— Майор Морган, командующий планетарной полицией. Пришла нам пора побеседовать, вы не находите, мистер…

— Браун, — негромко подсказал Келли.

— Ну ладно, так и быть, Браун?

— Полагаю, сэр, что возможности отказаться от беседы у меня нет, — сдержанно улыбнулся тот, со вздохом поднимаясь с кресла.

— Вот тут вы совершенно правы. Мисс Робинсон, подайте мистеру Брауну его шляпу, — скомандовал Морган, но девица и не подумала выполнять его распоряжение: шляпу-то она взяла, но вместо того чтобы надеть на арестованного, с самым независимым видом водрузила ее на собственную голову.

— Мисс Робинсон?!

— Трофей, сэр.

Морган шутливо развел руками:

— Трофей так трофей. Уверен, мистер Браун не возражает.

— Не возражаю. Но только при условии, что мисс Аманда скажет, как именно вычислила меня — это ведь произошло задолго до того, как я, словно мальчишка какой-то, попался на трюк с пьяной красоткой и поранившим руку перстнем, не так ли?

Морган кивком разрешил Мэри говорить — все равно зал уже очистили от игроков, а сотрудники «Золотого клевера» предпочли от греха подальше убраться в служебные помещения. В руках Шона перемигивались огоньки генератора помех, и прослушивания тоже можно было не опасаться. Мэри мило улыбнулась:

— Вы позер, сэр. Само по себе это, возможно, и неплохо, но может оказаться опасным, — с этими словами она указала на левую руку приподнявшего брови ван Хоффа: на безымянном пальце с безукоризненно наманикюренным ногтем плотно сидело элегантное платиновое кольцо. На фоне заключенной в овал буквы «Е» оскалилась голова леопарда, клыки которого были выполнены в виде «V» и «Н».

— Черт побери… погореть на семейной традиции… Преклоняюсь перед вашими талантами, мисс Аманда. Уверен, мы с вами еще встретимся — если, конечно, доживем до этого момента!

Придержав набычившегося Келли, которому послышалась — а может быть, и не послышалась угроза в последней фразе, Мэри соскользнула со стола, на краю которого все это время сидела, покачивая ногой с полуснятой туфелькой. Подойдя к арестованному вплотную, она окинула его подчеркнуто оценивающим взглядом, поправила шляпу дулом пистолета и низким, завораживающим голосом пропела:

— Надеюсь. Я очень на это надеюсь… Эрик, — последнее слово она произнесла с отчетливым придыханием и ван Хофф почувствовал, как по его телу пробежала дрожь, не имеющая ничего общего со страхом или напряжением. Удивляясь самому себе, он с достоинством поклонился и направился к ожидающим конвоирам.

Морган окинул взглядом скалящих зубы напарников — шляпа, с его точки зрения, шла Мэри чрезвычайно — и, кивнув на усыпанный фишками стол, произнес, обращаясь к Келли:

— Я смотрю, ты опять в большом выигрыше? Не забудь перечислить половину на счет Департамента.

— Нет, сэр, — невозмутимо возразил Келли, — сегодня я играл только на свои. И фишки для… гм… Аманды купил я. Ты все проиграла или что-то осталось? — повернулся он к девушке.

Та, торжествующе улыбаясь, вытащила из сумочки сложенный чек и протянула ему. Взглянув на сумму, Келли уважительно присвистнул:

— Ого… Тысячу вернешь, остальные твои. Купишь себе мороженое. — И со смехом отскочил в сторону, уворачиваясь от недвусмысленного движения крепкого кулака. — Эй, поосторожнее, моя-то ДНК-грамма тебе зачем?!

— На всякий случай! — рявкнула Мэри, на которую внезапно накатила усталость и сопровождавшее ее раздражение. Девушка выглядела разозлившейся не на шутку и Морган счел за лучшее вмешаться:

— Так, все. Аманда, успокойся, пожалуйста. Я понимаю, ты вымоталась, но это не повод орать на напарника. Келли, номер в «Спрингфилде» еще за вами?

— Конечно. Я снял его на весь уик-энд, вдруг дело затянулось бы?

— Отлично. Отвези туда Аманду и сам тоже отравляйся спать. Вы молодцы, ребята.

С этими словами Морган развернулся на каблуках и направился к выходу из казино: в отличие от Мэри и Келли он не мог позволить себе прилечь, ван Хоффа следовало допросить немедленно.

