот кого. Жестким мужчинам требуются самые жесткие копы. Я был таким копом. И могу снова им стать. Против вас всех одновременно, если пожелаете.

Они молчали.

– Я здесь вовсе не затем, чтобы направить вас по ложному следу, – сказал Ричер. – Если бы это входило в мои планы, сегодня утром я предоставил бы вам фальшивое описание двух мужчин. Они могли быть высокими, коротышками, толстыми, худыми, какими угодно. Эскимосами в меховых шапках. Африканцами в парадных ритуальных одеждах. Я бы отправил вас гоняться за призраками по всему городу. Но я этого не сделал. Я пришел сюда и сказал, что, к моему сожалению, пока не могу вывести вас на правильный след. Потому что мне действительно очень жаль, что все так получилось.

Все вокруг него продолжали молчать.

– Но вы должны набраться терпения, – закончил Ричер. – Мы все должны. Потому что подобные вещи никогда не бывают простыми.

Наступила тишина. Затем Лейн выдохнул и кивнул.

– Приношу свои извинения, – сказал он. – Самые искренние. Пожалуйста, простите меня. Это сказывается стресс.

– Я не обиделся, – ответил Ричер.

– Миллион долларов за то, чтобы найти мою жену, – выпалил Лейн.

– Мне? – спросил Ричер.

– В качестве платы за услуги.

– Моя зарплата заметно повысилась. Несколько часов назад она была двадцать пять тысяч.

– Ситуация стала значительно серьезнее, чем была несколько часов назад.

Ричер ничего не ответил.

– Вы принимаете мое предложение? – спросил Лейн.

– Поговорим о плате позже, – сказал Ричер. – Если я добьюсь успеха.

– Если?

– Сейчас мы от них отстаем. Успех зависит от того, как долго мы сможем это тянуть.

– Они еще позвонят?

– Думаю, да.

– Почему вы упомянули африканцев?

– Когда?

– Только что. Вы сказали: «Африканцами в парадных ритуальных одеждах». В качестве примера фальшивого описания преступников.

– Вы же сами сказали, что это был пример.

– Что вы знаете про Африку?

– Это большой континент, расположенный к югу от Европы. Я там никогда не бывал.

– И что мы будем делать дальше?

– Думать.

Лейн отправился в свой кабинет, а его пятеро соратников пошли завтракать. Ричер остался в гостиной вместе с Грегори. Они устроились напротив друг друга на низких диванах. Между диванами стоял кофейный столик, отделанный французским красным деревом. Диваны были накрыты яркими покрывалами, и на них лежали бархатные подушечки. Вся комната казалась чересчур красивой и стильной, слишком мирной, учитывая вопросы, которые здесь решались. И в ней доминировал портрет Кейт Лейн. Ее глаза были повсюду.

– Ты сможешь ее вернуть? – спросил Грегори.

– Не знаю, – ответил Ричер. – Обычно подобные вещи не имеют счастливого конца. Похищение – жестокий бизнес. Как правило, это то же самое, что убийство, только немного отложенное по времени.

– Пораженческие настроения.

– Нет, реальность.

– Но хоть какие-то шансы есть?

– Возможно, кое-какие есть, если мы находимся на середине пути. И ни одного, если дело близится к концу. Я еще пока не знаю. Кроме того, в любом похищении эндшпиль всегда самое сложное.

– Ты действительно думаешь, что они были в здании, когда я бросил туда ключи?

– Может быть. Это звучит разумно. Зачем ждать снаружи, когда можно находиться внутри?

– Ладно, – сказал Грегори. – А если предположить, что там у них база? И Кейт с Джейд спрятаны именно в этом доме, а не где-то на севере?

– Тогда где машины?

– На парковках по всему городу.

– А зачем пятичасовые отсрочки?

– Чтобы создать ложное впечатление.

– Это какой-то дьявольский двойной блеф, – сказал Ричер. – Ведь они сами привели нас к тому дому. Дали точный адрес.

– Однако такой вариант возможен.

– Не думаю, – пожав плечами, сказал Ричер. – Но в жизни случаются и более странные вещи. Позвони по всем тем номерам. Постарайся выяснить все, что можно. Если получится, найди кого-нибудь, кто мог бы дать нам ключ. Но назначь встречу не здесь, а на углу Томпсон-стрит. И не на виду. На всякий случай.

– Когда?

– Прямо сейчас. Нам нужно вернуться до следующего требования похитителей.

Ричер оставил Грегори на диване заниматься телефонами, а сам прошел через кухню в кабинет Лейна. Лейн сидел за своим столом, но не делал ничего полезного. Просто раскачивался на стуле и смотрел на две фотографии, стоящие перед ним. На своих двух жен, одна из которых погибла. Впрочем, возможно, второй тоже уже не было в живых.

– ФБР нашло похитителей Энни? – спросил Ричер.

Лейн покачал головой.

– Но вы знали, кто это был.

– Тогда не знал, – ответил Лейн.