Ярик попытался стянуть с неё футболку, но Агнешка простующе заворчала. В принципе, для него не проблема одежду просто порвать, но мужчине не нравилась сама мысль, что кто может увидеть его жену полуодетой. Поэтому он передвинулся ниже и припал губами к нежной коже её живота, погружая язык во впадинку пупка, покусывая и сразу же зализывая следы своей агрессии. Когда губы, постепенно отодвигая плотную ткань, двинулись выше, девушка охнула и хихикнула от немного щекотной ласки, но только крепче стиснула пальцы на его теле, не давая отстраниться. Захват пальцев мужчины на её талии постепенно усиливался, ещё чуть-чуть и стало бы больно, но Ярослав и сам понял, что чересчур давит и разжал руки, скользя пальцами вниз, поглаживая атласную кожу низа живота.

Неша все крепче сжимала ноги, не боясь причинить боль, с таким мышечным корсетом, как у Ярика, можно не сдерживаться. Запрокинув голову и зажмурившись, она впитывала каждую его ласку, вздрагивая и постанывая от каждого влажного движения губ с силой терзавших её тело. Но девушке нравился такой нажим, четко обозначавший силу его желания. Заставляющий отвлечься от любых мыслей, кроме тех, которые касаются непосредственного здесь и сейчас. Она стиснула зубы, сдерживая стон, рвущийся из груди, когда Ярослав, которому надоело преступное количество одежды на жене, потянул футболку вверх, бюстгальтер повторил её судьбу, видимо, у мужчины просто не хватило терпения искать застежку. От каждого касания горячего рта, пробующего на вкус её грудь, Агнешка изгибалась, стараясь дать, как можно больший доступ. Сейчас она хотела мужа до дрожи, до звона в ушах. Неважно, насколько она была зла на него раньше, в настоящий момент девушка готова была прибить, если он попытается остановиться. Вот только тот самый звон становился все громче и надоедливее…

До неё не сразу дошло, что с шумом крови этот звук не имеет ничего общего — это ожил её мобильник, оставшийся в кармане джинсов. Если звучала другая мелодия, Неша даже не дернулась бы, кому надо, потом сам перезвонит, но этот…

— Яр, — голос почти не слушался, но она попробовала ещё раз. — Ярослав! Телефон.

— Черт с ним, потом перезвонишь, — он на секунду отвлекся, недовольный, что его отвлекают от упоительного занятию по стаскиванию с неё трусиков зубами.

— Нет, это Миша. Его вызов, — Агнесса все-таки сумела разжать ноги и слегка толкнуть мужа в грудь, пытаясь освободиться. Мужчина от этого в восторг точно не пришел, но, прорычав что-то не совсем приличное, позволил ей выползти из-под него и даже помог встать на немного подкашивающиеся ноги.

Дыша так, словно только что пробежала марафонскую дистанцию, девушка судорожно рылась в карманах брюк, в поисках так некстати зазвонившего мобильника. Параллельно она пыталась одернуть болтавшуюся на шее футболку, совершенно забыв, что, в приступе запоздалой скромности повернулась-таки к Ярославу спиной. Она даже не сразу поняла, к чему относится злое чертыханье мужа, занятая вопросом, зачем именно могла понадобиться сыну. Когда до неё дошло, что она только что сделала, мелодия вызова уже умолкла, а сама Нешка застыла, ощутив легкое прикосновения пальцев к лопаткам. Готовая ругать себя последними словами за такую беспечность, девушка настороженно замерла, дико желая одернуть одежду и почти боясь повернуться, потому что, если в его глазах будет жалость, Агнесса все-таки прибьет мужа, пусть и не в честном спарринге. Внутренне сжавшись от готовых сорваться с его губ вопросов, внешне она снова выглядела, как всегда, разве что сердце колотилось так, что пульс отдавал даже в кончиках пальцев.