Келли О'Брайен никогда не испытывал трудностей при общении с женщинами. К каким-то «отношениям» он вовсе не стремился, но и тратить деньги на девочек мамаши Глиндоуэр не считал необходимым. Зачем? Память его коммуникатора пухла от координат веселых, просто глядящих на вещи девчонок, таких же, как он сам. Если какая-то из них находила себе постоянного парня или выскакивала замуж, Келли не видел в этом ничего страшного: надо же время от времени обновлять круг знакомств. Найти замену не составляло труда. Келли знал себе цену и как собеседнику, и как любовнику, цена эта была высока, и он уже не помнил, когда последний раз не мог найти подход к женщине. Тем удивительнее для него было странное чувство неуверенности, которое внезапно охватило его в тот момент, когда он уже совсем собрался нажать кнопку звонка на дверях апартаментов Мэри в «Спрингфилде», в которые он привез ее вчера. Однако медлить в нерешительности или, тем более, отступать было совершенно не в его характере, поэтому он, чертыхнувшись про себя, все-таки позвонил.

Дверь открылась почти сразу и его взгляду предстала Мэри, снявшая парик, удалившая контактные линзы и отмывшая кожу до естественного бледного оттенка. Что бы ни было причиной легкой миндалевидности разреза глаз, она избавилась и от этого, и теперь вместо вчерашней экзотической штучки перед оторопевшим от изумления Келли стояла совсем юная девушка, бритоголовая, слегка перекачанная, облаченная в майку и шорты.

— Привет, Келли, — улыбнулась она, — рада тебя видеть. Проходи, — она посторонилась, пропуская его внутрь, закрыла дверь и вдруг удивленно вскинула брови:

— А это что такое? Это мне?

Келли, совсем забывший про дюжину серебристо-белых роз, которые до поры до времени держал за спиной, смущенно кашлянул и протянул ей букет.

— Да, это тебе… вот… я подумал… ты так здорово все провернула вчера и… и вообще, ты мне симпатична!

— Какие красивые… Знаешь, мне еще никогда не дарили цветов. — Девушка, радостно улыбаясь, выпорхнула в ванную, чтобы наполнить водой взятую с трюмо вазу. Вернувшись в комнату, она сунула туда розы и немедленно забросала Келли вопросами о том, что показал на предварительном дознании ван Хофф, и ехидными комментариями по поводу переданных ей ответов. С каждым произнесенным Мэри словом Келли все больше убеждался в том, что она попросту не обратила внимания на его слова относительно испытываемой к ней симпатии. Ему даже показалось, что она не только не замечает его попыток перевести разговор на личности, но и вообще ничего не смыслит в отношениях мужчин и женщин, а ее вчерашнее поведение в казино, даже выбившая ван Хоффа из равновесия финальная фраза, было только тщательно отрепетированным спектаклем. Промаявшись с полчаса, и окончательно убедившись в том, что его либо не понимают, либо не хотят понимать, Келли, сославшись на службу, ушел.

Из отеля он выскочил как ошпаренный. Настроение было ни к черту: такого облома он не мог припомнить за всю историю своих сексуальных похождений. Конечно, он не рассчитывал, что Мэри тут же пригласит его покувыркаться на роскошной кровати, но к тому, что его просто не поймут, Келли готов не был. Как не был он готов и к тому, что его крепко ухватил за плечо Морган, неизвестно откуда взявшийся у него на пути.

— Та-а-ак… — протянул майор, с высоты своего немалого роста глядя на Келли, в равной степени растерянного и взбешенного, — По-моему, парень, тебе срочно необходимо выпить. Пошли.

В уютном полумраке крохотного бара Морган усадил Келли на обтянутый кожей диванчик и, отмахнувшись от вопроса бармена, сколько наливать, потребовал бутылку на стол, лед и два стакана. Разлил виски — себе чуть-чуть, Келли на три пальца — тяжело вздохнул и заговорил:

— Судя по тому, где, в каком виде… — майор кивнул на щегольской шейный платок, изысканный узел которого Келли именно в это момент силился развязать, — и в каком состоянии я тебя встретил, ты попытался подкатиться к Мэри и… вот дальше не знаю. Она тебя выставила или просто не поняла, чего тебе от нее надо?