– Этому месту я обязан жизнью. Я не хочу, чтобы Буэна-Виста разорилась. И мне не понравится, если мы будем едва сводить концы с концами. Я много раз предлагал твоему отцу… – Он плотно сжал губы, словно пытаясь помешать чувствам вырваться наружу.

Интересно, подумала Клэр, что он предлагал отцу? Может, он давил на него, требуя, чтобы Кэмерон завещал ранчо ему?

Фрэнк подошел к столу, оперся на него обеими руками и наклонился к ней. Черные глаза его сверкали.

– Я имею полное право поступать по своему усмотрению. Это право даровал мне Кэм.

– Он не давал тебе права вмешиваться в мои дела, – выпалила Клэр, упорно не желая хоть чем-то быть ему обязанной.

– Ты расплатишься со мной потом, когда сможешь. Если считаешь, что так надо. Но я не допущу, чтобы банк забрал Буэна-Виста за долги!

– Даже если я позволю тебе расплатиться с банком, мне придется делать новые займы, чтобы продержаться на плаву, – с горечью возразила Клэр. Он, видимо, совершенно не представляет, какие трудности ждут их впереди.

– Нет. Я открою для тебя специальный счет, откуда ты сможешь брать столько денег, сколько тебе потребуется, – быстро ответил Фрэнк.

Видимо, он все обдумал заранее.

Она упрямо стиснула зубы.

– Я не возьму твоих денег.

– Ты не знаешь, сколько еще продлится засуха.

– Сама справлюсь.

Фрэнк кипел от негодования и обиды. Из-за каких-то неясных обид Клэр готова снова влезть в долги, рисковать будущим Буэна-Виста, хотя никакой нужды в том нет. Ему захотелось сдернуть ее с кресла и потрясти как следует – может, тогда она поймет хоть что-нибудь. Однако в ее голубых глазах – таких же, как у Кэмерона, – застыло такое непреклонное выражение, что он понял: ему придется поискать другие способы убедить ее взять деньги.

Он встал, отвернулся и подошел к окну. Оно выходило во внутренний двор, залитый сейчас солнечным светом. Здесь сохранился травяной газон – последнее зеленое пятно, которое пощадила засуха. Ни за какие его миллионы невозможно восстановить травяной покров. На такое способен только дождь. Много дождей.

И все же за деньги можно отстроить конюшни, купить сено и комбикорм, которые нынче взлетели в цене. Тогда все обитатели ранчо почувствуют себя в безопасности и, может быть, кое-кто из ушедших работников вернется. С деньгами, едой и кормом можно пережить засуху и подготовиться к наступлению более благоприятных времен.

– Клэр, ты предпочитаешь, чтобы я выкупил твою долю? – не поворачиваясь к ней, спросил он.

– Нет, – последовал твердый ответ. Иного он от нее и не ожидал. Судя по всему, она ни за что не уступит Буэна-Виста – разве что придется силком выволакивать ее отсюда.

Фрэнк пожал плечами.

– Раз ты так не хочешь иметь со мной дело, я подумал, может быть…

– Фрэнк, ты переступил запретную черту, – сухо парировала Клэр. – Ты всего лишь можешь расплатиться с долгами за свою часть наследства. Это твое право.

– Вот и отлично! – не выдержал он. – Тогда давай разделим Буэна-Виста пополам, прочертим границу, и я буду делать со своими сорока девятью процентами, что захочу.

Обращайся с ней по-доброму…

Возможно, права старинная поговорка: чтобы быть добрым, нужно быть жестоким.

Клэр упрямо вскинула подбородок.

– Моему отцу это бы не понравилось, – проворчала она.

– Прекрати думать о том, чего хотел или не хотел твой отец! Сама-то ты чего хочешь?

– Пока отец был жив, он не брал у тебя ни цента!

Фрэнк моментально вспыхнул, возмущенный ее неприязнью:

– Потому что ты была против!

– Нет, я даже не знала, что ты предлагал помощь. Ты сам сказал об этом, Фрэнк. – Глаза ее сверкнули победным огнем.

Фрэнк возразил:

– Трой и Хоакин тоже предлагали деньги. Все мы хотели помочь.

Клэр подняла на него большие серьезные глаза.

– Тогда почему он сделал наследником именно тебя?

Видимо, эта мысль не давала ей покоя.

