То, что такая леди, как вы, так хорошо осведомлена о том, что торилось на… Рассел‑стрит? Это же где‑то возле Ковент‑Гардена, правильно?  – Он, конечно, блефовал, но был вознагражден, увидев, как дама слегка дернулась.  – Вы ведь не обретались там собственной персоной, или я не прав?

Леди Гослинг молчала. По выражению ее лица Джек понял, что именно это она и делала, и теперь ему стало кое‑что понятно. Эта особа тоже выдавала себя за другую.

–  Вы пришли сюда, чтобы обвинить меня. В чем конкретно? Судя по вашим словам, самое страшное из вашего рассказа – это то, что мадам Мун поменяла имя. Она действительно была женой Фаррингтона?  – Не получив ответа, Джек продолжил: – Пока не услышал еще какую‑нибудь грязь, миледи, я, пожалуй, вас покину. Надеюсь, вы меня извините. Мне некогда.

Она смотрела на него так, словно хотела задушить собственными руками. Как он мог считать ее привлекательной? Она была холодной и равнодушной, как Гудзонов залив зимой, в чем Джек убедился на собственном опыте. Отблеск отчаяния промелькнул у нее в глазах, сильно озадачив Джека.

–  Утром в воскресенье женщину, подходившую под описание Сэди Мун, видели на Рассел‑стрит рядом с домом, в котором она со своим мужем когда‑то снимала квартиру.

Джек пожал плечами. И снова ей пришлось изображать равнодушие на лице.

–  И что из этого?

–  Мне было очень интересно узнать, что вы являетесь владельцем этого дома, мистер Фрайди. И я уверена, что вы тоже там были вчера. Я права, не так ли?

Он начал уставать от этой игры.

–  Докажите, леди Гослинг, не то вас выведут отсюда вон.

Та по‑настоящему встревожилась:

–  Хотите рискнуть, чтобы весь Лондон узнал, кто вы есть на самом деле?

Джек подался вперед, чувствуя, как баланс сил слегка смещается в его пользу. Но помимо того, что все узнают его настоящее имя, возникала более серьезная угроза. И он с удивлением только сейчас это понял.

–  Что, кроме слухов и шепотков, вы можете предъявить в доказательство ваших измышлений?  – Она промолчала, и Джек начал успокаиваться.  – Так я и думал.  – Он вытянул какое‑то письмо из стопки документов и начал читать.

–  Мне не требуется ничего доказывать,  – огрызнулась леди Гослинг, наклоняясь над столом.  – Нужно лишь шепнуть пару слов в нужное ушко, что в свое время Сэди Мун привлекали за мошенничество, и тогда прекрасная репутация, которую она создала себе в высшем обществе, рассыплется в прах.

Это было как раз то, о чем он подумал. Еще ни разу в жизни ему не хотелось применить силу к женщине. Вернее, ни к кому, кроме этой гарпии.

–  Что вы хотите?

Леди Гослинг рассмеялась:

–  Ага! Значит, вы действительно помирились в тот вечер благотворительного аукциона? И наши разделенные любовники наконец соединятся? Что между вами что‑то есть, я поняла знаете когда? Когда вы заплатили тысячу фунтов за один час с этой гарпией.

Судя по всему, Джек поступил опрометчиво, но даже сейчас ни о чем не жалел, потому что это привело их в объятия друг друга.

–  Назовите вашу цену, мадам, или закончим встречу. Сию же минуту!

Она капризно надула губки.

–  Полегче, мистер Фрайди. Я совершенно не заинтересована в том, чтобы нанести ущерб вам или мадам Мун. Лично мне она очень нравится. От вас нужна лишь кое‑какая помощь.

–  Говорите конкретно.

–  Сто тысяч фунтов наличными и оплата проезда до Нью‑Йорка для двоих.

Джек вскинул брови.

–  Всего‑то?

–  Я ознакомилась с вашими доходами. Вы можете себе это позволить.

Наверняка она все выведала, хитроумная сука.

–  Захочу ли только, вот в чем вопрос.

–  Это небольшая цена, чтобы сохранить свою тайну. И тайну Сэди.

Она поняла, где его слабое место.

–  А что, если я пойду к вашему мужу и все ему расскажу? Исходя из того, что я узнал о нем, можно не сомневаться он вряд ли обрадуется вашему поведению.

