– Обязательно.
– Вот и хорошо… Ну, чего сидишь? Давай к своей любимой!
Именно к любимой и отправился Кирилл. Сегодня у Жени последний день перед выходным, а завтра они едут на дачу.
Он спустился вниз, вышел к пункту охраны. Он уже не простой человек в системе, если пешка, то проходная с возможностью стать важнейшей фигурой после короля. Так думал он; охранники, казалось, почуяли его самоуверенность, по струнке перед ним не вытянулись, но вертушку на проходной разблокировали без всяких проволочек.
Впрочем, в струнку эти ребята не вытягивались и перед Авдеевым. Хотя бы потому, что Аркадий Васильевич пользовался не парадным, а запасным выходом. Он выходил во внутренний охраняемый двор, где ждала его машина с эскортом. Не подстрелишь его так просто, как это было с Германовым…
Кирилл перешел через дорогу, поднялся на крыльцо кафе «Персей». Женя стояла возле столика, а какой-то стильный хлыщ с манерами пассивного педераста громко выговаривал ей, агрессивно махая руками. А его такой же гейный дружок с умилением смотрел на своего «героя» и восхищенно хлопал накрашенными ресницами.
– Это что, кофе, по-твоему? – верещал хлыщ. – Это не кофе, это отстой голимый!.. И этот отстой ты хочешь впарить мне за триста рублей!
Педераст откровенно позировал перед своим дружком, наслаждаясь своей крутостью. Женя покорно молчала, но это еще больше распаляло наглеца.
Зато Кирилл молчать не стал. Он взял чашку кофе, о котором шла речь, и преспокойно вылил ее содержимое на обесцвеченную голову.
– Ты че, охерел? – взвыл от возмущения хлыщ.
И тут же заткнулся, потому что Кирилл просунул указательный палец между его щекой и десной, сделав ему этим очень больно.
– Пошел отсюда, гомодрил крашеный!
Кирилл вывел его из кафе и спустил с лестницы. Пусть менты за него вступаются, ему все равно.
Разумеется, конфликт привлек внимание не только посетителей, к Жене подбежал пузатый администратор.
– Юрнаева! Это что еще такое? – возмущенно протянул он.
– А она здесь при чем? – зло глянул на него Кирилл. – Это ее оскорбляли, а не она! Ее оскорбляли, а ты где был?
– Никто ее не оскорблял! Обычное недоразумение, и я сейчас в милицию позвоню!
– Давай звони. Если жить надоело, звони.
Климкин так глянул на администратора, что у того челюсть от страха отвисла. И ноги в коленях подкосились. Пузатый попытался отшагнуть назад, но едва не упал из-за слабости в ногах.
Милый друг бузотера смотрел на Кирилла с восхищением, чуть ли не влюбленно, зато Женя была возмущена.
– Кирилл, зачем ты так? – спросила она.
– А затем, что ты здесь больше не работаешь. Давай собирай вещи, поехали!
– Я не могу… Рабочий день не закончен…
– Я сказал, поехали!
Он взял ее за руку и повел к двери.
– Да постой ты! Я хоть переоденусь!
Кирилл отпустил ее, вышел на крыльцо, с презрением глянул на бузотера, что стоял на тротуаре, со слезами на глазах рассматривая мокрую от кофе рубашку, которую он только что снял с себя.
– Урод! – заметив Климкина, взвизгнул он.
– Что ты сказал?
Кирилл всего лишь шагнул к нему, а тот побежал от него в такой панике, как будто собак на него спустили. Чмо позорное…
Женя появилась минут через десять. Униформа осталась в кафе, кофточка на ней розовая с едва обозначенным декольте, джинсы. Одевалась она не очень хорошо, хотя и не убого. В меру средств и возможностей…
Он уже имел представление о том, как жила Женя. Нет у нее родителей, они погибли в автокатастрофе, когда ей было всего двенадцать лет. Была у нее родная бабушка, но та не захотела брать к себе внучку, потому и оказалась Женя в детском доме. Правда, через несколько лет бабка тяжело заболела и потому прозрела – решила, что это божье наказание за тот грех перед родным сыном и внучкой. Забрала она Женю к себе, переписала на нее квартиру, но все равно умерла. Такая вот печальная история…
– И что дальше? – спросила Женя, закрывая за собой дверь.
