Атомно-космическая эра, как и предшествовавшие тысячелетия (со всеми уже сделанными оговорками), ищет в прошлом свои прологи. Сейчас, под занавес, я могу сказать, что поиски таких прологов, больших, малых и совсем маленьких, направляли выбор пространственных и временнымх адресов для путешествий на машине времени. Раньше мне не хотелось особенно явно раскрывать эту сквозную тенденцию: мемуары есть мемуары, а назидательность — враг всех мемуаров и вообще всех жанров (за исключением скучного жанра из всем известного изречения). Но сейчас сказанное не покажется назиданием.

В сущности, идеи и идейные коллизии древности, Возрождения и классической науки не были прологами. Они были скорее мелодиями, которые звучат в увертюре оперы и только обещают свое целостное и гармоничное развертывание. Подлинный пролог непосредственно предшествует новой эре, новому тысячелетию. Прологом атомно-космической эры была наука 20-х годов, периоды, когда теория относительности перешла в релятивистскую космологию, когда была создана квантовая механика, когда процесс создания новых научных и культурных ценностей приобрел беспрецедентную интенсивность. Но наряду с великими обобщениями неклассической физики 20-е годы были еще в одном отношении прологом атомно-космической эры. Для характеристики этих лет существенно не только содержание научных представлений, но и их динамика, их смена, их развитие, формы, условия и импульсы развития — все, что определяет науку как деятельность людей. В этом отношении 20-е годы были периодом, когда интересы людей стали непосредственным и прямым стимулом науки. Периодом первого планирования и связанной с ним гуманизации науки. Началом здесь была электрификация. Поэтому в завершающие воспоминания вошли электрификация и связанные с ней реплики моих собеседников.

Пора попрощаться с читателем. Как я уже сказал, мне бы очень хотелось продлить наше общение и увлечь его в новые путешествия на машине времени. Теперь — в будущее. В ХХI век и в последующие века приближающегося нового тысячелетия. Я надеюсь, что эти путешествия произойдут, что возникающие сейчас туманные пунктиры и разрозненные черты атомно-космической эпохи станут более определенным и красочным представлением — объектом мемуаров.

А пока вашу руку, читатель. Мы встретимся через год или два. А если иметь в виду содержание предстоящих нам бесед, то через столетие или несколько столетий. Мы будем бродить по обновленной Земле и по другим планетам, по причудливым конструкциям микромира, не забывая о не менее причудливых конструкциях разума, отображающих мир, о ценностях истины, добра и красоты, связывающих каждое мгновение нашей жизни с бесконечным вне-здесь-теперь-бытием.