— Но Алану будет далеко ходить в школу, — возражала его жена. — И ближайший магазин расположен в пяти милях. Я тебя предупреждала об этом, но только зря воздух сотрясала.

— Подумаешь, десять минут езды на машине, — нетерпеливо отмахивался от нее мистер Феррьер. — К тому же в фургоне коммивояжера найдется все необходимое.

— А как насчет общения? — не унималась миссис Феррьер. — Как мы найдем друзей в этой глуши?

— Разве у людей нет машин? И потом, почему бы просто не попробовать? Если через три месяца уединение нам наскучит, ну тогда, может, подыщу другой дом, поближе к городу.

Их сына Алана новый дом вполне устраивал. После стольких лет жизни в крупном промышленном центре холмистые просторы так и манили его. Он обследовал развалины фермерских домов без оконных рам и крыш, где на открытых всем ветрам стенах еще сохранились сиротливые клочки цветастых обоев. Он смотрел на них и мысленно представлял их последних обитателей, которые давно покинули эти места и оставили жилища разрушаться.

Однако один из таких реликтов оказался обитаемым. По старой карте, позаимствованной в местной библиотеке, Алан определил, что эти развалины когда-то носили название «Высокий курган». Имя прекрасно подходило дому, стоявшему на вершине довольно крутого холма, откуда открывался превосходный вид на всю округу. Алан вскарабкался по склону, перелез через невысокую ограду и очутился на поросшей сорняками площадке, которая в лучшие времена, по-видимому, служила палисадником.

Он поднялся по полуразрушенным ступеням, вошел через распахнутую настежь дверь по пыльному каменному полу в узкий холл. Огромная крыса, спрыгнув с подоконника, бросилась в соседнюю комнату. Потолок давно обвалился либо сам по себе, либо с чьей-то помощью, и Алан разглядел наверху помещение с камином, прилепившимся у стены. Еще выше виднелись массивные стропила в кружеве паутины — обнаженный костяк мертвого дома.

Алан уже собрался было уходить, чувствуя себя крайне неуютно в зловещей атмосфере этого места, как вдруг услышал шаги за дверным проемом, расположенным слева от разобранной лестницы. Шаги приближались; время от времени их сопровождал хриплый, лающий кашель.

Вскоре в проеме возник силуэт человека, еле передвигавшего ноги. Он вошел в холл, и глазам Алана предстал молодой мужчина. У него были густая борода, длинные свалявшиеся волосы, свисавшие вдоль сутулой спины, глубоко ввалившиеся глаза, полные неописуемой скорби, и довольно крепкие зубы, которые он демонстрировал во время приступов ужасающего кашля.

Алан дождался, пока молодой человек отдышится, и вежливо сказал:

— Я и не думал, что здесь кто-нибудь живет. Просто забрел сюда из любопытства.

Молодой человек вытер лоб рукавом ветхой рубахи и заговорил на редкость хорошо поставленным голосом:

— Все в порядке. Я услышал, как вы вошли, и захотел узнать, кто же это мог быть. Здесь никто не появлялся уже много лет. Дом расположен в стороне от оживленных трасс.

— Вы здесь живете? — поинтересовался Алан.

Человек кивнул в сторону дверного проема:

— Да, внизу. Подвал еще сохранился, хотя там и сыровато. — Он глубоко вздохнул. — Мне больше негде жить.

Алан подумал, что, пожалуй, поселился бы где угодно, только не в сыром подвале разрушенного дома, да еще с такой простудой. И действительно, у хозяина дома были все симптомы бронхита, если не воспаления легких, потому что, несмотря на выступивший на лбу пот, он весь дрожал и еле держался на ногах. Алан даже посочувствовал этому странному, одинокому человеку, явно нуждавшемуся в уходе.

— Послушайте, это, конечно, не мое дело, но, может, вам стоит лечь в постель?

— Да, думаю, стоит. Но мои запасы подошли к концу, и мне надо как-то добраться до деревни, прежде чем…

Не успев договорить, он согнулся в очередном приступе кашля, и Алан сделал единственное, что можно было сделать в данных обстоятельствах. Он предложил:

— Хотите, я схожу в магазин вместо вас?

Мужчина стонал и дрожал так, что Алан еще больше забеспокоился.

