Вот он, Мир Обители, — дорога оказалась совсем не долгой (так всегда бывает, когда знаешь точно, куда надо идти). Серое низкое небо, слезящееся мелким дождём, серые полуразрушенные древние горы (скорее даже останки гор), серые долины с болотистыми лужами. И ни единого живого существа — ни на земле, ни в небе. Только кое-где на пологих склонах торчат одинокие деревья, скрюченные, с голыми иссохшими ветвями и редкими пожухлыми листьями, жалобно трепыхающимися на холодном ветру. Мир вечной поздней осени, осени, которая возвещает о скором приходе долгой-долгой зимы…

Чавкает под ногами липкая жирная грязь и висит в воздухе запах магии — затхлый, как дыхание древнего склепа. Магия тления и распада, так не похожая ни на звенящую боевой сталью магию Алых, ни на упругую магию Хранительниц, ни на тёплую магию Зелёных Дарителей Жизни. Ну, погодите, могильщики!

Первую крепость — Эндар уже знал, что таких крепостей в Обители несколько, — они увидели за поворотом расквашенной глинистой дороги, обогнув очередной невысокий холм. Не совсем крепость — скорее, гибрид монастыря и укреплённого замка, мрачное и уродливое строение неопределённо-грязного цвета. Ни на зубчатых стенах, ни у ворот никого не видно, только плывёт в стылом воздухе тягучий голос колокола, редкими ударами нарушающего угрюмую тишину Обители.

Никого? Да нет, они там. Больше сотни Серебряных Магов, и заняты они чем-то очень серьёзным, заняты настолько, что даже не замечают появившихся в их Мире посторонних — пока не замечают. И там есть кто-то ещё, и этих других много, очень много, гораздо больше, чем монахов. И все они — те, другие, — какие-то неактивные, полусонные. Похищенные!

Тягомотное бормотание колокола внезапно оборвалось. Несколько мгновений полной тишины, а затем колокол взорвался серией коротких частых ударов, означавших только одно — тревога!

Янтарные Искатели быстро и сноровисто развернулись в боевой порядок, оставаясь пока на земле, а Эндар отрывисто бросил Мерсене:

— Держись ко мне поближе!

Молодая Колдунья повиновалась без единого звука. Девушку колотило, хотя уж в чём-чем, а в трусости её никогда нельзя было упрекнуть.

До серых стен оставалось шагов четыреста, когда над крепостью вдруг появилось серебристое сияние, дрожащее и переливающееся. В его мерцании было что-то угрожающее, хотя контуров сплетаемых заклятий Эндар пока не различал. А затем прямо перед медленно продвигавшимися вперёд Викингами возникли три фигуры в уже знакомых платинового цвета плащах с капюшонами. Не фантомные копии, нет, — Сущности во плоти. Аббат и два Игумена — офицеры. Обтянутые пергаментной кожей костлявые лица и холодные глаза — Оголтелые как они есть.

Средний из тройки — Аббат — поднял руку (ладонь повёрнута к Эндару в миролюбивом, но явно неуместном здесь, в Обители, жесте) и заговорил:

— Незваные, я очень советую вам всем немедленно повернуть назад, покинуть этот Мир и забыть сюда дорогу. Для вас, Жёлтые, здесь нет ничего интересного, и тебе — не могу понять точно, какого ты цвета, — тут делать нечего. Хотя… Вот эту девчонку, — костлявый палец указал на Мерсену, — мы бы у вас с большим удовольствием купили.

— Вероятно, ты нас с кем-то спутал, Всезнайка. Мы не работорговцы и не похитители Разумных. — Голос Эндара звучал спокойно и ровно, хотя внутренне Алый Маг уже превратился во взведённую пружину. — Вот похищенных мы бы у вас с большим удовольствием забрали.

Аббат ничего не ответил — он всё понял. Три фигуры в плащах растаяли, а серебряное сияние над стенами монастыря-крепости бесшумно и быстро потекло вниз, на Эндара и его воинов.

Дружина сжалась в тугой клубок, ощетинившийся защитными заклятьями. Серебристая муть упала на Искателей, неся с собой такое знакомое Эндару чувство слабости. Однако до паралича дело не дошло — бывший Капитан был не один, да и уровень владения заклинанием у тех, кто засел за серыми стенами, похоже, явно уступал уровню чародейства пресловутого Епископа.

