— Скажи ему, что сейчас мистера Бретта нет, но как только он вернется, я тут же передам ему письмо.
— Да, мисс.
Этель вышла, и у парадной двери состоялся долгий разговор. Очевидно, шофер наконец был удовлетворен, дверь захлопнулась, и в доме опять воцарилась тишина.
Лиз посмотрела на письмо. Бесполезно гадать, что в нем. Это могут быть и добрые и дурные вести. Но в одном она была уверена: письмо как-то связано с тем, что Бретт рассказал ей вчера. А если так, значит, это очень важно, и она должна во что бы то ни стало найти Бретта.
Но Бретт у Клер. Теперь Лиз была в этом совершенно уверена. Ее сердце сильно забилось. Она не может пойти туда! Не может. Отогнав эту мысль, она набрала номер Мэгги. В трубке были долгие гудки, а потом раздался сонный голос:
— Лиз? Привет, дорогая, я сплю мертвым сном. Бог мой, зачем я устроила эту вечеринку? Когда последние гости ушли, было, наверное, половина четвертого. Теперь я понимаю, что значит утро понедельника. Даже Джейк это чувствует, бедняга. Как у тебя дела, Лиз?
Нет, Бретта там точно нет.
— Все нормально, спасибо. Я просто хотела сказать, как мне понравилась вечеринка. Все было просто замечательно.
Затем она позвонила в офис в Бирмингеме. Нет, ответила секретарша, мистер Дентон утром не появлялся. Она в этом уверена, потому что мистер Кокс его спрашивал. Может она чем-то помочь?
— Нет, спасибо, — ответила Лиз и повесила трубку, чувствуя пустоту внутри.
Она положила письмо в карман своей белой куртки и вышла на террасу. За лужайкой и серебристой березовой рощицей был дом Клер, и там она найдет Бретта. Только она не может туда пойти. Белый персидский кот Сфинкс неслышно появился на террасе. Он относился к Лиз как к части убранства дома и величественно принялся тереться о ее ноги. Лиз погладила мягкую белую шерстку, кот глядел ей в лицо огромными зелеными глазами с узкими зрачками.
Лиз резко выпрямилась. Кот напомнил ей тот первый день, когда она вылезла из окна, чуть не наступила на Сфинкса на белом ковре, Джи Би проснулся и…
В тот день она положила начало трагической истории и, несмотря на гордость, должна довести ее до конца. Лиз прошла мимо прохода в стене кустарника, и березки сомкнулись у нее за спиной, гладя листьями волосы. Она быстро шла вперед, пытаясь не думать и решив как можно скорее покончить со всем этим. Когда она отдаст Бретту письмо, ничто больше не удержит ее в Херонсвуде. Она сложит вещи в чемодан и тут же уедет. Лиз споткнулась о корень и чуть не упала. Она выпрямилась, опершись рукой о березовый ствол. Здесь Бретт обнял ее, поцеловал и сказал: «Разве вам никто не говорил, что вы очень волнующая молодая женщина?» Здесь он попросил ее выйти за него замуж.
Лиз на минуту замедлила шаг, потом опять быстро пошла вперед. Она видела дверь дома. Она постучит, и Клер откроет дверь в каком-нибудь обтягивающем и экзотическом наряде. «У меня срочное письмо для Бретта», — скажет Лиз, и Клер посмотрит на нее торжествующе.
А может, Бретт сам откроет дверь, его темные глаза будут сонные, волосы взъерошены…
Лиз остановилась, чтобы перевести дух. Вдруг дверь дома открылась, и на пороге появилась Клер. На ней был алый костюм, черные туфли и перчатки, а в руке блестящая кожаная черная сумка. Она крикнула кому-то:
— Я положу это в багажник, да, дорогой?
Лиз отпрянула, словно ее ударили. Из дома ответил мужской голос, но она не расслышала слов. Так вот что задумал Бретт: освободиться, взять деньги Джи Би и сбежать с Клер. Вот он какой на самом деле. Лиз прислонилась к серебряному шелковистому стволу березы. Ей хотелось повернуться и убежать, но ноги ее не слушались. «Я никогда его по-настоящему не знала, ничего не знала о нем».
Лиз услышала голос Клер, которая отчитывала Тимми:
— Сиди в машине тихо! Я сказала тихо, ты слышишь?
Пощечина, пронзительный плач. Потом Клер опять крикнула:
— Поторопись, милый, иначе кто-нибудь из дома нас заметит!
Лиз пыталась не смотреть, но глаза были устремлены на дом помимо ее воли. Из дома появился мужчина с двумя большими чемоданами. Он поставил их на землю и стал запирать дверь. Это был Роджер Рокингтон.
