Как это получается, спрашивают они, что некоторые с такой легкостью переносят тяжесть тела с одной ноги на другую. Просто как ни в чем не бывало. Ну надо же, некоторые закуривают сигарету, и при этом у них такой вид, словно они всю жизнь только этим и занимались.

Неужели они думают, что мы их не видим?

У тебя уже есть парень?

Нет. Я в одиннадцать уже должна быть дома.

От удара кувалды кукла взлетает в воздух, а потом, обмякнув, падает, мешком соскальзывая вниз по кирпичной стене.

И похоже, такое происходит не в первый раз.

Вернер открыл дверь и впустил меня внутрь. Слезы застилали мне глаза, и я ничего не видела. Я упала в кресло, обтянутое красной парчой. Мокрый плащ липнул к ногам. Перчатки я потеряла. Белые шерстяные колготки были все в грязи. По-моему, я еще никогда не выглядела так жалко. Ты красивая, тихо сказал Вернер.

Я низко опустила голову, и волосы сплошной завесой упали мне на лицо. Вернер бережно откинул их в сторону. Я хочу тебя видеть! Я закрыла глаза. Я бесконечно устала. По закоченевшему телу медленно распространялось тепло.

Занавес закрылся, хотя на экране еще виднелось слово «Конец».

Не бывает плохой погоды. Бывает неподходящая одежда.

Вы ведь наверняка уже бывали в кино, верно?

Вилли Фиш говорит своему сыну Томасу: я должен сообщить тебе кое-что важное. У тебя есть брат. Вилли Фиш смущенно говорит своему сыну Томасу, которого в фильме зовут Андреас Ангерман: это произошло задолго до того, как я познакомился с мамой. Лицо Андреаса на краткий миг озаряется, то есть освещается, улыбкой. Всем видно, что он наверняка очень любит свою маму.

Добрый день, входите же, входите. Мы встречаемся с Ингой Майзе у нее дома. Она прыгает вокруг нас от радости, делает стойку на руках, ходит колесом и говорит: понятия не имею, почему все меня так любят; наверное, люди видят во мне живого человека, а не какую-то куклу.

Не бойтесь, я не кусаюсь, я самый обыкновенный человек из плоти и крови. Инга копается в носу, вразвалку катится по паркету, плюхается в кучу табачного пепла, с размаху врезается лбом в стену, так, что у нее клацает челюсть. Она засовывает в нос указательные пальцы и выворачивает ноздри наизнанку. Она поправляет цветы в вазе.

В конце концов, я ведь была когда-то одной из вас. А теперь я не имею с вами ничего общего.

Томас репетирует сцену поединка на шпагах из «Ромео и Джульетты». Он отважен и бесшабашен, он полон юношеского задора, но за всем этим таится нечто очень серьезное. Гитта, юная актриса (которая играет Джульетту), смотрит на него с восторгом. Она смеется. И вдруг веселье сменяется серьезностью.

Инга Майзе с разбегу взлетает на стену, вихляя бедрами, вышагивает по потолку (о, нам всем до боли знакома эта ее потешная походка вразвалочку!), туфли сваливаются с нее, блузка трескается. Внезапно она падает и расшибает череп, только брызги летят. Лобная кость врезается в носовой хрящ, а нижняя челюсть — в шейные позвонки. Кости трещат и ломаются, как спички. Теперь Инга Майзе выглядит такой старой и безобразной, что у нас перехватывает дыхание, дорогие читатели. То, что я делаю, на самом деле не киногенично. Но я остаюсь всегда самой собой. Давайте назовем это естественностью, а все, что естественно, то не безобразно! Инга ковыряет пальцем в носу.

А вот еще одна забавная сценка: Томас хотел втюхать своему отцу, что якобы по-прежнему живет в студенческом общежитии, хотя на самом деле учебу он давно уже бросил и решил теперь стать актером. Одна подружка из общежития дала ему на время ключ от своей комнаты, чтобы показать отцу, что, мол, всё в порядке. Но подружка этой подружки понятия не имела обо всем этом спектакле, она просто зашла в комнату и с порога сказала, обращаясь к Томасу, но думая, что разговаривает со своей подружкой: слушай, что-то я лифчик никак не могу застегнуть. Помоги и посмотри заодно, хорошо ли он сидит! Увидев Томаса и Вилли, она с визгом бросилась бежать. Отец с тонкой улыбкой подумал, что сын его тот еще фрукт.

