– Недавно. Три недели назад.

– И ты думаешь, деньги уже здесь?

– Лена, я не знаю.

О, она отлично изучила этот тон – мягкий и убедительный. За подобным тоном у Арифа всегда скрывалось желание отвязаться от собеседника, скинуть с себя ответственность, отказаться помогать… Так он говорил, когда Лена начинала ему надоедать вопросами и просьбами сказать правду. Этот тон до того напомнил ей Арифа, что тот как живой встал у нее перед глазами. Она прикусила губу и сделала еще одну попытку:

– А ты не мог бы пойти туда со мной?

– Лена, там сидит секретарь, ты сразу его найдешь. Он хорошо говорит по-русски, у тебя не будет проблем. Только захвати документы.

– Замечательно… – вздохнула она. – Давай адрес и телефон.

Когда все было записано, Мухамед снова пустился в традиционные расспросы о здоровье матери Лены, бабушки Лены, о знакомых… Она знала, что никто не любит так подолгу болтать по телефону, как арабы, и отвечала коротко, встречных вопросов не задавала, хотя это уже было довольно невежливо. Но об одной вещи она все-таки спросила, когда Мухамед немного угомонился:

– Скажи, этот Исса… Он ведь только что вернулся из Дамаска? Он там видел Арифа?

– Сейчас спрошу.

Он положил трубку рядом с телефоном, и она услышала, как заговорили по-арабски – громко и возбужденно. Через пару минут Мухамед снова обратился к ней:

– Лена? Он его не видел. Они не знакомы. Абдулла говорит, что ты должна обязательно приехать к нам в гости.

– Да? – разочарованно спросила она. – Спасибо, зайду как-нибудь… Но я ведь приехала ненадолго.

«Вот и проговорилась, – одернула она себя. – Если бы ты собиралась ехать в Сирию, то не сказала бы так. Он поймет, что решила взять денежки и слинять! Дура!» Но Мухамед, казалось, ничего не понял. Он только настойчиво повторил:

– Ты обязательно должна приехать! Мы ведь с тобой родственники!

– А что, – поинтересовалась она, – Абдулла с братом сейчас живут у тебя?

– Что ты! – обиделся Мухамед. – Абдулле редакция снимает двухкомнатную квартиру на «Университете». Исса тоже там живет.

Она услышала в трубке знакомый голос Абдуллы – тот что-то говорил по-арабски. Мухамед коротко ответил ему и обратился к Лене:

– Скажи, где ты остановилась?

– Сейчас… – Она продиктовала ему адрес Инны. – И телефон запиши на всякий случай. Ой, Мухамед, если бы ты знал, как я намучилась с ребенком за этот год… Неужели нельзя что-то узнать об Арифе? Никто его там не встречал? Ведь он давно уже вернулся в Дамаск… Ты не мог бы узнать у знакомых?

– Конечно, постараюсь! – заверил ее Мухамед. – Но что ты переживаешь, Лена, ведь все хорошо, он прислал деньги. Приедешь, и он сам все тебе расскажет.

– Да, теперь все хорошо… – вздохнула она. – Ладно, спасибо тебе. Буду звонить в посольство.

– Я тебе советую лучше съездить туда, по телефону много не узнаешь.

– Почему?

– Ведь дело касается денег.

– А, ясно… Сегодня же и поеду.

– Да не торопись, отдохни… Приезжай к нам с Самиром… Я ему приготовил подарок.

– Спасибо… Ему давно никто ничего не дарил, – призналась Лена. – Как-то не до этого было.

– Бедный ребенок… – протянул Мухамед. – На кого он стал похож, Лена? Такой красивый, как ты?

– Как Ариф, – усмехнулась она. – Ничего себе, красивый. Любит блондинок.

Мухамед захохотал:

– Такой маленький любит блондинок?! Сколько ему теперь?

– Три года.

В кухню вошла Инна. На голову она накрутила розовое полотенце, халат на груди придерживала рукой – не успела завязать. Она вопросительно подняла подбородок, словно интересуясь, кому звонит Лена. Та губами изобразила имя «Мухамед», и Инна поняла. Присела за стол и стала лениво перетирать полотенцем волосы, сонно глядя на Лену.

– Ну ладно, – сказала та, прерывая какой-то бесконечный рассказ. – Мы ведь увидимся, тогда обо всем поговорим.

– Так у кого ты живешь? – спросил он.