Лиз стояла тихо, пока не уехала машина и шум не замер вдали. Под березами стало ужасно тихо. Лиз тихо сказала:
— Прости, Бретт.
Потом она повернулась и медленно пошла к огороду, где Эймс отчищал грязь со своих ботинок.
Увидев Лиз, он пробормотал, что пойдет обедать, обернул, несмотря на жару, вокруг шеи длинный вязаный шарф и зашаркал прочь. В старом саду было очень тихо. Где-то далеко нежно ворковали голуби. Над головой невидимый самолет вычерчивал на бледно-голубом небе белый след. В воздухе стоял аромат нагретой солнцем земли.
Лиз уселась на перевернутый деревянный ящик. Она витала в облаках, потому что Бретт не был с Клер. Она была так в этом уверена и ошиблась. Ей казалось, что больше ее ничто не удивит.
Когда она увидела Бретта, идущего к ней, это показалось ей таким естественным, что она улыбнулась ему, словно не было вчерашнего вечера. Чудеса существовали, потому что он улыбнулся в ответ, и хотя его лицо было очень усталым, что-то в его улыбке заставило сердце Лиз отчаянно забиться. Он посмотрел на нее сверху вниз:
— Найдется место еще для одного?
Лиз подвинулась, и Бретт сел рядом. На ящике как раз было место для них двоих.
— Это была длинная ночь, — сказал он. — Я никогда не думал, что Уорикшир такой большой. В машине этого не замечаешь.
— Ты шел пешком?
Бретт приподнял ногу и показал ей пыльную стертую подошву.
— По дороге я нашел гостеприимный стог сена. Там было удивительно уютно. Когда проснулся, то поймал машину. Ничто так не прочищает мозги, как ночь под открытым небом.
Лиз молча ждала.
— Я думал о том, что ты сказала вчера, — продолжал он. — Нужно было о многом подумать, но сейчас уже все позади. Лиз, ты пойдешь со мной к Джорджу Коксу и объяснишь, как все случилось? Я буду рад твоей моральной поддержке.
Лиз повернулась к нему, ее глаза сияли.
— Ты согласен? Бретт, я так рада! Конечно я пойду. Но я чуть не забыла… — Она вытащила из кармана письмо. — Это принесли тебе полчаса назад.
Бретт взял письмо и повертел его в руках.
— Лиз, прежде чем открыть его, я хочу задать тебе один вопрос, а ты пока забудь обо всех деловых предложениях, потому что это нечто совсем другое. Я не знаю, что в этом письме, но что бы там ни было, даже если это означает начало новой жизни, новой карьеры в другом месте, ты выйдешь за меня и разделишь ее со мной? Потому что без тебя моя жизнь будет неполной.
Лиз взглянула ему в лицо и увидела, что это была правда. Она не спала. Ее глаза увлажнились и губы задрожали.
— Да, — ответила она и неуверенно добавила: — Ты попросил меня выйти за тебя замуж, правда? Мне это не приснилось?
— Нет. И ты ответила «да». Ловлю тебя на слове.
Бретт положил руки ей на плечи и повернул к себе. Она смотрела в его глаза и тонула в них.
— На этот раз я не стала долго думать. Я уже учусь.
— Ах, Лиз, Лиз, — произнес Бретт странным хриплым голосом.
Он заключил ее в объятия и принялся целовать со страстью, удивительной для человека, который провел почти всю ночь в пути.
Бретт перестал целовать Лиз, но по-прежнему не отпускал ее из объятий.
— Прошлой ночью было очень страшно. Я думал, что потерял тебя, и мир вокруг меня погрузился во мрак.
— Мне тоже было страшно, — ответила Лиз. — Я думала, ты с Клер.
— С Клер? — Удивление Бретта было неподдельным. Он отодвинулся и посмотрел на Лиз. — Ты считала, что у меня роман с Клер?
Лиз кивнула:
— Она сама так сказала. Однажды ночью я видела, как ты выходил из ее дома, наверное, был уже четвертый час. Мне показалось, что это очень вероятно. Она привлекательная.
Бретт нахмурился:
— А еще эгоистичная, ленивая и расчетливая. Нет, спасибо. Да, я помню ту ночь. Я работал допоздна в Бирмингеме. Вернулся около полуночи и услышал плач маленького мальчика. Забрался в окно. Клер не было дома, она оставила его одного. Я остался с ним до ее возвращения и как следует отругал ее. — Бретт улыбнулся. — С тех пор я ее больше не видел и не думал о ней. Ты мне веришь?
