–  Вот как?  – Она вступила на опасную территорию, надо быть осторожнее.  – Неужели тебе известна его настоящая цель?

Ее приятель недоверчиво фыркнул, словно удивляясь, что девушка может быть настолько недогадливой.

–  Пообщаться с тобой наедине, конечно.

–  Фрайди мог бы договориться о встрече, как все, и не платить бешеные деньги.

–  А как же эффектный жест на публику?

Сэди хотела сказать, что он вообще не понимает Джека и в своих суждениях о нем абсолютно не прав, но не смогла, потому что предполагалось, что и она тоже не знает его.

–  Я оказалась рядом, только и всего,  – неуверенно пробормотала она.

–  Да уж, этот тип своего не упустит.

–  Почему ты так ненавидишь его? Из‑за того что он торговался за сеанс гадания или потому, что перебил твою цену?  – Это был удар ниже пояса, но одновременно и закономерный вопрос.

В карете было довольно темно, но она все равно увидела, как Мейсон сжал челюсти. Интересные создания эти мужчины. Они могут вести войны, возводить потрясающие монументы, но стоит только задеть их самолюбие, как тут же полностью теряют контроль над собой.

–  Я не доверяю этому типу,  – произнес он сквозь стиснутые зубы.

Сэди не стала спрашивать его, доверяет ли он ей. Если да, то она этого не заслужила, если нет, то не так уж он и умен. Патовая ситуация! Как из нее выйдешь?

–  Это же все было только ради благотворительности,  – промямлила она.

На выразительных губах Мейсона появилась усмешка.

–  Ты никогда не была наивной, Сэди. Поэтому не говори ерунды. Благотворительность была самой последней вещью на уме у Джека Фрайди, когда он торговался со мной.

Она наклонилась вперед, почувствовав угрозу в словах Мейсона. Ей надоело слушать разговоры о том, какой Джек плохой! Почему они все так негативно настроены к нему?

–  Как ты считаешь: о чем же я думала в тот момент, Мейсон? Погадать ему, чтобы этот джентльмен охмурил меня? Или, может, я сама решила захомутать его?

Мейсон отпрянул, явно сбитый с толку вопросом и той горячностью, с какой он был задан.

–  Не хотелось бы так думать.

–  Ну разумеется, нет,  – промолвила Сэди и погладила лоб. Голова просто разламывалась. Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

–  Но я знаю, как ты любишь мужское внимание,  – тихо пробормотал Мейсон.

Он был прав, и Сэди не нашлась что ответить, чтобы пощадить его чувства.

Они просидели в молчании до момента, когда лакей открыл дверцу и откинул подножку. Потом, не проронив ни слова, Мейсон довел Сэди до дверей ее дома.

–  Может быть, зайдешь?  – спросила она, поднимаясь по ступенькам. Не потому, что ей так уж хотелось этого, просто чтобы не показаться невежливой.

–  Нет, благодарю.  – Их взгляды встретились на миг.  – Завтра я уезжаю из города, надо пораньше встать.

–  Вот как?  – Она слышала об этом в первый раз.  – Куда же?

–  В Йоркшир.

–  Когда вернешься?

–  Пока не знаю.

Сэди вдруг все отчетливо поняла. Если бы не головная боль, до нее это дошло бы гораздо раньше. Что означает его скоропалительный отъезд и нежелание бороться за нее?

Либо он чересчур легко сдался, либо ему открылась какая‑то неприглядная сторона ее характера.

–  Ну что ж,  – сказала она, потому что не знала, что можно еще добавить, и вдобавок почувствовала себя настолько усталой, что думать ни о чем не хотелось.  – Удачной поездки!

У Мейсона вырвался резкий смешок.

–  Всего и делов‑то!  – Он смотрел себе под ноги, на дверь, в разные стороны, но только не на нее.  – Прощай, Сэди.  – Потом повернулся и быстро зашагал к карете.

Это просто ужасно, если все между ними закончится вот таким образом! Но Сэди не могла заставить себя вернуть его. Конечно, жалко, но почему‑то не было чувства потери.

Она открыла дверь, вошла в дом и направилась прями ком к себе. Едва успела принять порошок от головной боли, как в дверь постучала Индара.

Подруга все понимала с первого взгляда, так было и на этот раз. И от решительности Сэди ничего не осталось.

