Одним движением Лэнг вырвался из державших его рук, схватил копию письма, кинулся на землю и так приложился о каменистую поверхность, что у него дыхание перехватило. Он покатился вниз по склону, стараясь не обращать внимания на боль, которую причиняли попадавшиеся острые камни, пока не оказался за достаточно большим валуном, укрывшим его от трех оставшихся тамплиеров.

Оглушительная тишина — вовсе не оксюморон [117]. Порывистый ветерок уносил прочь шорох песчинок, осыпающихся на камень. Ни один автомобиль не проезжал по отдаленной дороге. Было так тихо, что даже воспоминание о звуке выстрела начало таять как сон. Лэнгу казалось, что он оглох, либо все звуки исчезли напрочь.

Он явственно представлял себе тамплиеров, укрывшихся поодиночке за камнями. Сухой треск, похожий на хлопок в ладоши, говорил о том, что стреляли издалека. Снайпер сейчас припал к прицелу и выжидал.

Но чего? Лэнг почти уверен в том, что стрелок целился не в него. Будь по-другому, не лежал бы он сейчас за этим камнем. Кстати, для тамплиеров не было никакого смысла поймать его за попыткой проникновения в их тайну и сразу убить, не выяснив, как он обнаружил это место и кому отправил письмо.

Тогда кто же стрелял?

Лэнг решил не ломать голову. Это было неважно. Если бы снайпер мог заставить тамплиеров уткнуться носами в землю, пока Рейлли соскользнет со скалы и добежит до автомобиля… А почему бы и нет? Мертвый он им ни к чему. От покойника они не смогут узнать то, что им нужно. Если таинственный стрелок не желал Лэнгу вреда, а тамплиерам он нужен живой…

Но и рисковать жизнью, основываясь только на логике, Рейлли не желал. Жизнь — тоже хорошая штука.

Когда Лэнг дернулся было к соседнему валуну, один «хеклер-кох» пролаял короткую очередь, и в лицо Рейлли полетели осколки камня, жалящие, словно пчелы. У него не было никакого оружия, даже перочинного ножа. Таким голым он не чувствовал бы себя, даже если бы стоял в чем мать родила посредине делового центра в Атланте. Кстати, там Лэнг был бы в куда большей безопасности.

Он попытался понять, откуда именно только что стреляли, но вместо затихающего эха автоматной очереди услышал нечто другое: хруст каменистой почвы под подошвами. Кто-то приближался к нему, медленно и осторожно передвигая ноги в дорогих итальянских ботинках. Этот человек, конечно же, должен был идти пригнувшись, пряча голову от неизвестного стрелка.

Лэнг сунул копию письма под массивный камень. Если его схватят, место, где спрятан этот документ, тоже может стать предметом торга. Рейлли двинулся вперед, стараясь следить за тем, чтобы валун оставался между ним и тем типом, который подкрадывался к нему. На ходу он подобрал белый камень, хорошо ложившийся в ладонь. Конечно, с булыжником против автомата не попрешь, но все же лучше, чем ничего. Может быть…

— Ну и что? — спросил человек с биноклем. — Теперь они все залегли.

— Будем ждать. — Снайпер не отрываясь смотрел в прицел.

— Долго?

— Сколько потребуется.

В отличие от дорогих ботинок, под которыми хрустели песок и гравий, каучуковые подошвы «мефисто» Лэнга позволяли ему двигаться неслышно. Но даже они не дали бы ему возможности долго бегать от преследователя вокруг валуна. Если эти парни имели хотя бы самое скромное представление о тактике, то один из них должен был гнать Лэнга вокруг скалы, а другому оставалось ждать, пока противник в самом буквальном смысле выскочит ему под выстрел. Не до конца ясными оставались намерения снайпера. Впрочем, тамплиерам было необходимо укрываться от него, а Лэнгу приходилось исходить из того, что стрелок охотится не за ним.

