– И вы все это изобразили? – спросила пораженная Алиса.

– Нет, пока я написал только перекресток, впереди еще много работы. Но я все сохранил в памяти, это главное.

– Я ни разу, переходя улицу, не обращала внимания на такие подробности.

– А у меня всегда была страсть к деталям, к мелким, почти незаметным событиям, которые нас окружают. Наблюдая за людьми, можно узнать очень многое. Не оборачивайтесь, но за столиком позади вас сидит пожилая леди. Постойте, давайте встанем и как ни в чем не бывало поменяемся местами.

Алиса послушалась и пересела на место мистера Долдри, а он занял ее стул.

– Теперь, когда она у вас в поле зрения, посмотрите внимательно и скажите, что вы видите.

– Немолодая дама, завтракает одна, довольно элегантно одета, в шляпке.

– Посмотрите внимательней. Что-нибудь еще заметили?

Алиса снова стала рассматривать пожилую женщину:

– Ничего особенного, вытирает рот салфеткой. Лучше сами скажите, чего я не заметила, а то она заметит, что я ее разглядываю.

– Она накрашена, ведь так? Совсем чуть-чуть – слегка припудрены щеки, подкрашены ресницы, немного помады.

– Да, действительно, теперь вижу.

– Теперь взгляните на ее губы. Они ведь двигаются, правда?

– Верно, – удивилась Алиса, – они едва заметно шевелятся. Наверное, это старческое?

– Ничего подобного! Эта женщина вдова, она разговаривает с покойным мужем. Она завтракает не одна и продолжает общаться с супругом, словно он сидит напротив. Она представляет, будто он рядом. Не правда ли, трогательно? Представьте, как нужно любить, чтобы без конца представлять любимого рядом. Эта женщина права. Если кто-то покинул вас, это не значит, что он исчез навсегда. Немного душевной фантазии – и одиночества больше не существует. Потом, когда наступит время оплатить счет, она подвинет чашку с деньгами к другой стороне стола, ведь прежде всегда расплачивался ее муж. А когда будет уходить, увидите, она постоит пару секунд на тротуаре, прежде чем перейти дорогу, потому что муж, как и положено, всегда шел первым. Я уверен, что каждый вечер перед сном она желает ему спокойной ночи, а утром посылает привет туда, где он теперь обитает.

– И вы все это увидели за какие-то мгновения?

Пока Долдри улыбался Алисе, в ресторан, пошатываясь, вошел неряшливо одетый старик в изрядном подпитии, подошел к пожилой даме и сказал, что пора идти. Та расплатилась, встала и последовала за пьяницей-мужем, который, вероятно, вернулся со скачек.

Долдри, сидевший спиной, ничего этого не видел.

– Вы были правы, – сказала Алиса. – Ваша старая леди повела себя в точности так, как вы описали. Сдвинула деньги на край стола, встала, а когда выходила из ресторана, мне показалось, будто она поблагодарила невидимого спутника за то, что тот придержал дверь.

Долдри сидел с довольным видом. Он съел еще ложку овсянки, вытер рот и взглянул на Алису.

– Ну как овсянка? Отменная, правда?

– Вы верите в ясновидящих? – спросила Алиса.

– Что, простите?

– Вы верите в то, что можно предсказывать будущее?

– Сложный вопрос, – ответил Долдри, подзывая официантку, чтобы попросить добавки. – Это означало бы, что будущее прописано заранее. Как это было бы скучно, не находите? А как же свободная воля каждого? Я думаю, что ясновидящие всего лишь люди с очень развитой интуицией. Не будем говорить о шарлатанах и отдадим должное настоящим, каких, разумеется, немного. Есть ли у них дар видеть, к чему мы стремимся и что рано или поздно сделаем? Почему бы и нет, собственно? Возьмите моего отца. У него прекрасное зрение, но он совершенно слеп. Зато моя мать близорука как крот, но она видит столько вещей, о которых ее муж даже не догадывается. Еще когда я был совсем маленьким, она знала, что я стану художником, и часто говорила мне об этом. Заметьте, она считала, что мои картины будут висеть в величайших музеях мира. За пять лет я не продал ни одной работы, что поделать, художник из меня никудышный. Но я все говорю о себе и не отвечаю на ваш вопрос. Кстати, а почему вы об этом спросили?