– Добро пожаловать в армию безработных! – пошутил он.
– А если я не уволилась?
– А где твоя униформа?
– Нет униформы, уволилась я…
– Вот и хорошо, нечего тебе в этом гадюшнике делать. Ты королева, а какие-то смерды перед тобой права качают…
– Я не королева.
– Для меня – королева.
– Но…
– И не надо возражений! – отрезал он.
– Тебе не кажется, что ты очень высокого мнения о себе?
– Мне кажется, что я очень высокого мнения о тебе. И мне кажется, что я в этом ничуть не ошибаюсь. Потому что ты правда самая лучшая… И ты не должна работать официанткой.
– А кем я должна работать?
– Тебе совсем не обязательно работать… Или тебе нравится, что какие-то уроды качают перед тобой права?
– Не нравится.
– И мне не нравится.
И еще Кирилла беспокоила мысль, что на Женю будут заглядываться ее коллеги, начальник может сделать непристойное предложение… Она – его девушка, и руки прочь от нее и грязные мысли!
– Ты не будешь работать. Ты будешь жить со мной, и тебе на надо будет работать!
– Какой ты быстрый!
– Работа у меня такая.
Он уже говорил, что работает начальником отдела по связям с общественностью, но не уточнял, где именно.
– С такой прытью ты сделаешь карьеру.
– Уже сделал. Из дочернего предприятия перехожу в головную компанию.
– И что, не будешь работать рядом с «Персеем»?
– Не понял. Сначала объясни мне, где я работал?
– В офисе через дорогу.
– Я там не работал, меня туда вызывали. Это и есть наша головная компания. Кстати, я сегодня своего начальника на свадьбу пригласил.
– На чью свадьбу? – насторожилась Женя.
– На свою.
– Ты женишься?
– Да. На тебе…
– А я согласие давала? – зарделась она.
– Нет.
– Зачем же ты начальника пригласил?
– Да уж, дал, что называется, косяка… Что ж, придется выкручиваться. Если ты мне откажешь, то придется жениться на ком попало.
– Да, если дал слово начальнику, надо его сдержать, – не без ехидства сказала Женя.
– Ерничаешь? Ну-ну… Может, у тебя подружка есть?
– Зачем?
– Я на твоей подружке женюсь.
– А что, кроме как на моей подружке, больше не на ком?
– Да нет, есть варианты. Но с твоей подружкой я к тебе поближе буду.
– Может, лучше на мне жениться?
– А ты согласна?
Улыбка у него шутливая, но к вопросу отношение самое серьезное.
– А куда от тебя денешься?
Женя пыталась изобразить досаду, но ей это явно не удалось. Не смогла она сдержать радостную улыбку.
– Не надо от меня деваться. Надо со мной быть… Кстати, раз уж я лишил тебя работы, то теперь я обязан о тебе заботиться в полной мере. Сейчас мы заедем в одно место…
Кирилл привез ее торговый центр, сплошь состоящий из бутиков, где наравне с откровенной подделкой продавались действительно фирменные вещи. Женя сначала возражала против его щедрости, но после того, как ей подошло платье от Дольче Габбана, она вошла во вкус. А Климкин не скупился, хотя и обходил стороной очень уж дорогие варианты. И одежды он ей накупил, и обуви, даже про дамское белье не забыл. А она не отказывалась. Но в машине назвала сумасшедшим.
– Ну, спасибо!
– И я сумасшедшая… Скажи, ты меня заколдовал?
– Если ты это чувствуешь, то я рад, – улыбнулся он.
– Чувствую.
– Значит, заколдовал. Сейчас отвезу тебя домой, пожарю и съем.
– Зачем же ты мне столько всего купил? – с понимающей иронией улыбнулась она.
– Чтобы тебя заколдовать. А вопрос ты задала правильно. Потому что есть я тебя буду без одежды.
– И я соглашусь?
– Конечно, ведь ты же заколдована.
– А куда мы едем?
– В столовую. Где я буду тебя есть.
– А где столовая?
– У меня дома.
– Я хочу домой.
– Мы туда как раз и едем.
– Я хочу к себе домой.
– У тебя больше нет своего дома, у тебя теперь есть наш дом.
– Ты всегда будешь за меня все решать?