Дерево лежало на сухой земле.

Потребовалось несколько минут, чтобы огромный скелет успокоился — ветви содрогались в последней агонии. Бетти остановила трактор и тревожно оглянулась назад. Келл стоял у пня и столь же тревожно смотрел на нее.

Все сделано. Все живы.

Бетти спустилась на землю и посмотрела на лежащие ветви и огромный ствол — и, к своему ужасу, ощутила, как слезы наполняют глаза.

Оно выглядело таким мертвым. Все так… окончательно. Это дерево украшало местность сотни лет, а сейчас его жизнь закончилась.

Хотя… Бетти хотела повалить это дерево уже много месяцев. Ей отчаянно нужны дрова. А сейчас… Это дерево будет греть ее года два или больше — но она не проживет здесь двух лет.

Не проживет здесь и двух месяцев.

Новые владельцы сожгут этого гиганта. Ее гиганта. Дерево, которое повалили они с Келлом.

Бетти подняла руку, чтобы смахнуть слезы, злясь на свою слабость. Как можно сейчас плакать? Плакать над мертвым деревом — и будущим, которого у нее нет?

Внезапно Келл оказался рядом с ней. Его руки крепко обхватили ее. Он словно ожидал такой ее реакции. Словно предвидел эту грусть.

— Не нужно плакать, Бетти, — тихо проговорил он. В его голосе слышалась нежность. — Меня не раздавило.

— Я не думала… — Бетти сделала тщетную попытку освободиться. — Я плачу не из-за тебя. Я и не думала, что тебя раздавит.

— Из-за чего же?

Келл прижал ее голову к своему плечу. Некоторое время Бетти сопротивлялась, но потребность в утешении стала почти невыносимой. Она припала к крепкому мужскому плечу и позволила ему гладить ее волосы. Раз он так хочет… А он хотел.

— Я не… — бормотала она. — Я плачу… потому что оно умерло.

— Оно умерло давным-давно, — проговорил Келл. Он не смеялся над ней. Как ни странно, казалось, что он понимает ее. — Тебе бы стоило поискать лучший повод для слез. Не потому ли ты плачешь, что придется уехать отсюда, Бетти?

— Нет. — Задыхаясь, Бетти оттолкнула его и размазала кулаком слезы по щекам. Она отступила еще на шаг и гневно посмотрела на него. — Нет. Во всяком случае… это не твое дело, Келл Халлам.

— Это мое дело, — решительно проговорил он. — Ты придумала способ спасти свою ферму — спасти крышу над головой. Если бы ты вышла замуж за Лайла, тебе не пришлось бы уезжать. Но вмешался я. Ты должна позволить мне возместить потери. — Он снова взял ее за плечи. — Бетти, если не хочешь выходить за меня замуж, позволь мне купить для тебя эту ферму. Она была бы свадебным подарком от Лайла. Так пусть будет… не свадебным подарком от меня.

— Нет! — Бетти встряхнула головой и попыталась вырваться из его рук, но он не отпустил. — Келл, нет…

— Почему нет?

— Потому что я не хочу — не желаю быть в долгу перед тобой! — выкрикнула она. — Не хочу. Не приму никакой помощи. Справлюсь сама… или не справлюсь.

— «Не справлюсь» звучит довольно уныло, — тихо проговорил Келл, и его глаза понимающе посмотрели на нее. — Бетти, ты разобьешь себе сердце, если оставишь своих животных. Я знаю тебя не так долго, но достаточно для того, чтобы понять это. Ты должна принять мою помощь.

— Я ничего не должна. — Она оттолкнула его и торопливо отступила, словно он преследовал ее. — Нет. — Она покачала головой. — Келл… Лайлу не было дела до того, что он обещал мне. Он грабил Кати — отнимал то, что принадлежит ей. Каким-то образом втянул и меня в свои планы, но только потому, что я позволила втянуть себя. Это не значит, что ты должен расплачиваться.

— Но я должен как-то компенсировать…

— Нет, не должен, — упрямо проговорила она. — Ты… до вчерашнего дня ты ни разу не видел меня. Я отказываюсь принимать от тебя деньги, потому что ты пожалел меня. Просто не хочу. Так что прекратим говорить об этом и… и… — Она в отчаянии посмотрела на него, потом на дом, где Кати терпеливо ждала на веранде. Даже отсюда было видно, что ребенку до боли хочется присоединиться к взрослым.

