– Хмм. Она вопросительно выгнула бровь.

– Да?

– Просто подумал, что вам очень повезло. Если бы Эдмонд не женился, ваш визит в нашу страну мог бы и не состояться.

Стрела попала в цель – глаза сверкнули возмущенно, а Стефан довольно усмехнулся про себя при этом первом признаке подлинного чувства.

– Вы могли бы и не указывать на те неудобства, что создал мой приезд для лорда и леди Саммервиль, – раздраженно ответила она. – Я прекрасно понимаю, что они лишь недавно поженились и мое присутствие в некотором смысле стесняет их.

– Уверен, они рады принимать вас у себя.

– Да?

– Конечно.

Она поджала губы.

– Я пыталась убедить мать, что время выбрано не самое подходящее, что я обременю его светлость, но она настояла на своем.

– А вы всегда делаете то, что приказывает мать?

Взгляд ее ушел в сторону и остановился на розовом кусте, а Стефан получил возможность полюбоваться чистой линией ее профиля.

– Не всегда, но семейный долг, ваше высочество, требует жертв. Даже от женщины, считающей себя разумным, здравомыслящим существом.

Удивленный этим неожиданным признанием, Стефан нахмурился. Уж не понимать ли это так, что ее послал в Англию император?

– Семейный долг?

– А, вот вы где, – вмешался Эдмонд, подходя к брату с загадочной улыбкой. – Я убедил Брианну вернуться домой и не сомневаюсь, что она с удовольствием составит вам компанию.

– Разумеется. – Софья с облегчением ухватилась за спасительный предлог и поспешила попрощаться.

– Ваша светлость.

– Мисс Софья.

Едва дождавшись его кивка, гостья повернулась и устремилась к дому.

Стефан проводил ее задумчивым взглядом. Знакомство с этой женщиной обернулось всплеском самых противоречивых чувств, разобраться в которых еще только предстояло.

Кто такая эта мисс Софья?

И почему он вдруг так остро ощутил отсутствие будоражащего аромата жасмина?

– Мог бы, по крайней мере, попытаться очаровать бедняжку, – протянул Эдмонд.

– Я ей не доверяю, – бросил в ответ Стефан, но не добавил, что кроме недоверия эта странная женщина вызвала и другие эмоции. – Думаю, ее прислал сюда император. Непонятно только для чего.

– Даже если ты и прав, мне вполне по силам защитить свои интересы. – В голосе Эдмонда прорезалась решимость. – Императору можно поставить в вину многое, но он достаточно умен, чтобы понимать, что случится, если Брианна как-то пострадает.

– Вопрос в том, сумеешь ли ты защитить себя самого.

Эдмонд пожал плечами:

– Я учусь. Стефан с улыбкой сложил руки на груди.

– Значит, мне не показалось?

– Не показалось? Ты о чем?

– Я, может быть, необщителен и скучен, но не мог не заметить, что ты окружил супругу двойной защитой.

Эдмонд удивленно взглянул на брата:

– Мой бог! Я и забыл, что за маской степенного землевладельца прячется самый проницательный из всех известных мне людей. От тебя ведь ничего не утаить, да?

– Может быть, очень немногое.

Эдмонд фыркнул и покачал головой:

– Тебе повезло, что ни король, ни царь не догадываются об этом таланте. В противном случае они бы просто так тебя не отпустили.

– Ты тоже не лишен талантов, – усмехнулся Стефан. – И один из них – уклоняться от ответов.

Эдмонд тяжело вздохнул и состроил невеселую гримасу.

– Брианна вроде бы забеременела, но пока говорить об этом слишком рано.

Стефан хорошо понимал беспокойство брата. Первая беременность Брианны закончилась тем, что она потеряла ребенка. Не дай бог пережить такое еще раз. Однако Брианна молода и здорова. Ничто не мешает ей благополучно выносить дитя.

Он похлопал брата по плечу.

– Прими мои поздравления, брат. Эдмонд кивнул, но не улыбнулся.

– Серьезно?

Стефан не сразу понял, что Эдмонд имеет в виду предложение, которое он сам сделал Брианне несколько месяцев назад. Тогда, зная, что подвел подругу детства, он посчитал своим долгом взять на себя заботу о ее будущем. Слава богу, она выбрала Эдмонда.

