– Желаю удачи!

Не успела за Гэри закрыться дверь, как Джек Слоан тоже вышел из кабинета.

– Я иду в Бюро профессиональных стандартов, – сообщил он своей секретарше, умолчав, однако, о другом своем намерении. Он, возможно, сможет удержаться и не придушить копа, не умеющего держать язык за зубами, но вот переговорить со своим ведущим детективом шеф полиции просто обязан.

Чак уже сменился, а вот Рэнди был на рабочем месте.

– Что у нас по делу Хикмана? – спросил Джек.

– Ты экстрасенс, что ли? – усмехнулся Рэнди, поворачивая монитор компьютера так, чтобы шефу был виден дисплей.

– Федеральная комиссия по торговле. У них что-то есть.

Это было утверждение, а не вопрос. Информационный центр этой организации располагал солидной общенациональной базой данных по жертвам и подозреваемым в кражах удостоверяющих личность документов.

– Надеюсь, что нет. Только что звонил один член муниципалитета, у которого дедушка живет в Грейвэк-Лодж. Просил держать его в курсе расследования.

Джек понял, что головная боль в ближайшее время ему обеспечена.

– Кевин Пирс, – произнес он. И эта фраза тоже не являлась вопросом.

– Я дал ему номер твоего сотового, – со смешком добавил Рэнди. – Думаю, это расследование особой важности.

Рэнди и не догадывается, насколько оно важно!

– Вполне естественно нервничать, – произнес Рэнди, – когда сеть продовольственных магазинов подвергается атакам хакеров. Утечка информации о номерах двухсот пятидесяти тысяч платежных карт – это кошмар. Я возвращаюсь в пансион, надо задать этому Хикману ряд вопросов. Если дело все же обернется «кражей личности», мы с ним заполним специальную форму, которая пригодится в дальнейшем, чтобы арестовать преступника.

Джек не проронил ни слова, и Рэнди продолжал:

– Если у меня будет разрешение от пострадавшего, я смогу получить доступ к его записям операций по кредитной карте, не обращаясь в суд. Это сэкономит мне время. Нам нужен список мест, где он в последнее время пользовался кредитной картой.

– Хорошо, – ответил, наконец, Слоан. – Так с чем мы имеем дело – с мошенничеством с кредитками или «кражей личности»?

– Еще неясно. Надеюсь понять это после изучения записей операций по кредитной карте Хикмана. Многое зависит и от того, у кого был доступ к его кредитке.

В этом и заключалась проблема. Джек уже знал одного человека, имевшего доступ, – это был один из членов персонала Грейвэк-Лодж, который нашел пропавший бумажник. Здесь просматривалась явная связь с Фрэнки Цезарини. Добавить в этот коктейль Кевина Пирса – и смесь станет поистине взрывоопасной.

Но ни Рика, ни Бретта Тенахи к этому делу подключать нельзя, они не смогут работать так активно и добиться таких впечатляющих результатов, как Рэнди. Мэр города прав лишь в одном: полицейский из местных будет служить для жителей городка лучшим доказательством того, что расследование продвигается успешно и что ситуация под контролем.

– Рэнди, это расследование мы будем вести вместе, – произнес Джек, тяжело вздохнув.

Был еще только вторник, а гора документов на рабочем столе Франчески Раффы уже достигла угрожающей высоты. Казалось, эти бумаги не удастся разобрать и до конца недели, даже если брать работу на дом.

Минуло полгода с тех пор, как она была назначена на пост управляющей пансионом для престарелых Грейвэк-Лодж. В ее подчинении находилось немногим более трехсот человек, обязанностью которых было обеспечивать комфортную жизнь клиентам их заведения. Должностью своей она была довольна. Положа руку на сердце Франческа признавала, что долгие годы работы в медицинских учреждениях научили ее ладить с начальством, поэтому на качество жизни она не жаловалась. Но эта новая должность стала для нее вызовом. А она что думала?

