– Сейчас начнется! – проворчал Наместник Шандиар, поглубже надвинув на голову шлем. – Иди в тыл, госпожа! Здесь тебе не место!

Видящая, к которой он обращался, покачала головой:

– Мое место здесь. В любой момент ход боя может переломиться, и тогда только я смогу подсказать тебе верное решение!

– Ты считаешь, что мой план неудачен?

– Я считаю, что не все готовы повиноваться тебе с такой же легкостью, с какой ты отдаешь приказы!

– Госпожа! – прорычал Наместник. – Сейчас не время и не место для недомолвок! Или скажи сразу, или молчи! Мне некогда!

– Лорд Гандивэр!

– Брат моей матери? Никогда! Ни за что не поверю, пока не увижу своими глазами!

– Тогда оглянись.

Наместник бросил взгляд на левый фланг… и никого там не увидел. Легион лорда Гандивэра исчез! Нет, он еще был там, но продолжал пятиться вверх по склону, пройдя уже полпути до гребня.

– Что он делает? Он с ума сошел! Я его разжалую в сотники… нет, в десятники… нет, в…

Договорить Наместник Шандиар не успел – со всех сторон, сверху и снизу, обрушился истошный орочий визг. Тяжелая пехота добралась до передних рядов его легионов, и завязалась рукопашная.

Но этого было мало – минуту или две спустя новая волна криков долетела с вершины южного склона. Там тоже показались орки-пехотинцы. И они ударили в спину, отрезая легион лорда Гандивэра от своих.

Когда первые враги появились рядом, казалось, что они выросли из камней, к которым стремились его легионеры. Лорд Гандивэр выхватил меч. Клинок вспыхнул ярко-голубым светом, по нему прошла волна искорок, будя вложенную магию, и лорд развернул коня навстречу оркам. Не дожидаясь приказа, его легионеры уже рубились с ними, не понимая, что происходит и как враги оказались тут. Это замешательство оказалось на руку оркам. Они легко смяли сопротивление, рассеяв легион по склону за считаные минуты, после чего разделились. Половина осталась добивать легион, а половина устремилась на незащищенные тылы центра.

На первый взгляд все орки были одинаковы, тем более в доспехах, выкрашенных под цвет камней и песка. Даже их командиры не носили знаков отличия – вот почему столь действенен оказался слух о том, что сражавшийся в первых рядах Верховный Паладайн несколько лет назад погиб на поле боя и затоптан эльфийской конницей. Где командиры их отрядов – оставалось тайной. Казалось, каждый орк сражается сам за себя.

И все же наметанный глаз лорда Гандивэра, пусть и не сразу, вычленил в толпе одного орка. У него единственного был поверх доспеха накинут плащ из желто-бурой шерсти. Почти неотличимый по цвету от камней и песка, этот плащ был тем не менее единственным плащом вообще. И лорд без колебаний поскакал ему навстречу.

Свита мигом окружила своего командира, ощетинившись оружием и готовясь дорого продать жизни. Все были уверены – легат скачет на поединок с командиром орков, и от исхода этого боя будет все зависеть. Вокруг песчано-желтого плаща тоже сгруппировались пехотинцы, что только подтверждало догадки.

Они двигались навстречу друг другу. К свите легата постепенно подтягивались остатки разгромленного легиона, поэтому, когда тот наконец остановился, вокруг него образовалось кольцо из трех с малым десятков эльфов – все, кто смог пробиться. Орки немедленно оцепили его, выставив луки и зарядив пращи. Их было почти в полтора раза больше.

Лорд Гандивэр тронул коня, выезжая вперед. Поравнявшись с командиром орков, он спешился одним прыжком и промолвил:

– Ну наконец-то!

Сияющий голубым светом меч выпал из его руки и со звоном ударился о камни. А после этого легат снял шлем, открывая раскрасневшееся лицо с бисеринками пота на висках.

Остатки его легиона во все глаза смотрели на это зрелище. Лорд Гандивэр развернулся к ним, держа шлем в руке.

– Я – полукровка, – заявил он, выпячивая массивную нижнюю челюсть. – И предлагаю вам жизнь в обмен на почетную сдачу. Кто хочет жить, два шага вперед. Я обещаю вам относительную свободу и достойное обращение, а также возможность и дальше служить под моим началом.

