- Тем...

   Он вздрогнул, но не повернулся, застыв каменным изваянием самому себе. Жаль, что он не пьяный. Может, оно все легче бы было.

   - Тем, - снова тихо позвала Ната и ладошкой коснулась его напряженной спины, прожигая нежным прикосновением до костей.

   Дотронется она до него так после?

   - Не отворачивайся от меня, - шепотом обжигая ему спину, она прижалась к нему и обняла. - Пожалуйста...не отворачивайся.

   Он снова почувствовал влагу на своей одежде, только теперь она обжигала. И была соленой.

   - Дура ты, Наташ, - просто сказал он и развернулся, обнимая хрупкое тело, впечатавшееся в него так сильно, желая будто раствориться и потонуть в нем. - Глупая. Сама ведь уйдешь.

   - А если не уйду? - пробормотала Ната, и ее слова заглушила мокрая рубашка. - Только никогда не кричи на меня так. Слышишь? Никогда так не делай.

   А Артема ее простые и бесхитростные слова...наизнанку выворачивали. Он в одну минуту понял, что...что просто сделает все для нее. Что бы сейчас ни вышло. Как бы они ни расстались. Он сделает все, чтобы она была счастлива. Такая, как есть. И ведь заслуживает лучшего. Куда лучшего, чем он. И понял, что...отпустит, если потребуется. И поймет.

   И расскажет. Хотя бы ля того, чтобы позволить ей беспрепятственно уйти, если она захочет.

   - Прости меня.

   - Мне страшно, - она обхватила его за шею, стискивая почти до невозможности дышать. - Я боюсь одна. Я...прости меня, - когда Артем открыл рот, чтобы прервать поток слов, Ната закрыла ему рот. - Я...я не говорила ничего, потому что...мне страшно было. Я не хотела, чтобы ты думал, что я...стыжусь или боюсь. Я...

   - Иди сюда, - Артем подхватил ее на руки как маленькую девочку и понес на кровать. Скинул покрывало и бережно уложил девушку, сняв перед этим мокрую одежду и достав теплую пижаму. Прилег рядом, привлекая ее к себе и вдыхая уже привычный и полюбившийся запах. - Успокаивайся. Воды дать?

   - Хватит воды, - всхлипнула Куцова и обхватила его руками и ногами. - Не ходи никуда.

   Они долго лежали в тишине, И Артем думал, что Ната забылась тяжелым сном, но она не спала. Только он попытался шевельнуться, как ее руки сжались на шее, удерживая и не отпуская. Куцова сразу же вскинулась и приподняла встрепанную голову.

   - Куда ты?

   Артем успокаивающе погладил ее по спине, удовлетворенно замечая, что она больше так не дрожит. Уже лучше

   - Я здесь, спи.

   - Я не хочу.

   - Что здесь было? - решил спросить напрямую Христенко об ее истерике.

   - Давай поиграем, - неожиданно предложила Куцова, ловко уходя от ответа.

   - Во что?

   - В "камень-ножницы-бумага".

   Артем аж высвободился, оторвав от себя ее руки, и изумленно воззрился на невозмутимую Наташу.

   - Ты издеваешься.

   Она спокойно покачала головой.

   - Нет. Не издеваюсь. Мы так с Лёной в детстве играли. Мы...иногда было страшно рассказывать что-то, и мы играли. Кто проигрывал, тот начинал слушать историю другого.

   - Слушать?

   - Слушать, - подтвердила Наташа. - Мы так придумали.

   Артем успокоился и прилег рядом.

   - Я никогда не проигрываю.

   - А я не сдаюсь.

   - Хм...ну давай попробуем.

   - Ты выиграл, Тём, - подала голос Ната через минуту. - У тебя камень.

   И в первый раз в жизни он не радовался выигрышу, извлекая из своей памяти самые страшные воспоминания.

Артем тяжко вздохнул, высвободился из Наташиных рук и направился к бару.

   - Ты есть будешь?

   - Нет.

   - А пить?

   Ната недовольно нахмурилась, но виду решила не подавать. Обоим сейчас непросто. Она до сих пор не могла понять, как один из худших ее кошмаров оказался в ее же доме? Сначала, когда первое оцепенение прошло, Ната даже подумала, что Сафронов явился именно к ней. Забавно, неправдоподобно, но мозг в первые мгновения выдавал разные мысли и догадки - но все они сопровождались ужасом.

