— Джилли, Бога ради, что ты несешь?

Она посмотрела на Стефана в последний раз. Если она вспомнит о нем, — а Джиллиан постарается о нем забыть, — пусть он вспоминается ей таким: испуганным, униженным, но в первую очередь — беспомощным, таким же беспомощным, как она в ту ночь, когда он залез к ней в постель.

— Прощай, Стефан. Навсегда!

— Нет-нет, Джиллиан, я все понимаю! Это от потрясения! Ты просто не понимаешь, что делаешь! — сбивчиво говорил Стефан.

Боже, как он умеет обманывать себя! Джиллиан даже стало смешно.

— Ничего подобного. Я знаю, что делаю.

— Нет! Выслушай меня! Даже если Дамарон позаботится о том, чтобы меня посадили в тюрьму, я все равно оттуда выберусь! Можешь не беспокоиться!

— А я и не беспокоюсь. Совершенно не беспокоюсь.

Она подняла глаза на Сина. Джиллиан была абсолютно уверена, что он и его семья позаботятся о том, чтобы Стефана не только посадили в тюрьму, но и продержали там как можно дольше, а то и до конца жизни. Ей больше не придется беспокоиться о Стефане.

Она сбила его с ног, и теперь Син посадит его в клетку.

— Прощай, — снова сказала она, испытывая неведомый ей прежде душевный покой. Стефан ответил залпом ругательств, перемежая их словами раскаяния и мольбы о прощении, но ей было все равно. Джиллиан ушла к себе в комнату и закрыла за собой дверь.

Немного позже, когда рассвет окрасил в перламутровые цвета облака над морем, дверь ее комнаты открылась и вошел Син. Вошел и без лишних слов заключил в объятия.

— Господи, я так сожалею, что он добрался-таки до тебя! Я меньше всего хотел этого.

Она закрыла глаза, наслаждаясь его близостью. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как он обнимал ее в последний раз. А на самом деле прошло всего несколько часов.

— Пустяки. Это не важно.

— Для меня это важно.

— Брось. — Джиллиан неохотно отстранилась. — Это должно было случиться.

— Нет! Не должно! — Его сильное тело еще подрагивало от гнева. — Надо было взять его прежде, чем он добрался до тебя! Тогда бы я его точно пристрелил.

Он взял ее лицо в ладони и заглянул ей в глаза.

— Скажи, ты в порядке?

— Да. Честно! — Она рассмеялась и сама удивилась тому, какое хорошее у нее настроение, несмотря на то, что напряжение еще не спало. — У меня такое чувство, словно с меня сняли камень в сотню фунтов весом. Я даже не знала, что гнев и страх — такая тяжелая ноша!

— Не знаю, как страх, а гнев — точно, — кивнул Син. — Мне сейчас, было бы куда лучше, если бы я его убил.

— Не надо, — Джиллиан протянула руку и погладила его по щеке. — Не бери греха на душу. В конце концов, я-то его пощадила.

Син перевел дыхание.

— А вот это хорошо. У тебя и так слишком много тяжелых воспоминаний.

— Где он?

— Уайса повезли в Нью-Йорк, чтобы передать в руки властей. Его сопровождают двое моих кузенов. Люди, которых он привел с собой, отправились обратно на Ближний Восток. На них мы зла не держим, это обычные наемники. Зачем нам развязывать войну?

Джиллиан стиснула руки.

— Ну вот и все. Ты наконец отомстил за свою семью.

— Да.

— И что, ты думаешь, теперь тебе станет легче жить?

Он кивнул.

— По крайней мере, теперь меня больше не будут тревожить мысли об этом Уайсе, — признался Синклер.

— Это хорошо. Я рада за тебя.

Дамарон кивнул. Он стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за Джиллиан. Ему так много было нужно ей сказать, а он никак не мог заставить себя сделать это. Но главного он не сказать не мог.

— Одно только плохо. Ты больше не будешь являться по ночам в мою комнату. Как же я буду спать, если ты не будешь мне мешать?

