Среди учеников Кун-цзы самыми выдающимися в делах практической морали были Янь Юань, Минь Цзы-пянь, Жань Бо-ню, Чжун-гун[116]; в умении говорить – Цзай Во, Цзы-гун; в делах политики – Жань Ю, Цзы-лу; в литературе – Цзы-ю, Цзы-ся.
4.
Учитель сказал:
— Минь Цзыцянь воистину почитает родителей! Другие люди отзываются о нем так же, как его родители и братья.
5.
Нань Жун постоянно повторял слова о белой яшме.[117]
Учитель отдал ему в жены дочь старшего брата.
6.
Цзи Канцзы спросил:
— Кто из ваших учеников больше всех любил учиться?
Учитель ответил:
— Янь Хуэй больше всех любил учиться. К несчастью, жизнь его была коротка, он скончался. Ныне таких уж нет.
7.
Когда Янь Юань умер, [его отец] Янь Лу просил у Учителя повозку, чтобы, продав ее, приобрести саркофаг [для гроба].
Учитель сказал:
— Каждый заботится о своем сыне, талантлив он или нет. Когда мой сын умер, его похоронили в гробу без саркофага. Я не могу из-за саркофага ходить пешком, ибо я – дафу[118] и мне не подобает ходить пешком.
8.
Янь Юань умер.
Учитель воскликнул:
— О! Небо хочет моей погибели! Небо хочет моей погибели!
9.
Когда Янь Юань умер, Учитель безутешно оплакивал [его].
Сопровождавшие его сказали:
— Учитель горюет безутешно!
Он сказал:
— Безутешно? Горе мое безутешно об этом человеке, и больше ни о ком!
10.
Когда Янь Юань умер, ученики хотели устроить пышные похороны.
Учитель сказал:
— Нельзя.
Но ученики [все же] пышно похоронили его.
Учитель сказал:
— Хуэй! Ты относился ко мне как к отцу, а я не смог отнестись к тебе как к сыну. Это не я, а ученики так [поступили]!
11.
Цзы-лу спросил о том, как служить духам.
Учитель ответил:
— Не научившись служить людям, можно ли служить духам?
[Цзы-лу добавил:]
— Я осмелюсь узнать, что такое смерть.
[Учитель] ответил:
— Не зная, что такое жизнь, можно ли знать смерть?
12.
Находясь рядом с Учителем, Минь Цзыцянь выглядел приветливым и строгим, Цзы Лу – стойким и воинственным, Жань Ю и Цзы Гун – любезными и довольными.
Учителю это нравилось, и [он] сказал:
— Что касается Цзы Лу, боюсь, что он умрет не своей смертью.[119]
13.
Жители Лу решили перестроить сокровищницу Чанфу.
Минь Цзыцянь спросил:
— А что если все оставить по-старому? Зачем надо перестраивать?
Учитель сказал [о нем]:
— Этот человек не разговорчив, но если говорит, всегда попадает в точку.
14.
Учитель сказал:
— Почему Ю исполняет [эту песню] на сэ у моих дверей?
Ученики после этих слов стали непочтительны к Цзы Лу.
Учитель сказал:
— Ю в учебе достиг немалого, но он еще не достиг всей премудрости.
15.
Цзы-гун спросил:
— Кто лучше: Цзы-чжан или Цзы-ся?
Учитель ответил:
— Цзы-чжан допускает крайности, Цзы-ся не успевает осуществлять.
Цзы-гун сказал:
— Значит, Цзы-чжан лучше.
Учитель сказал:
— Допускать крайности так же плохо, как и не успевать осуществлять.
16.
Цзи-ши[120] был богаче Чжоу-гуна, но Цю собирал для него еще и увеличивал его состояние.
Учитель сказал:
— Это не мой ученик! Вы можете с громкими криками обрушиться на него!
17.
Чай – прост, Шань – несообразителен, Ши – скрытен, Ю – негибок[121].
18.
Учитель сказал:
— Мораль Хуэя близка к совершенству, но он часто бедствует. Сы нарушил волю [неба], богатеет, однако его суждения точны.
19.
Цзы Чжан спросил, что представляет собой Дао-Путь доброго человека.
Учитель ответил:
— Он не следует проторенной тропой, но ему трудно достичь знаний высшей степени.[122]
20.
Учитель спросил:
— Как можно считать благородным мужем того, кто превозносит [чужие] суждения? А может, он только притворяется?
21.