— Пожалуйста… Кати уже слишком долго одна. Составь ей компанию, а я нарублю дров на вечер.

— Я сам нарублю дров. — Глаза Келла впились в нее. — Бетти, позволь мне…

Бетти покачала головой.

— Нет. — Ее голос звучал едва слышно, но твердо. — Мне больше не нужна твоя помощь, мистер Халлам. Ты сделал достаточно. Теперь у меня хватит дров на все время, пока я буду жить на ферме. Твой долг выплачен полностью, мистер Халлам. А сейчас… сейчас оставь меня одну. Я нарублю дров на вечер и привезу их на тракторе. И все это сделаю сама. Только так, мистер Халлам. Я всю жизнь жила одна — и не намерена терять свою независимость.

Повернувшись, Бетти пошла за мотопилой — и не оглянулась ни разу.

Келл Халлам стоял и смотрел на нее. Что он думал, узнать было невозможно.

К некоторому удивлению Бетти, Келл действительно ушел. Предоставил ей самой пилить дрова, а сам зашагал через пастбище к племяннице.

Так ей было даже удобнее — остаться наедине с тяжелой работой. С работой, которая требует всего ее внимания и которая избавит ее от волнующих мыслей о Келле. Бетти снова завела мотопилу и не останавливалась, пока не напилила почти тонну дров. Потом загрузила тракторный прицеп и поехала домой.

Туда, где ждала Кати… и Келл.

Приходилось возвращаться — другого выбора не было. Солнце зашло около получаса назад. Лишь слабое розовое сияние над горами освещало путь.

Кати и Келл терпеливо ждали ее на веранде, как и рассчитывала Бетти. Однако она не ожидала увидеть вьющийся из трубы дымок — едва заметный в ночном небе, но выдававший себя запахом горящего эвкалипта. В окружении кустов и деревьев ее коттедж выглядел таким красивым! У Бетти ком подступил к горлу.

Это был ее дом. Несколько недель, с тех пор как Лайл сделал ей предложение, Бетти позволяла себе надеяться, что она сможет остаться здесь навсегда. Сейчас у нее нет такой надежды.

И вид мужчины с ребенком на веранде совсем не помогал бороться с комом в горле. Келл Халлам…

Бетти поставила свой трактор рядом с верандой и невольно засмотрелась на своих гостей. Лампа на крыльце горела, бросая мягкий свет на мужчину и ребенка. Келл нашел единственное удобное кресло в доме и вынес его на веранду. Сейчас он сидел, откинувшись на мягкие подушки, а Кати, свернувшись калачиком, дремала у него на руках. Идиллическая картина — фермер, он же похититель, он же фотограф со своей осиротевшей племянницей на руках. Сердце Бетти дрогнуло. Они выглядят… они выглядят как отец с ребенком… Эта домашняя сцена так… так…

Так чертовски опасна. Так обманчива. Этот мужчина сидит так, будто принадлежит ее дому. Но Келлу не место здесь. Не место в ее жизни.

— Где вы нашли дрова? — спросила Бетти, пытаясь подавить сумятицу чувств и мрачную подозрительность в голосе.

— Ты спрашиваешь так, будто решила, что я выдрал для печи доски из пола, — лениво проговорил Келл и улыбнулся Бетти. — Вот недоверчивая женщина! Нет, Бетани, мы не прикоснулись к твоим драгоценным половым доскам, хотя некоторые из них больше подходят для печи, чем для пола. Мы с Кати предприняли фуражную экспедицию. И нашли достаточно веток и опавших листьев, чтобы развести огонь. Хотя твой вклад, конечно, представляет огромную ценность, — закончил Келл на великодушной ноте, и боль в сердце Бетти несколько отступила. Уголки ее губ растянулись в непроизвольной улыбке.

— Ну, тогда спасибо. — Бетти спрыгнула на землю и медленно поднялась на крыльцо, чтобы присоединиться к ним. Колокольчик приподняла голову, сонно улыбнулась Бетти и теснее прижалась к Келлу. Бетти посмотрела на нее с удовлетворением. Как все быстро меняется! Новые отношения между Кати и ее дядей возникли прямо на глазах Бетти.

Казалось, Кати так долго отказывалась доверять окружающим, что уже ей и самой стало от этого невмоготу. Молчание маленькой девочки было ее крепостной стеной, и эта стена рухнула. Вот мои родные, вот мой дом, говорила детская улыбка.

Только Бетти — не ее родная. И дом Бетти — не дом Кати.