– Может, Трой или Хоакин стали бы для тебя более приемлемыми партнерами? – спросил он, желая понять, с таким ли предубеждением она относится к его друзьям.

– Неважно, – уклончиво ответила она.

– А по-моему, очень даже важно. А почему не я? – с вызовом поинтересовался он. – Ему вдруг захотелось, чтобы она снова покраснела от смущения.

Но Клэр опустила глаза и с тихой яростью проговорила:

– Я справлюсь сама. Если сумма долга уменьшится, я буду в состоянии…

– А если не справишься? Зачем рисковать? – Фрэнк замолчал. Теперь он окончательно уверился: все дело именно в нем. – Неужели ты так сильно меня ненавидишь, что не вынесешь, если я тебе помогу?

– Я тебя не ненавижу! Просто… так будет неправильно! – выпалила она, ударяя кулаком по столу и наклоняясь к нему, словно желая придать своим словам больше веса.

– Клэр… ответь мне на вопрос. Можно ли как-нибудь поправить дело?

Вихрь сильных чувств сменился безразличным выражением. Фрэнк угадал невысказанный ею ответ: нельзя. Наверное, со смертью отца весь мир для нее окрасился в черный цвет.

– Не знаю. Не знаю… – прошептала она, качая головой и откидываясь назад. Плечи ее безвольно поникли.

У нее был такой несчастный вид, что Фрэнку уже во второй раз за утро захотелось поднять ее, но не для того, чтобы потрясти, а чтобы обнять, успокоить и обещать, что он все наладит. Он вспомнил, как часто утешал ее, когда она была маленькой. Она прибегала к нему, чтобы рассказать о своих огорчениях, пожаловаться на синяк или расцарапанную коленку… Тогда она была такой славной девчушкой! Она доверчиво льнула к нему, твердо зная, что он прогонит любую беду.

Ту девчушку он очень любил.

Может быть, именно в этом смысл завещания Кэмерона? Он должен позаботиться о Клэр. Но как? Взгляд его упал на шахматный столик. Как в шахматах называется положение, когда ни одна из сторон не может выиграть?

Пат.

Ему придется начать все сначала, выработать стратегию, которая поможет преодолеть гордыню Клэр. Если она на самом деле не ненавидит его, значит, виной ее отношения что-то другое… Может быть, несчастная любовь, которая случилась, когда она училась в колледже. Тогда она уехала из дому и всячески пыталась доказать свою самостоятельность, отдаляясь от дома и от отца. Но если она настолько глубоко завязла, как вытащить ее?

Только не действиями, которые она может счесть благотворительностью.

Вдруг его осенило.

Мысль, которая пришла ему в голову, на первый взгляд казалась совершенно невероятной и дикой. И все же… чем больше он размышлял, тем больше она ему нравилась.

Хотя сделать то, что он задумал, очень трудно. Почти невыполнимо.

С другой стороны, чтобы преодолеть упорство Клэр, ее нужно чем-то потрясти, удивить. А ему терять нечего. Пора выложить карты на стол. Тогда и ей придется поделиться своими соображениями.

Губы его дрогнули, и с легкой насмешливой улыбкой он посмотрел ей прямо в глаза.

– Знаешь, Клэр, у тебя появится право распоряжаться всем, чем я владею… если ты выйдешь за меня замуж.

Выйти за него замуж…

Клэр почувствовала, как у нее глаза буквально лезут на лоб.

Сердце забилось так, словно готово было вырваться из груди. Но почти сразу же ею овладел такой непреодолимый гнев, что она чуть не выпрыгнула из кресла. Она обрушила на него всю мощь своего гнева.

– Ты думаешь, я выйду за тебя из-за денег?! – Не дожидаясь ответа, она ринулась в атаку. – Как ты посмел? Ты, наверное, спутал меня с теми девками, которые постоянно вьются вокруг тебя и норовят обобрать! – Она презрительно скрестила руки на груди. – Что ж, при твоем образе жизни такие мысли вполне естественны. Ты все можешь купить. Ранчо. Дом. Женщину. Недаром говорят, футболисты как моряки, у них в каждом порту по жене. – Она встала и уперлась кулаками в бедра, словно подчеркивая, что она-то не продается. – Но с Буэна-Виста у тебя ничего не выйдет! Даже если мне придется есть землю, я не встану в очередь, ожидая твоих… милостей.