Одним из главных преимуществ этой работы было то, что Франческе удалось решить вопрос с проживанием ее бабушки. Нонна встретила свой восьмидесятый день рождения в постели после сложнейшего перелома шейки бедра, и не было и речи о том, чтобы она и дальше жила одна. Франческа постоянно боялась, что в один далеко не прекрасный день ее бабушка может забыть выключить духовку. Теперь у нее была отдельная комната в пансионе, где ей было очень удобно.

Другим неоспоримым плюсом новой работы явилась возможность переезда из шумного людного Финикса в тихий городок Блустоун, где Франческа родилась и выросла. Она надеялась, что переезд благотворно повлияет на ее дочь-старшеклассницу.

Когда Габриэль окончила девятый класс, у нее, как и у всех ее друзей, раньше стремившихся вступить в Национальное почетное общество молодежи, изменились интересы. Теперь они соревновались друг с другом в количестве сережек и пирсинга на теле. Экзамен по алгебре Габриэль сдала из рук вон плохо.

Франческа подозревала, что их развод с Ники скверно повлиял на их дочь из-за того, что отец совсем перестал заниматься воспитанием девочки. Не потому, что не любил Габриэль, просто он был слишком занят своей новой подружкой, чтобы тратить время, отвечая на вопросы дочери о том, почему распался брак родителей. Франческа не считала, что стоит посвящать пятнадцатилетнюю девочку в подробности. Ее отец завел интрижку с учительницей той самой школы, в которой он работал и где училась Габриэль. К счастью, дочь ни о чем не подозревала.

Поэтому переезд был совершенно необходим. Франческа считала, что, если ей удастся пережить первый год на новом месте, она снова обретет твердую почву под ногами. Так было и когда она стала матерью-одиночкой. Это просто вопрос времени.

Время определенно было не на ее стороне этим утром. Едва Франческа принялась просматривать документы, как из интеркома донесся голос ее помощницы:

– Мисс Раффа, только что звонила Джун. Сюда едут представители полицейского управления, чтобы взять показания у Хикманов.

– Спасибо, Иветт, я уже иду, – ответила она, перебирая в памяти подробности «Дела исчезнувшего бумажника», как она про себя окрестила это расследование.

Бросив унылый взгляд на гору бумаг на столе, Франческа поспешила к двери. Она миновала коридор, соединяющий административное крыло здания с вестибюлем, и поднялась на лифте на шестой этаж. Едва ступив в просторный холл, она заметила в его дальнем конце двух человек. Они рассматривали украшения на дверях, отражавшие характер живущих в комнатах людей. Например, миссис Хамбл из комнаты G-611 пожелала, чтобы ко Дню святого Валентина ее дверь декорировали гирляндами ярко-красных сердечек и ангелочками. Чета Баттерфилд из G-610 увлекалась Диким Западом, поэтому на их двери красовался коллаж из фигурок ковбоев в окружении сердечек и розочек, а в центре помещалась их большая фотография, на которой еще молодые супруги были запечатлены верхом на лошадях.

Франческа всегда поражалась изобретательности, с которой обитатели комнат украшали свои двери. Даже мимолетный взгляд на эти маленькие шедевры обычно поднимал ей настроение. Но сегодня все было несколько иначе.

Двое мужчин, стоявших перед дверью четы Хикман, казалось, были заняты изучением вестибюля. Несмотря на отсутствие формы, Франческа поняла, что они из полиции. Один из них был одет в модный и, очевидно, дорогой костюм, другой – в более будничные синие брюки и спортивную куртку.

Послышался скрип открывающейся двери, и старческий голос прокаркал:

– Что вам угодно?

Тот, что в спортивной куртке, предъявил свой значок, золотой блеск которого Франческа увидела даже с расстояния нескольких шагов.

– Вы миссис Бонни Хикман?

– Да.

– Детектив Таннер, мадам. А это шеф полиции Слоан. Ваш муж дома?

– Вы по поводу пропавшего бумажника? – Голос миссис Хикман звучал неуверенно. – Мы забрали заявление.

– Кто там, Бонни? – раздалось сердитое ворчанье из комнаты. – Вы снова пришли из-за моего бумажника?

Полицейский заглянул внутрь:

– Сэр, мы бы хотели задать вам несколько вопросов.

– Не слышу!