Лисса встряхнулась, не желая поддаваться грусти. Времени у нее оставалось совсем мало, и она не будет тратить его на слезы. Пусть у него останутся приятные воспоминания о ней. Надо постараться выглядеть счастливой. Она и была счастлива в Риме, а при других обстоятельствах была бы просто наверху блаженства. Известно ведь, что, изображая благополучие, сам начинаешь в него верить.

Молодые люди встретились внизу и отправились в тратторию, где заказали фирменное блюдо — жареные кабачки. Это была замечательная еда. У Лиссы не было аппетита, но она все равно ела, потому что это нужно для ребенка.

После ланча он предложил прогуляться к Форуму, центру политической жизни древнего Рима. Лисса была очарована этим местом. Они бродили среди руин, глядя на высокие колонны храмов. Ей казалось, что она слышит звуки колесниц и крики «Да здравствует Цезарь».

Покидая Форум, они прошли мимо статуи Волчицы, которая, согласно легенде, вскормила Ромула и Рэма. Лисса вспомнила о щенках.

— Интересно, как поживают Сидни, Мельба и Алиса.

Но Рик молчал. Сегодня он не делился с ней своими знаниями, не объяснял каждую деталь, к чему она привыкла за время тура. Он сообщал ей только факты, и ничего больше.

А ей не хватало большего.

Лиссе не хватало его голоса, прикосновения, его губ. Ей было пусто без него. Но она продолжала глупо улыбаться. Он не должен ничего знать.

— Я могу позвонить и узнать, — предложил он и впервые улыбнулся.

— Это было бы замечательно.

Она ждала, пока он звонил, и старалась запечатлеть в памяти его образ. По какой-то необъяснимой причине казалось очень важным запомнить каждую деталь этого момента.

Точное выражение его лица, тембр его голоса, когда он по-итальянски говорил с женой кузена, солнечный свет на его иссиня-черных волосах.

— Все три собаки прижились, но Сидни безобразничает. Нина говорит, что он сжевал пару атласных туфель Феррагамо.

— Я не знаю точно, что это значит, но звучит ужасно.

— Марко пообещал ей купить две пары, если она не выбросит Сидни.

Лисса вздрогнула.

— С ним ничего не случится?

Он кивнул, улыбаясь.

— Нет. В противоположность ему Алиса и Мельба образцы добродетели.

— Хорошо бы собачки встретились друг с другом, когда соберутся их семьи.

— В этом нет необходимости.

— Все равно спасибо, что узнал о них.

От вида Колизея захватило дух, но, когда Лисса увидела очередь, чтобы войти внутрь, у нее пропал всякий энтузиазм. Она повернулась к Рику.

— Мне бы хотелось вернуться в гостиницу.

— Опять голова закружилась? Теряешь сознание?

— Нет, ничего такого, просто на сегодня мне достаточно.

— Наверное, ты права.

Он взял ее за локоть, и от его прикосновения у нее все растаяло. Это было их первое соприкосновение после того, как она упала в обморок в Помпеях, и она решила, что, наверное, последнее.

Она лишь немного устала, но позволила Рику поддержать ее, когда они спускались по лестнице, ведущей к площади.

У Лиссы слезы навернулись на глаза, когда она увидела, как фотографируют невесту в свадебном платье. Она была такой счастливой и такой красивой. Когда жених встал рядом с нею и она с любовью заглянула ему в глаза, Лисса постаралась подавить зависть, но не смогла унять кипящее в ней чувство потери. Она никогда не испытает этого сама, у нее не будет роскошного свадебного платья, и она не выйдет замуж за мужчину своей мечты.

— Сейчас сезон свадеб, — заметил без всякого выражения Рик. Только тогда Лисса увидела, что кругом на площади были невесты в самых разнообразных платьях.

— Это уже перегиб, — пробормотала она. — Я все поняла, не надо постоянно напоминать.

— Что ты говоришь?

— Ничего, просто дурачусь.

Они пошли обратно к гостинице, лавируя на узких улочках между мотороллерами.

— Тебе надо поспать перед обедом, — посоветовал Рик, когда они дошли до фойе гостиницы. — Не хочешь поесть в своем номере?

— Нет. — Она улыбнулась — Ценю твою заботу, но я в порядке. Я лягу спать, но не хочу опоздать на обед.