«До чего все арабы любопытны… – подумала она. – Прямо национальная особенность!» А вслух сказала:

– У подруги, мы вместе учились.

– Я ее знаю?

– Не знаешь.

Инна внимательно посмотрела на нее и сказала очень громко:

– Скажи этому типу, что я его ненавижу заранее.

Та испуганно замахала рукой и сказала в трубку:

– Мухамед, я звоню в посольство.

– Вечером сообщи, как поговорила, – попросил он. – Ты будешь дома?

– Да-да, пока.

Она бросила трубку и злобно сказала:

– Я отвыкла от этих арабских штучек!

– А что такое?

– Любят поболтать обо всем на свете, только не о том, что важно для тебя… Помощи не дождешься, а вот на добрые советы они все щедры!

– Я бы с удовольствием поговорила с этим типом сама, – небрежно заметила Инна. Она скинула мокрое полотенце прямо на пол и отбросила его подальше босой ногой. Видно было, что она очень устала и с трудом держит глаза открытыми. Зевнула, поморгала загнутыми ресницами (блондинка она была настоящая, но ресницы и брови у нее тем не менее были черными) и посоветовала: – Давай-ка ляжем спать…. После что-нибудь придумаем…

– Нет, ты иди, а я не могу, – засуетилась Лена, копаясь в потрепанной записной книжке. – Теперь звоню в посольство, потом поеду туда… Господи, только бы деньги пришли!

– Куда торопиться… – возразила Инна с чисто восточным спокойствием (оно нередко в ней просыпалось, несмотря на взрывной темперамент). – Страшно на тебя смотреть! Под глазами круги, вид загнанный, будто три дня не спала… Сперва приди в себя, потом поезжай…

– Они ведь установили определенный срок, – пояснила Лена. – Мои кредиторы. Я звонила им, когда Мухамед сказал про деньги, сообщила, что приеду, заберу их и отдам долг. Они сказали – если до пятого числа денег не будет – пеняй на себя!

– Погоди… – Инна проснулась. – А сегодня у нас что?

– Третье июля. Ты совсем счастливая стала, часов не наблюдаешь… А для меня каждый день – пытка!

– С этими танцами все перепуталось! – рассердилась Инна. – Когда работаешь ночью, а спишь днем… Так сегодня уже третье? Здорово. Значит, вечером я должна встретиться с моим милым. Хоть выспаться, что ли…

– У тебя кто-то есть? – поинтересовалась Лена. – Несмотря на такую работу?

– Да, мужики боятся иметь что-то серьезное с такими девушками, как я… – усмехнулась та. – А этот… Он сам танцор, так что ему легче меня понять. Но ты не думай, что я влюблена. Я уже не способна на это. Просто развлекаемся вместе. Должна же быть отдушина!

– В твои двадцать лет глупо говорить, что ты не способна на что-то, – нравоучительно ответила Лена.

– А в твои двадцать три? Все, я пошла спать! – Инна встала, перекинув за спину мокрую гриву потемневших от мытья волос. – Ключи от квартиры – вон, на холодильнике, специально для тебя приготовила. Твой парень пускай спит. Делай что хочешь, а если вернешься часиков так в пять, разбуди меня, ладно?

– Я тихонько разберу вещи и поеду в посольство.

– Деньги нужны?

– С ума сошла… Пока у меня все есть. Я не побирушка.

– Да не обижайся… – зевнула Инна. – И спросить нельзя!

И ушла, кутаясь в свой белый халатик. Лена принялась набирать номер посольства. Ей ответил мужской голос – почти без акцента.

– Я хотела бы узнать, пришли на мое имя деньги и билеты из Дамаска или нет? – спросила она.

– На какое имя?

– Селянина Елена Владимировна.

Разыгралась комедия с повторением на разные лады ее имени – он никак не мог его усвоить. Потом сказал, что понял, и исчез минут на пять, не меньше. Лена от волнения кусала губы и так прижимала к уху трубку, что оно даже заболело. Наконец он ответил:

– Извините, пожалуйста, но сегодня нет того человека, который занимается корреспонденцией. Позвоните завтра.

«Что и предсказывал Мухамед, – подумала она. – Ему неохота говорить про деньги».

– А если я сегодня приеду, его застану?

– Может быть, неизвестно. Лучше завтра.

– Но это очень срочно! Спросите, он будет или нет? Я приехала из Петербурга всего на несколько дней, мне срочно надо получить эти деньги!