Леди Гослинг побледнела. Ему это не показалось. Хорошо, что в помещении, где они сидели, было мало народу. Если кто‑нибудь обратил внимание на их пикировку, то сошел бы с ума от любопытства.

–  Вы же благородный человек,  – сдавленным голосом произнесла она.  – И не сделаете этого.

Джек чуть не расхохотался. Над ее нахальством и наивностью – в одном флаконе.

–  Вам даже невдомек, на что я способен.

–  Вы ведь защищаете тех, о ком беспокоитесь.

Он почесал подбородок.

–  Вас нет в этом списке.

–  Зато Сэди Мун есть.  – Леди Гослинг еще ближе наклонилась к нему, и теперь при желании он мог схватить ее за горло.  – Дайте мне, что прошу, и я исчезну. Никто не узнает ни про ее тайну, ни про вашу.

Она держала его за самое причинное место и понимала это. Про него можно было говорить все, что ей вздумается, он бы это пережил, но Сэди… Джек предпочел бы предстать пред очи деда, чем вызвать потерю всего, что его жена заработала потом и кровью. Его мнение насчет гадания на заварке и тому подобного в счет не шло. Он в жизни не согласился бы стать свидетелем того, как любимая женщина лишается своего магазина из‑за такого глупейшего скандала. Сэди любила свою работу, и он не будет помогать тем, кто собирался отобрать у нее цель жизни.

Можно было бы обратиться к властям, но это привлечет ненужное внимание. Джек ненавидел подобные ситуации, но именно в такой и оказался по собственной вине.

–  Мне нужно несколько дней, чтобы собрать деньги,  – пробормотал он не поднимая глаз от отвращения.

–  Разумеется,  – тут же ответила она.  – Может, увидимся в четверг?

Джек кивнул.

–  Договорились.

А потом леди Гослинг неожиданно перегнулась через стол, схватила его руку и пожала.

–  Благодарю.

Он задержал ее ладонь в своей. Леди Гослинг как раз начала вставать, чтобы уйти, но теперь была вынуждена вновь опуститься на стул. Широко открыв глаза, она испуганно смотрела на него. Джек пригвоздил ее пронзительным взглядом.

–  Я хочу, чтобы на следующий же день вы были на корабле, миледи, иначе вам придется объясняться не только с собственным мужем, но и со Скотленд‑Ярдом.

Она судорожно сглотнула, но глаз не отвела.

–  Согласна.

–  Отлично, а теперь убирайтесь вон из моего отеля.

Ему не пришлось повторять дважды. Как только он отпустил ее руку, леди Гослинг быстро вскочила и ринулась к выходу. А Джек вновь занялся бумагами, на случай если за ним кто‑нибудь наблюдал.

…Три дня на то, чтобы собрать сто тысяч фунтов. Не бог весть какая проблема. Такого срока более чем достаточно. Он рассчитывал, что за это время успеет найти причину, почему леди Гослинг отчаянно старается убраться подальше из Лондона.

–  Только ты можешь носить такое необычное сочетание цветов и при этом роскошно смотреться.

Сэди обернулась на голос Виенны. Она только‑только переступила порог Сейнтс‑Роу.

–  Благодарю, мадам. Вы гоже прелестно выглядите.

Виенна действительно была как картинка в кремовом платье, прошитом золотой нитью, отчего ее молочно‑белая кожа словно светилась изнутри подобно жемчугу. В полный контраст с неброской элегантностью своей подруги, Сэди оделась в темно‑фиолетовое бархатное платье с нижними юбками оранжевого цвета.

–  Не ожидала увидеть тебя,  – заметила Виенна.  – Сегодня здесь не будет ничего интересного, только танцы. Хотя уже приехал Райтон со своей герцогиней, так что можно заняться делами. Еще говорят, что Лилли Лэнгтри собирается заехать, но я поверю в это лишь когда увижу ее собственными глазами.

Из бального зала доносились нестройные звуки оркестра вперемежку с разговорами, когда двери открывались, пропуская гостей. Сэди удивленно подняла брови.

–  Галдеж как на базаре.

Француженка пожала изящными плечами.

–  Для парламентских слушаний время позднее, а люди скучают. Тем более что многие уехали за город. Балов и приемов почти не стало. Куда еще податься, как не сюда? Скоро дела вообще сойдут на нет, но я не переживаю по этому поводу. Мне всегда есть чем заняться.