— Ну, как-нибудь…

Она угадывала желание в его глазах, улавливала в его голосе. Нет. Только не сейчас. Он отметил ее ровный тон, и ему стало очень тоскливо. Она попала в такую передрягу, да еще из-за дела, к которому не имела никакого отношения. Син больше всего на свете хотел ей помочь. Он ведь мог очень многое. Он столько мог бы сделать для нее — если бы только Джиллиан согласилась!

— А твоя мать? — спросил Син. — Что с ней будет?

— Отвезу ее обратно в Штаты и помещу в хорошую больницу.

— А тебе не приходило в голову, что Стефан мог нарочно давать ей какие-нибудь наркотики, чтобы поддерживать ее в таком состоянии, ради того, чтобы держать тебя на привязи?

— Приходило, и не однажды. Но что я могла сделать? Теперь другое дело. Я наконец-то выясню, что с ней не так. Спасибо за совет.

Он криво улыбнулся.

— Не за что.

И тут ему пришла в голову мысль.

— Послушай, тебе наверняка понадобятся деньги. Разреши, я дам тебе…

Джиллиан покачала головой.

— Я не нуждаюсь в средствах. Стефан много лет клал деньги на специальный счет на мое имя. До сих пор я оттуда не брала ни гроша. А теперь возьму. Для мамы. По-моему, это будет справедливо.

Ну что он еще мог сделать? Только одно.

Синклер протянул ей визитную карточку.

— Если тебе что-то понадобится, позвони по этому телефону. Где бы я ни был, меня найдут. Обещай, что позвонишь, если что.

Джиллиан посмотрела на карточку, но телефона разглядеть не смогла. Слезы застилали ей глаза. Она и не думала, что уезжать отсюда будет так тяжело!

— Ты останешься здесь, на острове?

— Нет. Через несколько часов мы с Лили полетим в Нью-Йорк. Она ходит в детский сад — ей там очень нравится, — а у меня дела.

Он помолчал, лихорадочно думая, что бы еще сказать такого, чтобы заставить ее остаться с ним, принять его помощь… Но ничего подходящего в голову не приходило.

— Ну что, ты готова? Ехать можно прямо сейчас.

— Я хотела бы сперва попрощаться с Лили.

Джиллиан нашла Лили на пляже. У девочки в руке было ведерко с ракушками и камушками, которые она набрала этим утром. Рена следила за ней, сидя на камне в нескольких ярдах.

«Лили снова выпустили на пляж, — подумала Джиллиан, — и вообще все прекрасно».

Когда Джиллиан подошла, Лили подняла голову и улыбнулась.

— Здрасьте!

— Привет, Лили.

— Вы пришли поиграть со мной?

— Нет, солнышко, я пришла попрощаться.

— Почему?

«Хороший вопрос», — мрачно подумала Джиллиан. Куда ей возвращаться? В Мэн? Кто ее там ждет? И все-таки ехать надо.

Она опустилась на песок, так что оказалась на одном уровне с Лили.

— Мне надо ехать домой.

— У-у! — Лили принялась раскачиваться всем телом, — это она так качала головой. — Лучше останьтесь с нами, со мной и с папой! Папа вас любит.

Джиллиан улыбнулась. Ах, если бы жизнь была так проста, как кажется Лили!

— Извини, лапочка, мне надо ехать.

Глаза Лили заблестели от слез. Джиллиан не выдержала и прижала девочку к себе.

— Не плачь, Лили. Твой папа говорил, что вы поедете домой, в Нью-Йорк. Ты пойдешь в садик…

— Ага, — сказала Лили с серьезным видом. — Мои подружки, наверное, соскучились. Они обрадуются. И Кирби тоже.

— Твоя собака? — улыбнулась Джиллиан. — Да, наверное.

Она еще раз обняла девочку, потом встала и пошла к дому.

Син ждал ее на главной террасе.

Он стоял не шевелясь и пристально следил за приближающейся Джиллиан.

— Надо тебя отпустить. Я это знаю. Но… но не могу.

Ей было очень грустно, но она все же заставила себя улыбнуться.

— Я, кажется, готова.

Как ни странно, ей хотелось поблагодарить его, словно она действительно провела эту неделю у него в гостях. Впрочем, Син действительно заслужил ее благодарность. Хотя бы потому, что благодаря ему она навсегда избавилась от Стефана. Син подарил ей свободу.