– Потому что вчера со мной случилось кое-что странное. Мне казалось, что я не придаю значения таким пустякам. Однако, с тех пор как это произошло, я ни о чем другом и думать не могу, и мне как-то не по себе.

– Ну так объясните, что же вчера произошло, а я скажу, что об этом думаю.

Алиса наклонилась к соседу и рассказала о вечере в Брайтоне и особенно подробно – о встрече с гадалкой.

Долдри слушал не перебивая. Когда она закончила свою историю, слово в слово передав вчерашний необычный разговор, Долдри подозвал официантку, попросил счет и предложил Алисе подышать воздухом.

Они вышли из ресторана и неспешно зашагали по улице.

– Если я правильно понял, – сказал Долдри, прикинувшись огорченным, – то, прежде чем вы найдете мужчину своей жизни, вам предстоит встретить еще шесть человек, так?

– Да, мужчину, который будет для меня дороже всех на свете.

– По-моему, это одно и то же. А вы не расспросили ее об этом самом мужчине: кто он и где его найти?

– Нет, она только сказала, что он прошел у меня за спиной, пока мы разговаривали, больше ничего.

– Действительно маловато, – задумчиво сказал Долдри. – И она говорила про путешествие?

– Да, полная ерунда! Глупо, что я пересказала вам весь этот бред.

– Но этот бред, как вы говорите, долго не давал вам уснуть.

– У меня что, настолько усталый вид?

– Я слышал, как вы расхаживали по квартире. Стены у нас, честное слово, не толще картона.

– Простите, что побеспокоила вас…

– Что ж, по-моему, у нас только один способ хорошо выспаться, и боюсь, что уткам придется отложить Рождество до завтра.

– Почему? – спросила Алиса, когда они подходили к дому.

– Поднимитесь, наденьте теплый свитер и шарф, а я буду ждать вас здесь.

«Что за странный день!» – думала Алиса, поднимаясь по лестнице. Совсем не так собиралась она провести сочельник. Сначала этот неожиданный завтрак с соседом, которого она с трудом выносит, потом совершенно неожиданный разговор… И зачем она рассказала ему историю, которую сама же сочла бессмысленной и нелепой?

Алиса выдвинула ящик комода. Он велел надеть свитер и повязать теплый шарф, а ей так чертовски трудно подбирать одно к другому. Не зная, что выбрать, она остановилась на синем кардигане, который отлично подчеркивал ее фигуру, и шерстяной куртке крупной вязки.

Глянув в зеркало, Алиса решила слегка причесаться, но краситься не стала: она ведь согласилась пойти с соседом только из вежливости.

Наконец она вышла из дому, но, очутившись на улице, обнаружила, что Долдри исчез. Наверное, уже передумал: что ни говори, а он большой оригинал.

Дважды прогудел клаксон, и у тротуара остановился темно-синий «Остин-10». Из него вышел Долдри и, обойдя машину, распахнул перед Алисой пассажирскую дверцу.

– У вас есть машина? – удивленно спросила она.

– Угнал только что.

– Серьезно?

– Если бы ваша гадалка сказала, что вы увидите розовых слонов в пенджабской долине, вы бы поверили? Конечно, у меня есть машина.

– Спасибо, что смеетесь надо мной так откровенно, и простите мое удивление. Просто вы единственный из моих знакомых, у кого есть собственный автомобиль.

– Он куплен по случаю, и это далеко не «роллс-ройс», сами скоро убедитесь, когда остановимся. Зато не перегревается и хорошо ведет себя на дороге. Я всегда ставлю его где-нибудь на перекрестках, которые пишу. Он есть на всех моих картинах – такая у меня традиция.

– Может, при случае покажете мне свои работы? – попросила Алиса, садясь в машину.

Долдри пробормотал в ответ что-то невнятное. Скрипнуло сцепление, и автомобиль тронулся с места.

– Не сочтите меня любопытной, но куда мы едем?

– Куда же еще, – отвечал Долдри, – в Брайтон, конечно!

– В Брайтон? Зачем?

– Чтобы вы расспросили свою колдунью и задали все вопросы, которые должны были задать еще вчера.