Он оттолкнул ее от себя.

«Это было здорово».

«Здорово», слабо отозвалась она, ее ноги все еще дрожали и страх быстро возвращался. Он произвел на нее такое впечатление, какое никто до этого не производил. Это было так, как будто что-то встало на свое место, заполняя пространство, которое было до этого пустым.

Это ее очень пугало.

«Позволь мне уйти, — прошептала она. — Пожалуйста». Она сделала от него шаг в сторону, благодарная за то, что он позволил ей это. Она поспешно скользнула в свою юбку и набросила свою блузку, пока он смотрел безмолвно. Когда она подобрала свою сумочку, он подошел к ней. Она протянула руку. «Не останавливай меня».

«Не убегай, Танеша», сказал он, его взгляд блестел. «Мы можем поговорить».

«Не сейчас». Она сглотнула, ее горло пересохло. Взгляд на его наготу, на его стоящий член и плоский живот, послал ее телу новую волну жара. Она закусила губу, чтобы сдержать стон. Она хотела чувствовать его внутри себя даже больше чем она хотела этого раньше. Она услышала, как он прошептал ее имя и ее сердце сжалось. «Нет». Она покачала головой. «Этого слишком много…»

Все в нем выводило ее из равновесия. Как будто бы она была на борту корабля в шторм и потеряла равновесие из-за случайной волны. Сильные чувства, которые она испытывала к нему, вызывали тошноту. Она выбежала через пожарный выход и споткнулась.

Повиснув на одной руке, она врезалась в ржавую лестницу, разрывая блузку о гвоздь. Проглатывая крик боли, она почувствовала металлический скрип возле своей лопатки. Ее хватка вокруг лестницы ослабла и она упала на землю. Она выдохнула от удара. Когда она выпрямилась, то поблагодарила бога, если он ее слышит, за то, что она не переломала ни одной кости, и, скользнув в туфли, она побежала на улицу ловить машину.

Когда одна остановилась с визгом колес — то, что она останавливала машину в незастегнутой блузке и без бюстгальтера, сработало хорошо, — она втянула себя на заднее сидение. Пока она давала ухмыляющемуся водителю направление движения, то застегнула блузку. Она открыла сумочку и достала сотовый телефон. Набрала номер, пытаясь дозвониться до Серены. Ей нужен был кто-нибудь, чтобы поговорить, дружеское ухо. Также она думала, доставая из сумочки браслет, хорошо бы вернуть назад заклинание, потому, что никакое количество алкоголя не могло бы заглушить чувство, что она убежала от самой лучшей вещи, которую встречала в своей жизни.

Она покачала головой. Нет, она была глупой, это говорили ее гормоны. Он не мог быть ее парой. Это было крайне и совершенно нелепо.

Пока водитель ехал на опасной скорости сквозь улицы Манхеттена, она размышляла, что если бы он даже был ее, о Боги, парой, она не хотела его. Почему женщина должна иметь только одного мужчину в своей жизни? Навсегда и навечно? Она задрожала, понимая, что это было возможно хуже, чем случайный мужчина. Она была фелиной. Одиночкой по природе. Она любила свое одиночество. Хуже всего, что она могла быть с ним пять лет назад.

А что если бы она осталась с ним чтобы понять, что хочет чего-то большего и это продолжалось бы каждый день, и каждую неделю, и каждый месяц, и каждый год? Она повесила голову, глубоко вздохнула.

«Остановитесь», вскрикнула она, когда водитель проскочил ее адрес. Она протянула ему двадцать долларов — ее последние — и выпрыгнула из машины. Широкими шагами она стремительно полетела по направлению к каменной ограде, мечтая о тишине и покое своих апартаментов. И теплом молоке со взбитыми сливками. Она резко остановилась. Он дал ей миллион долларов. У нее есть достаточно для того, чтобы остаться. Но она нарушила сделку, убежав от него. Он дал ей совершенный оргазм, но не получил ничего в замен. Чисто технически, — деньги не принадлежали ей. И даже если принадлежат, она не хочет их. Она сжала зубы, размышляя, что было бы хуже, вернуться и обнаружить, что она и в самом деле не может жить без него или отказаться признать возможность, что он мог бы быть ее настоящей парой. Хорошо. Она засунет голову в песок и вернет каждый цент его дурацких денег.