После смерти мужа Инга Майзе живет в этом роскошном доме одна. С садом довольно много хлопот, но и радости он приносит тоже много. Мы сначала восхитимся и скажем: ну надо же, какой милый домик! Потом заколотим гвозди в дорогую мебель и в картины. Мы сорвем со стены обои и написаем на пол, в камин, в вазы и в фонтан.

Я прихорашиваюсь только тогда, когда меня фотографируют. Она вся вымазывается вареньем и яблочным пюре. Сама варила, гордо сообщает она. Это так хорошо расслабляет. Она слизывает грязь со стены. Инга Майзе говорит нам: конечно, есть люди, которые просто не в состоянии каждый день дарить женам цветы или подарки. Но эти жены все равно знают, что их любят (любят). У меня точно такие же ощущения. От удовольствия Инга шлепает себя по животу, и складки жира сотрясаются. Она теребит себе волосы, вырывая целые пряди. Она спотыкается о ковер, ломает себе лодыжку, и стопа выворачивается наружу. Постоянно отплевываясь, она зарывается в удобрения для цветов.

Конечно, Вилли Фиш в курсе, что его сын хочет стать актером. Но виду он не подает. Он хочет, чтобы Томас проникся к нему доверием и сам рассказал бы всю правду.

Чтобы внести в происходящее свою лепту, я натягиваю все резинки, опоясывающие тело Инги Майзе, а потом резко отпускаю, и они, щелкая, врезаются ей в тело. На белой коже тут же вспухают алые полосы. Дорогие мальчики и девочки, делайте как я! Вы, наверное, хотите автограф для читателей? Инга напрягается из последних сил. Все ее телодвижения привлекательны. И это — большое искусство. Работа и труд все перетрут. Нижней губой Инга пытается зацепить что-то в грязи на полу. Не плюйтесь, кричим мы хором и даем ей резиновыми подошвами такого пинка по башне, что она отлетает далеко-далеко.

Молодая актриса Гитта (Джульетта) и Томас (Ромео) произносят свой текст (сцена на балконе) абсолютно бесчувственно и монотонно. Они не вкладывают в слова свою душу. И все потому, что они тайно любят друг друга, но их слишком многое разделяет (например, ложь Томаса и ревность Гитты к некоей студентке: Гитта подозревает, что между ней и Томасом что-то есть. Но между ними ничего нет. Они просто приятели. Зритель это прекрасно знает, а вот Гитта, к сожалению, не в курсе). Как только Гитта узнаёт правду, а Томасу не надо больше лгать, оба сразу начинают играть с душой и чувства у них появляются те, что надо.

Инга, вперед, прыг-скок. Инга возвращается домой. Инга обретает свое счастье. Всё для Инги. Инга, вернись! Мы ждем тебя, Инга! Великая тайна Инги. Разбитое сердце сестры Инги. Инге нужна мать. Княгиня Инга в тоске. Дом графини Инги. Инга и мы. Мы и Инга. Будь верна мне до гроба, Инга. Зачем здесь этот чужой мужчина, Инга? Инга на чужбине. Почему ты не сдержала своего слова, Инга?

Рассказ в рассказе:Звонок в дверь. Кто там? Там — целая семья: отец, мать, двое детей. Здравствуйте, госпожа Майзе, можно автограф? Мы всегда смотрим вас по телевизору. Инга говорит детям: входите, вы получите автограф, и фруктами из сада я вас угощу. Но родителям она говорит правду: это настоящая наглость, когда посторонние люди вот так бесцеремонно вторгаются в личную жизнь. Профессиональную и личную жизнь надо разграничивать. Кто научил вас таким манерам? Родителям очень стыдно. Перед своими детьми.

А теперь, дорогие мальчики и девочки, мы швырнем нашей Инге торт прямо в харю, так, что он забьет ей всю пасть, а то, что не влезло, будет липнуть повсюду, а страшные лошадиные зубы будут летать по воздуху в поисках торта — ведь они тоже его любят, а им ничего не досталось. Нет, лучше так: то, что им досталось, — объедки и отходы. Инга с визгом поскальзывается на том, что она только что выплюнула. Торт кончился, начинается наказание. Наказывать мы будем все вместе, вы тоже можете поучаствовать, дорогие мальчики и девочки. И неважно, какие у вас в школе отметки!