–  О, дорогая,  – вздохнула она, и по ее щекам потекли слезы.  – Я поступила как последняя дура.

Глава 11

После трех часов обильных возлияний с братьями Кейн Джек не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Герцогиня, в конце концов, отпустила Райтона, и они втроем двинули в какой‑то клуб, названия которого он не запомнил. Но он был уверен, что дед отлично знал это место, помнил того, кто учредил клуб, политическую ориентацию заведения и по крайней мере половину его членов. Поскольку старикан сам не являлся членом клуба, Джеку было наплевать на то, как тот отнесся бы к его теперешним собутыльникам. А в нынешнем состоянии это волновало его меньше всего.

–  По тому, как вы держитесь, вы не похожи на большинство деловых людей, Фрайди,  – заметил Райтон, подняв глаза от своего стакана. На герцога, обратил внимание Джек, алкоголь действовал не так заметно, как на него и Арчера. Понятное дело! Его светлость дома ждала красавица жена, и умеренность была необходима, учитывая, что еще нужно было добраться до супружеской постели и залезть в нее. Если только, конечно, оба супруга не перебрали бы со спиртным. Ему вспомнилось, как они с Сэди устраивали веселые любовные игрища после нескольких бутылок дешевого вина.

–  Мне забыли вручить свод правил поведения, когда регистрировали,  – пошутил Джек. Ему было уютно с двумя Кейнами, и он знал, что это заметно даже со стороны. Возможно, то была его первая ошибка.

Райтон внимательно посмотрел на него, и этот взгляд напомнил переменчивую погоду весенним днем – то ли будет дождь, то ли нет, не так чтобы ясно, но и не пасмурно. Вроде бы он был дружеским, но Джек вздрогнул от безразличия на грани презрения в глазах герцога. Только сейчас до него дошло, что тот относился к редким типам, которые видят людей насквозь.

–  Вам надо сказать об этом моему брату,  – суховато откликнулся герцог.  – Не сомневаюсь, он сумеет написать раздел о джентльменах, занимающихся торговлей.  – Райтон сделал легкое ударение на слове джентльменах, и у Джека внезапно пересохло во рту.

–  О чем это вы?  – вклинился Арчер. От выпитого у него уже начал заплетаться язык.  – Ну конечно, Фрайди[4] – джентльмен, несмотря на то что его, фамилия напоминает день недели.

Если честно, Джек боялся, что, если отведет глаза от герцога, тот воспримет это как проявление слабости. Это была вторая ошибка. Любой, кто не принадлежал к миру Кейнов, должен был бы в этот момент опустить взгляд.

–  Я это знаю.  – Ответ прозвучал негромко и обманчиво несерьезно. И сразу же герцог добавил – Что мне хочется, так это узнать, почему мистер Фрайди хочет казаться не таким, как на самом деле?

–  Чепуха!  – Арчер так посмотрел на брата, что Джеку стало не по себе.  – Он отличный парень! Хотя иногда ловчит в картах.  – Услышав неожиданную и совершенно лживую ремарку, Джек вытаращил глаза.

–  Ты не прав!  – Райтон отмахнулся от брата.  – Он это делает всегда.

–  Вы отдаете отчет своим словам?  – Джек снова повернулся к старшему Кейну. Господи, теперь он понимал, что чувствуют бабочки, которых пришпиливают булавкой. Ощущают, наверное, свою обреченность.

Тот усмехнулся:

–  Это шутка. Брат так говорит о тех, кого либо по‑настоящему любит, либо считает простофилями.

Джек недоуменно вскинул брови. Ему показалось, что от этого движения мозг заколыхался внутри черепной коробки.

–  Значит, можно не принимать это за оскорбление, не так ли?

Улыбка герцога стала шире, и Джек невольно вспомнил Триста. Он уже настрадался от остроумия младшего Кейна. Ублюдки с садистскими наклонностями – все они!

–  Мой брат с трудом заводит друзей.

–  Да неужели!

В ответ раздался смешок. По крайней мере, человек воспринимает сарказм, адресованный прямо ему.

–  Теперь я вижу, почему вы, Фрайди, понравились обоим моим братьям.

Джек осторожно поглядел на герцога. В кресле рядом с ним Арчер напевал фальшивым баритоном какие‑то не вполне пристойные куплеты.