Но Ярослав продолжал молчать, только осторожно поглаживал белые следы смутно выделявшихся шрамов, крест-накрест пересекавших тонкую кожу лопаток, уже несколько лет не знавшую загара. До этого момента Невзоров как-то не задумывался о физических следах всего, что произошло с телом Нешки. Психологические проблемы точно были, тут и такой дилетант, как он, разберется, достаточно вспомнить, как она избегает любого контакта и неуверенно ощущает себя в толпе, но это…

Мужчина не верил, что, при желании, она не смогла бы избавиться от этих шрамов, сейчас пластическая хирургия и не такие чудеса творит, значит, не хочет забывать. Он хотел поцеловать покрытую страшной узором кожу, но девушка ушла от его прикосновения и повернулась лицом. Никакого выражения превосходства, вроде "Ну, теперь, темный, понял, в чем дело?", только настороженность. Агнешка точно не хочет жалости, это было понятно сразу, вот только как отреагировать? Больше всего Ярославу хотелось найти того, кто это сделал и медленно, с наслаждением, переломать ему все кости, но, в данный момент, такое желание вряд ли осуществимо.

Пока он раздумывал, она успела поправить одежду и натянуть джинсы, продолжая бездумно сжимать в левой ладони молчащий мобильник.

— Прости, — это было единственным, что мужчина счел возможным сказать в такой ситуации. Нешка пристально посмотрела ему в глаза и кивнула:

— Больше никогда так не делай.

Она развернулась, собираясь уходить, когда Ярослав задержал её, тронув за руку.

— Здесь есть душ?

— Да, — она кивнула в сторону неприметной двери, притаившейся за шведской стенкой. — Там же раздевалка.

— Хорошо, идем, — он потянул девушку за собой, не оставляя выбора, кроме как пройти следом.

— Мне нужно работать, Яр, серьезно. Спасибо, конечно, что помог справиться с гневом, но… — Неша замолчала, потому что её никто не слушал, и решила все-таки узнать, зачем он тащит её в подсобное помещение. Нет, варианты, конечно, были, особенно, учитывая, чем они занимались ещё несколько минут назад, но ей слабо верилось, что муж ведет её в душ исключительно с интимной целью.

Все оказалось намного проще — включив свет и смочив под краном вытащенный из кармана платок, Ярослав начал осторожно вытирать её шею, время от времени прополаскивая ткань под водой, которая стала розоватой. Похоже, что у Агнессы мозги отказали полностью — неизвестно, чья это была кровь, но вряд ли вид женщины, разгуливающей с красными разводами на лице и подбородке, можно было бы считать нормальным. Закончив, мужчина тщательно отжал платок и насухо протер, стараясь немного просушить кожу.

— Теперь можешь идти.

— Дай сюда, — она забрала хлопковый лоскут и вернула любезность, стирая уже подсохшею струйку, пересекшую его подбородок. Нижняя губа Ярослава была немного припухшей, а в уголке виднелось пятнышко свернувшейся крови, в том месте, где была ранка.

— Приложи холод, а то ещё сильнее опухнет, — как ни странно, но девушка не чувствовала себя виноватой — сам напросился.

— Ничего, пройдет и так, — он не двигался, впитывая это ощущение, когда о тебе заботятся просто так. Не потому что так надо или чего-то хотят, а считая такое самим собой разумеющимся.

— Дело твое, — Нешка вернула платок и отступила на шаг. Ярослав не пытался её задержать, только наблюдал с каким-то странным выражением лица. — Что?

— Ты хорошо дерешься, — он решил, что лучше сказать это, чем прямым текстом предложить продолжить с того места, на котором они закончили. Если она думает, что следы на спине заставили его перестать её хотеть, то совершенно напрасно. Только вот настороженность, сквозившая в каждом движении жены, точно не свидетельствует о том, что она в этом с ним солидарна. Обидно, конечно, но он подождет до вечера, когда никто им не сможет помешать.

То, что эту ночь они проведут вместе, понятно и ему, и ей. Было в этой отсрочке что-то ещё более возбуждающее, как в продлении своеобразной приятной пытки. Окончательно уверившись, что стал скрытым мазохистом, мужчина открыл дверь, предлагая Нешке выйти в люди. Но девушка на секунду заколебалась, не решаясь первой переступить порог.

— Неш, я уже извинился, но могу сделать это ещё раз. Без твоего на то желания, больше ничего такого применять к тебе не стану.

Агнесса в течение пары секунд внимательно его разглядывала, после чего кивнула и молча вышла. А Ярик тайком перевел дух. Похоже, что первый шаг по исправлению собственной глупости он сделал.