Шаги человека, обутого в итальянские ботинки, стихли с другой стороны камня, а потом возобновились. Кто-то медленно обходил скалу слева. Лэнг передвинулся направо, продолжая сжимать в кулаке подобранный камень. Еще чуть-чуть — и он окажется перед тем самым местом, откуда сбежал и где оставались тамплиеры. Его воображение уже рисовало одного из толстошеих близнецов, глядящего вдоль короткого ствола «хеклер-коха» и ждущего, когда же мушка окажется точно посередине спины беглеца…

Они не могли ожидать только одного — того, что Лэнг перейдет в наступление. Засунув камень за поясной ремень, Рейлли принялся поспешно искать на валуне место, за которое можно было бы надежно ухватиться. Пальцы нащупали небольшую трещину, и он подтянулся, упираясь надежными «мефисто» в шершавый камень.

От земли до вершины валуна было футов двадцать. В поперечнике она имела около десяти футов, сужаясь к дальнему концу, да еще и горбилась — слишком сильно для того, чтобы Лэнг мог вытянуться и прижаться к камню, и недостаточно для того, чтобы ему удалось спрятаться за этим горбом. Оставалось надеяться лишь на то, что тамплиеры будут искать его внизу, на земле, и что он не был мишенью снайпера. Игра получалась чрезмерно рискованной, но ни прикупа, ни пересдачи никто не предлагал.

Звук шагов слышался прямо внизу. Лэнг вытянулся и посмотрел туда. Прежде Лэнг не замечал, что у одного из тамплиеров на темени светится маленькая лысина. Он-то и крался вокруг валуна, прижав к плечу откидной приклад автомата.

Лэнг извлек булыжник из-за пояса и приподнялся, насколько было возможно. Ему следовало не беззвучно сползти вниз, а свалиться на парня всем своим весом. Только так можно было застать его врасплох и вывести из строя.

Лэнг уже изготовился к прыжку, но что-то заставило его оглянуться через плечо. Он увидел ствол, направленный прямо на него с расстояния около тридцати ярдов. Рейлли знал, что из «хеклера» трудно вести прицельный огонь с такого расстояния, но, имея магазин на тридцать патронов, не обязательно обладать очень уж высокой меткостью.

У Лэнга не было времени примеряться, чтобы точно угодить на плечи находившегося под ним тамплиера. Оставалось лишь прыгнуть и надеяться, что он не промахнется.

Рейлли поднялся над защищавшим его выступом и в последний раз взглянул на стрелка. Ухмылку человека, уверенного в том, что он попадет точно в цель, не помешали разглядеть и разделявшие их тридцать ярдов.

Лэнг разогнулся почти в полный рост, и владелец автомата еще раз прицелился. Это оказалось его фатальной ошибкой.

Голова парня окуталась розовым туманом.

Лэнг прыгнул в ту же долю секунды, когда между склонами второй раз за этот день, словно шар, с силой пущенный умелым бильярдистом, раскатилось сухое эхо.

Выстрел заставил тамплиера, находившегося возле камня, вскинуть голову. Он рванулся в сторону, но недостаточно быстро, чтобы увернуться от свалившегося на него Лэнга. Оба рухнули наземь. Тамплиер пытался ухватиться за оружие. Рейлли просунул руку под мышку противника и давил ему на затылок так, что тот был вынужден повернуться, и ствол его автомата смотрел в землю.

Лэнг размахнулся второй рукой, в которой сжимал камень, чтобы размозжить череп тамплиера.

— Достаточно, мистер Рейлли.

Эти слова достигли сознания Лэнга одновременно с прикосновением холодной стали к основанию черепа. Он узнал и оружейное дуло, и голос мужчины с серебряными волосами. Так все и затевалось. Один тамплиер должен был отвлекать стрелка, а второй, прикрываемый Седым, — заниматься Лэнгом. При этом оба находились под защитой валуна и могли не бояться снайпера.

Лэнг попался.

— Бросьте камень и заложите руки за голову. Медленно. Теперь вставайте.

Рейлли повиновался.

Человек, на которого он напал, тоже медленно поднялся на ноги. Рукава и брюки были перепачканы в белой пыли, а пиджак на боку разлезся по шву. Ходить в этом костюме было уже нельзя. Вот, пожалуй, единственное достижение, если не считать того, что двое из этой преступной компании больше не смогут никого убить.

Седой, все так же прижимая свое оружие — неизвестно, правда, какое, но это было неважно — к затылку Лэнга, произнес несколько слов на незнакомом Рейлли языке. Громила в испорченном костюме повернулся к пленнику спиной.