Командир орков поудобнее перехватил свой топор и кивнул.

– Подтверждаю, – глухо прозвучал его голос из-под шлема.

– А остальные – увы, такова жизнь, – пожал плечами лорд Гандивэр. – Кто принял решение – два шага вперед!

Легионеры подавленно молчали. Кое-кто из свиты переглядывался, потом в их рядах появилось движение, и несколько молодых сотников протиснулись вперед и вышли из строя.

– Мы с вами, командир, – произнес один из них.

Почти тут же послышался свист, и все эльфы рухнули со стрелами в спинах. В толпе легионеров несколько лучников опустили луки.

Лорд Гандивэр и орк переглянулись.

– Фанатики, – скривился эльф и махнул рукой.

Орки дали залп. Эльфы ответили. С близкого расстояния стрелы пробивали щиты и доспехи, легко находя живую плоть. От них не могли спасти даже тяжелые доспехи орков-пехотинцев, но численное преимущество было на их стороне, и через несколько минут бойни в живых осталось всего несколько эльфов.

Убедившись, что все закончилось, командир орков небрежно сунул топор в ременную петлю за поясом. Лорд Гандивэр, стараясь не смотреть на своих сородичей-эльфов, обернулся к нему.

– Я долго вас ждал, – промолвил он. – Что случилось? Мы должны были встретиться еще неделю назад, Хаук? Меня чуть не вычислили! Эта новая Видящая… Я еле заставил ее замолчать!

– Хаука здесь нет, – промолвил командир орков и наконец-то снял шлем. – Он ушел на встречу с вами еще под Лавошем. И пропал!

Лорд Гандивэр вгляделся в его лицо, и слова застряли у него в горле. Он внезапно понял, кто убил жену его племянника.

Орочье поселение встало перед ними неожиданно. Еще полчаса назад они брели по каменистому склону в совершенно дикой местности, где их уединение нарушали только горные козлы и куропатки, и вот уже вокруг теснились нагромождения валунов, в которых угадывалось жилье.

Орк остановился так резко, что идущая за ним эльфийка не удержалась и налетела на него. Он толкнул ее локтем, безмолвно приказывая держать дистанцию, и девушка послушно отступила назад насколько позволяла веревка, стягивающая оба ее запястья. Похититель по-прежнему обращался с нею, как с пленницей, разве что шагал теперь впереди, ведя ее на поводу, как собачку, а не толкая перед собой.

Поселение было окружено невысокой каменной стеной, за которой в беспорядке располагались дома – кольцо плотно пригнанных друг к другу камней, над которыми нависала крыша из шкур, натянутых на распорки из корявых сучьев кедрача. Труб не было, и дым сочился из щелей в крыше или через распахнутые двери. Мелкие зверьки шныряли тут и там. Присмотревшись, девушка узнала крыс и содрогнулась, когда одна из них попыталась обнюхать ее ногу.

Их заметила вездесущая детвора, а вслед за детьми наружу из домов показались и взрослые. Большинство орков щеголяло в кожаных туниках или коротких, до колена, штанах. У молодых одежда была оторочена мехом, взрослые обходились без украшений. Они с любопытством таращились на пришельцев и исподтишка показывали пальцами на эльфийку. За спиной у девушки то и дело раздавался гортанный шепоток, а какая-то старуха, выскочив наперерез, принялась плеваться, что-то бормотать и совать ей под нос кукиш. Потом она опять нырнула в дом, выскочила, неся горшок с каким-то варевом, и стала плескать им на пленницу. Девушка отворачивалась и жмурилась, но все равно несколько горячих дурно пахнущих капель попало ей на рубашку и волосы.

Навстречу им вышли трое мужчин с короткими копьями наперевес. За поясами у них торчали кривые ножи с широкими лезвиями. Старший, наполовину лысый, был покрыт шрамами, среди которых преобладали метки, оставленные дикими зверями. Он пригляделся к ритуальным ранам на груди гостя и склонился перед ним в поклоне. Следом также согнулись и все окружающие орки.

– Мне нужен шаман, – сказал гость. – Тот, кто умеет слушать.