Эндар не стал проверять правильность своего предположения. Дружина Искателей, не тратя времени на анализ чуждой волшбы, попросту располосовала упавшее на них заклинание на перекрученные лоскутья и тут же ответила ударом на удар.

От разваливающихся стен полетели обломки. Зубцы выкрашивались, одна из угловых башен качнулась, наклонилась и рассыпалась грудой щебня. Крепость быстро превращалась в руины, — защита Оголтелых оказалась хлипкой, — а Викинги уже были у самых стен. И тогда из-за оставшихся от укреплений каменных глыб посыпался град коротких и толстых серебряных стрел, очень похожих на обычные арбалетные.

Какая ни есть, но всё-таки форма боевого волшебства, и эффективность её прямо пропорциональна вложенной в эту форму магической энергии. А с потоками Силы в Обители всё в порядке — ешь, не желаю. И Оголтелых всё же чуть ли не вдвое больше, и они у себя дома, а дома, как известно, любая стенка опора. Но пока всё идёт нормально, даже потерь нет, и сопротивление Серебряных слабеет — явно слабеет. Не слишком-то сильными оказались здешние Чародеи…

Пословицы и поговорки не зря называют жемчужинами народной мудрости — Тан Эндар, что называется, накаркал. Серебряные стрелы бессильно отскакивали от плотной защиты Викингов, но к ним добавилось какое-то незнакомое размягчающее заклятье, и тогда появились первые раненые. Ничего особо страшного, дружина достаточно многочисленна, и Целительницы быстро восстанавливали тех, кому не повезло, однако атака приостановилась. Оголтелые выиграли время, и им его хватило — вполне.

Когда воины Эндара ворвались в руины, там уже никого не было — из Серебряных. Оголтелые отступили, телепортировались в какую-то другую укреплённую точку Обители, как только поняли, что натиск опытных и умелых Магов-бойцов им не сдержать. Но по всему мощёному грубым камнем просторному внутреннему двору монастыря лежали тела — сотни и тысячи тел. Трупы. Гномы, эльфы, люди — всех их молниеносно умертвило смертельное для незащищённых заклятье. Да, в арсенале Всеведущих хватает собственных боевых изобретений…

Скорбеть над погибшими было некогда. Где-то там, за горизонтом, копилась магическая Сила — Всеведущие очень быстро умеют перемещаться по Мирозданию, и сейчас наверняка они созывают-стягивают всех Магов секты в Мир подвергшейся внезапной атаке Обители.

И Янтарные со своим Таном двинулись к следующей крепости — в конце концов, Оголтелые не смогут отступать бесконечно, а в открытом бою сектанты не ахти какие противники. Если бы Эндар или Свард знали, как они оба ошибаются.

Долететь (времени на пеший переход уже не было) до следующей крепости им не дали. Где-то на полдороге дружину атаковали Оголтелые, и в большом числе. Смять Янтарных с ходу Серебряным всё же не удалось, но и от затяжного правильного боя Адепты Слияния не отказались. И тут Эндар понял, что боевые способности Познающих явно недооценивались Магами других Высших Рас (а может, Серебряные сами, сознательно, поддерживали образ воинов-неумёх, преследуя при этом какие-то свои цели?).

Как бы то ни было, дружине Эндара пришлось туго. Серебристые стрелы сыпались со всех сторон, подвергшаяся воздействию Заклятья Размягчения защита держала плохо, а тут ещё Оголтелые то и дело бросались в рукопашную, и далеко не всегда Викинги брали верх в этих яростных схватках.

Появились первые павшие — с обеих сторон, и хотя Серебряные явно несли большие потери (примерно два-три к одному), урон, который они наносили Янтарным, был очень ощутимым. Погибла Сигрид — три стрелы сразу пробили её защиту, когда она лечила очередного раненого Искателя. Причудливо сплетённое заклинание развоплотило другую Целительницу, Лейнарту, попавшую под сосредоточенный удар целой группы Оголтелых, выскочивших из ниоткуда. Свард изрубил в лохмотья троих сектантов, но спасти Волшебницу не смог. А за спинами яростно бросавшихся прямо под убийственные заклятья фанатиков плелось и плелось что-то донельзя грозное; нечто, способное одним махом уничтожить всю дружину Эндара.