— Я позвоню тебе заранее.

Рик посмотрел вслед Лиссе и почувствовал, как что-то сжалось у него внутри. У нее был бледный вид. Она сократила осмотр достопримечательностей, что было не похоже на нее. Может быть, ей плохо, и она скрывает это от него так же, как скрывала утреннюю тошноту.

Его самого замутило, когда он представил, как она мучилась, а он ничего не знал об этом. Ей надо было сказать, тогда он бы мог позаботиться о ней.

Да, она вынашивала ребенка другого мужчины, но она все равно оставалась Лиссой, тем же самым человеком. И как бы он ни старался казаться равнодушным, она нравилась ему не меньше, чем прежде.

Гуляя с нею сегодня по улицам Рима, Рик понял, какой пустой будет его жизнь, когда Лиссы не будет рядом. Он уже как будто что-то утратил теперь, когда не может взять ее на руки и ощутить, как она прижимается к нему всеми изгибами тела.

Его удивляло, что у Лиссы были лишь дружеские чувства к нему. Он мог бы поклясться, что их поцелуи были окрашены настоящим чувством. Она не могла так притворяться.

Но Лисса определенно сказала, что для нее это был лишь легкий флирт на отдыхе. Именно поэтому она так неуверенно улыбалась сегодня. Иногда ее глаза были где-то далеко, как будто она уже думала о возвращении домой. И это убивало его.

Мысль о возвращении в Милан тоже не радовала Рика. Казалось, его жизнь лишилась всякой привлекательности.

В тот вечер они обедали на террасе с видом на купол Пантеона, и их обслуживали по-итальянски обаятельные пожилые официанты. Было приятно наблюдать за тем, как они работали. Каждое блюдо они подавали торжественно и с поклонами.

Лисса с трудом сдерживала смех, когда ее салатом стали размахивать в воздухе, а потом поставили перед нею, как будто это был редкий деликатес. Ризотто Рика подали тоже по-королевски, и, когда официант ушел, Лисса разразилась смехом.

— Извини, — произнесла она, прикрывшись рукой. — Я стараюсь не смеяться, но не могу.

Глаза Рика весело блестели. Он посмотрел на спину официанта, уходившего в глубь ресторана.

— Вряд ли он слышал, но мы это узнаем, если нам не принесут следующее блюдо.

Она снова рассмеялась, чувствуя себя свободнее с Риком, чем в последние два дня. Взяла стакан и сделала глоток воды.

— Ты не пьешь вино и кофе из-за беременности?

Она кивнула.

— Я не пью вина, потому что точно неизвестно, какое количество алкоголя допустимо. А от кофе я отказалась сразу. Мне нравится запах, но я не могу его пить. — Она взяла вилку и принялась есть.

Увидела, как он сжал зубы, а потом произнес:

— Жаль, что ты мне не сказала.

— Почему? Это ведь не имеет значения? — Она имела в виду, что не пьет вино и кофе, но, как только проговорила это, поняла, что прозвучало совсем по-другому — Я хочу сказать…

— Полагаю, это совсем не имеет значения, — сдержанно ответил он.

— Вряд ли между нами могло возникнуть что-нибудь серьезное.

Ей вдруг стало трудно глотать.

— Конечно, нет.

Они оба замолчали. Через некоторое время Лисса вздохнула.

— Я тут подумала. Как только ты привез меня в Рим, твоя работа закончилась. Тебе нет никакой необходимости оставаться.

Что-то похожее на боль промелькнуло в его глазах.

— Ты хочешь, чтобы я уехал?

— Не то чтобы я хотела этого. — Если бы только она могла сказать ему, чего она действительно хотела. — Я просто хочу сказать, что пойму, если тебе захочется уехать. Ты выполнил все свои обязательства, и я уверена, что у тебя есть другие дела.

— Я считаю, что у меня есть еще одно обязательство. До тех пор, пока я не посажу тебя в самолет, я несу за тебя ответственность.

Лисса рассердилась.

— Никто не несет за меня ответственность, кроме меня самой. И я вполне способна позаботиться о себе. Ты же знаешь, что я много путешествовала, и в основном одна. Я очень ценю твою помощь в этой поездке, но я бы не погибла, если бы совершила эту поездку одна.