   Целый год она просыпалась от кошмаров, испуганно вскакивая и чуть ли не падая с кровати. Даже Алену пару раз будила. Целый год она, не в силах с собой бороться и контролировать, вглядывалась в лица всех приближающихся мужчин, потому что почти в каждом видела какое-то отражение, некую черту, имевшуюся и у Сафронова. Целый год она вздрагивала от любого громкого звука и неожиданного прикосновения, например, если к ней подходили со спины и дотрагивались до плеча. И ничего не могла с собой поделать.

   Только врожденное жизнелюбие и выработанное с годами упрямство помогло ей когда-то стать самой собой, стать прежней. Назло своим ощущениям и желаниям Наташа пыталась жить "нормальной" жизнью, такой же, как и у остальных девушек ее возраста. Она заново училась улыбаться людям, получать удовольствия и доверять, хотя с последним иногда выходили осечки. А она ведь почти поверила Христенко...во всяком случае, сильнее, чем кому бы то ни было до него. И все-таки, несмотря на увиденное, до сих пор надеялась на что-то и продолжала верить. Хотеть верить.

   Но Ната ничего хорошего от рассказа Христенко не ждала. Судя по всему, Артем и Сафронов достаточно хорошо друг друга знают и в какой-то степени доверяют друг другу, раз Христенко впустил его в свой дом, а Сафронов решился прийти. Значит, их что-то связывало и объединяло. И вряд ли что-то хорошее, доброе, светлое.

   В конце концов, что она знает об Артеме? Ничего, кроме того, что он сам ей о себе рассказал. А что рассказал? А вот дальше идет большой и жирный прочерк. Ната знала только, что Артем какое-то время учился и жил заграницей, по крайней мере, именно так рассказывала Алена. Она знала про его фирму, но знала только то, что поведал сам Христенко. А как он ее открыл? Ведь для этого нужны были немалые деньги. Раньше Ната думала, что Артему помогал его отец, дядя Олег, но если вспомнить увиденное сегодня, получалось, что Христенко-старший не знал или не вмешивался в дела сына. Тогда откуда у Артема такие средства?

   Еще этот "Армал", который недавно всплывал в разговоре Дмитрия и Артема. Какой-то мутный клуб, с которым ее...в общем, он был связан. А по всем фактам Артем был с ним связан. Столько всего...Наташе хотелось закрыть глаза и поглубже зарыться в одеяло. И уснуть. Так чтобы никакие мысли не лезли в голову, чтобы она могла проснуться утром и сделать вид, что все, случившееся сегодня - кошмарный сон. Яркий, запоминающийся, но все-таки сон, а не реальность.

   Глядя на напряженного, собранного и натянутого как пружина Артема, Ната понимала, что ничего хорошего не услышит. Не услышит она и ничего обнадеживающего, красивого. Одно хорошо - врать он ей явно не собирается. С таким лицом лгать не начинают.

   - Неси, - смирившись, кивнула Наташа. - Только стакан мне захвати. И себе тоже, - добавила девушка, глядя на то, как Христенко примеряется выпить из горла.

   Он скривился, но послушно вытащил стаканы.

   - Что ты хочешь знать? - выдавил из себя мужчина, устаиваясь поудобнее на кровати и разливая коньяк. Но сесть Артем старался как можно дальше от нее. Ната не знала почему - чтобы не напугать или чтобы просто не трогать.

   Уж лучше бы он сам начал рассказывать, с досадой подумала Наташа. Вот что тут скажешь?

   - Что у тебя случилось с дядей Олегом? - издалека попробовала начать девушка, обнимая себя за плечи и чувствуя непонятный озноб.

   Артем отпил немного и откинулся на подушки, повернув голову к окну.

   - С дядей Олегом... - задумчиво протянул он и усмехнулся. - А ты давно его знаешь, Нат?

   - Ну-у...лет с шести-семи, точно не помню, - Наташа наморщила лоб, пытаясь припомнить обстоятельства знакомства. - Да, примерно так. Я с ним познакомилась, когда была в гостях у Лёны. Ночевать осталась, что ли, или просто в гости пришла - уже и не помню, - а твой отец к ним заехал, вернее, к Волкову. Как-то так, - неуверенно промямлила она, глядя на еще больше помрачневшего мужчину. - А что?