– Значит, не в Эльке дело, – пробормотала Таисия. – Тогда в чем? Может, ты не хочешь, чтобы я сегодня ехала в парк?

Взгляд няни снова изменился. Девушка отчетливо поняла – парк ни при чем.

– Что-то должно случиться по дороге с работы? – осторожно спросила Таисия. – Что-то плохое?

Лампа дневного света внезапно мигнула, неприятно потускнела, и Таисия воскликнула:

– Все поняла! Я буду осторожна, вот увидишь. Тонкий матовый цилиндр вновь сиял ровно и надежно. В комнату вошла Валерия Степановна, старший экономист и начальница их маленького отдела. Она укоризненно кивнула на настенные часы:

– Еще не убежала? И зря.

– Да я… сейчас. – Таисия суетливо выключила компьютер.

– Смотри, погода какая чудесная. – Валерия Степановна подбадривающе улыбнулась. – Ты бы, Тася, съездила на пляж, что ли? Не беги сразу домой, зимой в четырех стенах насидишься…

– Я… в парк!

– Что ж, тоже неплохо, – одобрила Валерия Степановна. – Все лучше, чем сидеть в душных комнатах…

Таисия вышла на улицу и невольно зажмурилась: сегодняшнее солнце вдруг показалось особенно ярким. И… недобрым.

Девушка порадовалась, что надела шляпу, – хоть какая-то защита. И тоскливо подумала: «Интересно, другие чувствуют, что нужно прятаться в тень? Вряд ли. Вон сколько народу, и почти все без головных уборов…»

Мимо пробежала стайка девчонок в коротких топиках и таких же коротких юбочках. Они весело что-то обсуждали, звонко смеялись, ели мороженое, и не было им дела до злого солнца.

Таисия застыла посреди тротуара, не обращая внимания на толчки спешащих прохожих. Она не могла отвести взгляда от своих сверстниц – таких беззаботных, таких легких, таких… бездумных.

Вдруг захотелось оказаться одной из них. Пусть вон той, с тонким серебряным браслетом на правом запястье. В красной юбочке и с самыми красивыми глазами – большими, голубыми и младенчески чистыми.

Полная женщина с туго набитыми тяжелыми пакетами так раздраженно толкнула ее, освобождая для себя тротуар, что Таисия едва не упала. И завистливо прошептала:

– Что им солнце…

В кармане брюк завибрировал, забился сотовый, Таисия выудила его, чуть не уронила на асфальт. Звонок оказался от Федора Федоровича, и она с улыбкой пропела в трубку:

– Привет, что звонишь, я только-только вышла с работы…

– Ничего себе только вышла – уже почти семь!

– Не семь, а шесть двадцать пять.

– Какая разница?!

– Большая.

– Я просто округлил.

– Не в ту сторону.

– Мелкая, кончай пререкаться!

– Я и не собиралась, это просто факт. Округлять положено…

– Ну ты и зануда!

– Сам такой.

Федор Федорович промолчал. Таисия с удовольствием слушала раздраженное сопение друга, предвкушая его реакцию на сюрприз. Вначале сейчас, когда услышит об Эльке, потом вечером, если он вообще появится у нее после такого сообщения. А что, может, и обойдется…

– Кончай сопеть в трубку!

– Это я сопю… соплю… о-о-о, елки, это же ты сопишь, как самый настоящий медведь!!!

– Давай-давай, переложи с больной головы на здоровую! Твое любимое занятие, кто бы сомневался…

– Слушай, что ты ко мне пристал?! – возмутилась Таисия. – Иду себе, никого не трогаю, мечтаю отдохнуть после работы…

– Честно?

– Само собой.

– Умничка, – довольно прогудел Федор Федорович. – А я с твоей болтовней совершенно забыл, зачем позвонил…

– МОЕЙ болтовней?! – Таисия в сердцах пнула попавшуюся под ноги пустую банку из-под пива. – Да я…

– Вот-вот, слова не даешь сказать, – гулко хохотнул Федор Федорович. – Все «я» да «я»…

Таисия стиснула зубы, но заставила себя промолчать: все равно Федора Федоровича не переспорить. Еще не было случая, когда за ней оставалось последнее слово.

– Вот и чудненько, – одобрил ее молчание Федор Федорович.

Таисия будто наяву увидела его ехидную улыбку и сжала телефон так сильно, что заныли пальцы. Как не раздавила, непонятно.