– Иначе и быть не может. Вы с Брианной предназначены друг для друга. Кроме того, вы избавили меня от необходимости жениться. Теперь у меня будет настоящий наследник. Ты лишь удостоверься, что это мальчик.

– Боюсь, я уже ничего не могу сделать. – Морщинки беспокойства на лбу у Эдмонда разгладились, губы тронула озорная улыбка. – А кроме того, ты будешь глупцом, если удовлетворишься ролью холостяка.

Стефан вопросительно вскинул бровь.

– Это еще почему?

Эдмонд рассмеялся:

– Сомневаюсь, что мне одному суждено попасть в плен женских объятий. Тебе это тоже грозит, дорогой братец.

Три дня понадобилось Софье, чтобы, собравшись с силами, пройти ту милю, что отделяла Хиллсайд от Мидоуленда.

Глупо, конечно. В первый же день пребывания в Суррее она узнала от Брианны, что герцог Хантли имеет обыкновение во второй половине дня помогать своим арендаторам и объезжать обширные владения. Никакой причины тянуть с визитом так долго просто не существовало.

В конце концов, чем скорее удастся отыскать эти проклятые письма, тем быстрее она вернется в Россию.

Софья убеждала себя, что нежелание отправляться дом герцога Хантли объясняется лишь только характером взятого ею на себя обязательства. Она не была ханжой, но и не могла вот так запросто превратиться в обыкновенную воровку.

В глубине души, однако, Софья понимала, что от неизбежного ее удерживают не только соображения морального порядка. Скорее причина крылась в отношении к герцогу Хантли.

Странно, но при каждом брошенном им в ее сторону взгляде по телу прокатывалась волна жара. Он, конечно, потрясающей красоты мужчина, но ведь к его брату, лорду Саммервилю, она ничего, кроме благодарности, не испытывала. Разве что чувствовала себя ужасно перед ним виноватой.

Когда им случалось быть рядом, сердце не срывалось в галоп и колени не дрожали, как осины на ветру. И не было никакой тревоги из-за того, что его проницательный взгляд доберется до истинных причин ее пребывания в Суррее.

Откладывать исполнение долга она больше не могла.

После ланча, когда Брианна, извинившись, удалилась отдохнуть, Софья тихонько выскользнула из дому через боковую дверь и минуту-другую бесцельно бродила по саду. Удостоверившись, что за ней никто не наблюдает, она открыла калитку и направилась к лугу.

Удалившись от дома, Софья сбавила шаг. Утро выдалось хмурое, но теперь тучи рассеялись, и выглянувшее солнце тянулось к земле теплыми лучами. Когда-то няня много и с увлечением рассказывала ей о собственном детстве, прошедшем в небольшой деревушке в графстве Дербишир. Действительность превзошла ожидания.

Все вокруг было таким… зеленым.

Обходя стороной коттеджи, Софья не стала пересекать открытый луг, а углубилась в густой лес. Она, разумеется, не собиралась проникать в Мидоуленд украдкой, но не хотела, чтобы слух о ее приходе распространился по окрестностям. Меньше всего хотелось, чтобы герцог Хантли вернулся домой слишком рано.

Следуя по тропинке, Софья быстро миновала лес, вышла на опушку и на мгновение замерла перед впервые открывшимся ей Мидоулендом.

Дом не отличался, разумеется, величием и роскошью российских дворцов и даже издалека выглядел слегка обветшалым, как разношенная тапочка, но какая-то неведомая сила влекла ее к старому особняку.

В самой каменной кладке ощущалась неподвластная времени основательность и прочность. Массивные колонны, створчатые окна и резная каменная балюстрада придавали зданию естественный вид. Казалось, оно выросло здесь само собой, а не было возведено человеком.

Позволив себе лишь короткую паузу, Софья с неохотой продолжила путь. Каждый шаг требовал усилия воли, и она понимала, что при первой же неожиданности легко поддастся панике и припустится бежать.

Не будь трусихой.

Внушив себе ложную уверенность, она решительно зашагала по извилистой, обсаженной деревьями дорожке к увитым плющом воротам и, миновав их, поднялась по невысоким ступенькам. Дубовая дверь медленно открылась, когда она еще только пересекала широкую террасу. Софию это не удивило – герцог Хантли производил впечатление джентльмена, способного добиться порядка и исполнительности.