— Слишком длинный путь туда и обратно, — сказал человек.

— У меня куча времени, — ответил мальчик, хотя перспектива возвращаться по бездорожью, да еще с тяжелой сумкой выглядела не слишком привлекательной.

— Хорошо, если вы действительно готовы. Пошли спустимся вниз, я дам вам денег и скажу, что купить.

Алан последовал за ним через дверной проем вниз по винтовой лестнице и оказался в просторном подвальном помещении. Насколько он мог разглядеть в тусклом свете старого фонаря, вся обстановка состояла из железной койки и шаткого стула.

— Ближайшая деревня называется Менвил, — сказал человек, вытаскивая из-под кровати жестяную коробку. — Около пяти миль по прямой. Купите каких-нибудь консервов: супы и тушенку. Сможете донести четырехлитровую канистру с керосином?

— Попробую, — уныло ответил Алан, давая себе зарок никогда в жизни больше не заходить в заброшенные дома.

— Был бы весьма вам благодарен. Иначе мне скоро придется лежать здесь в кромешной тьме. Вот пять фунтов. Этого должно хватить на все, что вы сможете донести.

— Хорошо. — Алан бросил взгляд на неприбранную постель. — Ложитесь, накройтесь одеялом и согрейтесь. Я постараюсь вернуться побыстрее.

— Благодарю вас, — сказал человек. — Очень любезно с вашей стороны.

В глубине души Алан был полностью с ним согласен, но вслух пробормотал:

— Что вы, не стоит благодарности.

И он направился к лестнице с кожаной сумкой для продуктов в одной руке и старой ржавой канистрой под керосин — в другой.

Прошло почти четыре часа, когда Алан вернулся к заброшенному дому.

Он сбежал вниз по ступенькам и обнаружил, что больной сидит в постели и облегченно улыбается.

— Я уже было подумал, что вы не вернетесь! И напрасно.

Алан нахмурился и поставил на пол канистру с керосином и тяжелую сумку.

— Вернулся, куда же я денусь. Просто я потерял кучу времени, пока нашел деревню, а на обратном пути и вовсе заблудился.

Человек сокрушенно покачал головой:

— Простите, мне не следовало так говорить. И вообще тащить эту тяжесть по холмам и кочкам было, наверное, нелегко. Что вы купили?

Алан начал вытаскивать банки с едой из сумки.

— Я истратил почти все пять фунтов. Вот банки с тушенкой, овощами, супы и еще питательный рисовый пудинг. Где здесь у вас плита?

Человек мотнул головой в сторону темного угла:

— Вон там. Есть сковородка и старая фаянсовая посуда.

Алан обнаружил примус, ужасно старый и вонючий, разжег его и разогрел немного супа из бычьих хвостов. Больной проглотил суп с явным удовольствием.

— Замечательно! — сказал он. — Теперь мне стало гораздо лучше.

— Может, я подогрею тушенку? — спросил Алан.

Человек покачал головой:

— Нет, пока мне хватит. Может, я сам попозже что-нибудь разогрею. Я так благодарен вам за заботу. В вашем возрасте редко кто на такое способен.

— Не стоит благодарности. — Алан направился к лестнице. — Пойду, пожалуй, а то родители будут беспокоиться. Хотите, я загляну завтра утром?

Человек помолчал и негромко произнес:

— Нет, думаю, не стоит. Определенно не стоит. Уходите и забудьте обо мне. Так будет лучше для всех.

Алану пришло в голову, что, возможно, этот человек совершил преступление и скрывается от полиции. Тогда понятно, почему он живет в таком жутком месте. Но он вовсе не походил на преступника и вел себя иначе. К тому же он ведь бывал в Менвиле, ходил в магазин. И прежде чем подняться наверх, Алан сказал:

— Не бойтесь, я никому не скажу, что вы здесь. Я еще зайду.

После посещения паба «Лоза и солод» мистер Феррьер привел в гости Чарли Бринкли, твердо решив подружиться с ближайшими соседями, пусть даже те живут за сотни миль от него. Чарли, сравнительно молодой краснощекий человек с копной соломенно-желтых волос, веселый и бесцеремонный, произвел самое неблагоприятное впечатление на миссис Феррьер.