– Ведь что звоню…

– Я вся внимание, – холодно процедила Таисия.

– Не перебивай, сам собьюсь, ну вот, мысль потерял…

– А она у тебя была?

– О-о, начнем сначала?

– Нет, извини. Ты собирался сказать, зачем позвонил…

– Ах да! Я просто хотел напомнить, что вечером зайду. Планы не изменились, мы по-прежнему штурмуем бары-рестораны, отрываемся, короче, по полной, так что настраивайся заранее…

– …

– Эй, ты меня слышишь?

– К сожалению.

– Тогда подыщи что-нибудь понаряднее вчерашних драных джинсов и линялой тряпки, которую ты важно обозвала «блузоном»!

– Обязательно, – угрюмо пообещала Таисия.

– Может, заскочить в магазин и что-нибудь купить тебе? На выход? Размеры я твои знаю…

– Нет!!!

– Не доверяешь?

– С чего ты взял? Просто…

– Ну что «просто»?

– Просто… – И Таисия, зажмурившись, выпалила: – Просто я не могу с тобой никуда пойти!

– Что? Я, кажется, не расслышал, какие-то шумы, понимаешь ли, в трубке…

– Все ты расслышал, – хмуро огрызнулась Таисия. – Я сказала – никуда не могу с тобой пойти. Сегодня. Ничего страшного, можно ведь и в другой день, большой разницы не вижу…

Федор Федорович по-прежнему молчал. Таисия широко улыбнулась собственному отражению в витрине: кажется, раунд за ней.

Девушка брезгливо отпрянула: пьяного парня с дурным, плывущим взглядом шатнуло прямо на нее.

Сзади кто-то сдавленно охнул, Таисия только сейчас поняла, что налетела спиной вовсе не на стену.

– Извините, пожалуйста, – виновато пробормотала она, оборачиваясь.

И звонко чихнула, уткнувшись носом в чужую рубашку: от незнакомца почему-то остро пахло сосной, причем крымской. Баба Поля обожала этот запах, она вообще любила Крым. Не центральный, не Ялту даже, а Керченский полуостров с его иссушенными зноем степными просторами и неглубокими теплыми заливами.

– Куда ж я денусь, барышня…

– Что?..

– Извиню, конечно.

Широкие поля шляпы мешали видеть, незнакомец оказался слишком высок. Таисия могла рассмотреть лишь светло-бежевую хорошо отглаженную рубашку, пришлось поднять голову.

Таисия удивленно моргнула: вдруг показалось, что она уже встречала где-то этого человека. Видела худое смуглое лицо и серьезные, даже хмурые глаза, длинные, будто срезанные снизу, совсем не русские.

– Э-э-э… – Таисия стремительно краснела, не представляя, что сказать.

– Не понял, но внимательно слушаю. – Губы мужчины дрогнули, но смотрел он по-прежнему серьезно.

– От вас… крымской сосной пахнет.

– Что?.. – В глазах незнакомца что-то изменилось, и Таисия с изумлением отметила – они вовсе не темные, а светло-карие, даже скорее желтые. И золотых крапинок в радужках становилось все больше…

– Я… просто извинилась. – Таисия быстро опустила голову, чтобы не видеть этих странных тигриных глаз.

– Ясно. – Голос незнакомца прозвучал мягко.

– Мне… пора, – глупо пролепетала Таисия, поспешно отступая к пешеходной дорожке.

– Да, конечно.

– До свидания, – пискнула она и почти побежала прочь.

Удалялась и спиной чувствовала взгляд незнакомца, внимательный и почему-то удивленный.

Лишь на другой стороне улицы Таисия вспомнила про телефон. Осторожно поднесла его к уху и услышала:

– Ну и что опять случилось?!

– Н-ничего.

– Как же – ничего! А перед кем ты только что извинялась?

– Да… так. Налетела на кого-то. Нечаянно. Задумалась и…

– Задумалась она! Сколько говорил – на улице будь внимательнее! И дорогу переходи… кстати, ты сейчас где?

– На тротуаре, честное слово. И я – по пешеходному переходу…

– Ладно, верю, – проворчал Федор Федорович.

Он молчал, и Таисия молчала. Она почти бежала к автобусной остановке, физически чувствуя, как отдаляется от смуглого незнакомца, как истончается, тает тонкая нить, вдруг связавшая их.

Почему – непонятно.

Никогда с ней такого не было.