Она останется в Нью-Йорке. С деньгами или без денег, она найдет способ пережить. Если он не хочет чтобы она возвращалась в Бразилию. Отлично. Она прыгала по ступенькам к дому. Она снова набрала имя Серены на телефоне. Ей нужно было, чтобы заклинание вернулось. Никто не отвечал и она закрыла телефон, толкая дверь в свою квартиру.

«Эй!» Она резко остановилась, пристально глядя на обнаженную пару перед ней, разрываясь между изумлением и недовольством. «Привет, Габриель, Серена! Я не помешала?»

Серена вскрикнула и оттолкнула Габриеля от себя. Он был на коленях, его голова скрыта между ее бедрами. Габриель выпрямился, не так суетливо как Серена, но явно был недоволен. «Ты знаешь, где меня найти», сказал он Серене и помахал рукой. Танеша заморгала во внезапной темноте, окружившей ее, и протянула руку, ожидая, когда та снимет свои чары. Когда к ней вернулось зрение, то обнаружила возбужденную Серену, которая сидела полностью одетая на диване, а Габриеля уже не было. Серена поднялась, ее щеки были по-прежнему красными, толи от внимания Габриеля, то ли от смущения, что была застигнута врасплох, Танеша этого не знала.

«Мне жаль, Танеша, я думала, что ты уже летишь в самолете. Когда у нас с Габриелем на свидании все заладилось, мы не могли решить, где…» Она вздохнула.

«Ты же знаешь, что мы обладаем наибольшей силой каждый у себя дома. Ни он, ни я не были готовы встреться там, где другой был бы сильнее. Так, я подумала, что твоя квартира…знаешь…нейтральная зона, с равной энергией».

Танеша глубоко вздохнула. «Да, звучит действительно убедительно. Вы оба не доверяете друг другу, но совершенно счастливы трахать друг другу мозг. Очень благоразумно». Танеша прикусила губу, чтобы не рассмеяться. «Но на моем итальянском кожаном кресле? Я никогда не смогу его снова использовать».

Глаза Серены расширились, она посмотрела на диван. «О, я так…».

«Я шучу».

«О», сказала Серена, которая выглядела все еще взволнованно.

«Мне жаль, что я помешала», сказала Танеша. «Правда, жаль».

«О, Боги, мне тоже жаль, что ты помешала», улыбка поползла по ее лицу. «Вещи, которые он может делать своим языком…» Она обмахнула себя.

«Габриель был…очень милым. Вряд ли кто-нибудь с ним сравнится.» Черт. Она решила избавиться от мнения, что для нее существует единственный мужчина. Танеша протянула руку, в ее ладони был плетеный браслет. «Можешь ты мне его исправить? Мне нужно поднять настроение».

Серена покачала головой, как будто бы хотела что-то понять и Танеша догадалась, что ее мысли все еще заняты способностями Габриеля. «Что же с тобой случилось?», наконец спросила Серена. «Почему ты не на пути в Бразилию?»

Танеша устроилась в своем кресле, которое все еще было теплым от жара двух влюбленных птичек. «Это длинная история», сказала Танеша, протягивая свое запястье, для того чтобы Серене было удобнее читать заклинание.

«Новый как огурчик», сказала Серена, садясь в кресло напротив. «Ты упала?» Серена потрогала ее за плечо сквозь порванную блузку. «Выглядит так, как будто ты поранена».

«Это ничего», сказала Танеша, царапины на плече были давним беспокойством. Она уставилась на браслет, абсолютно ничего не чувствуя. «Он не работает».

«Это невозможно», ответила Серена, пристально посмотрев на нее.

Танеша покачала головой, браслет удобно расположился у нее вокруг руки. Ничего. На самом деле она чувствовала себя намного более несчастной, слезы обожгли ее глаза. «Мне необходимо, чтобы это работало», сказала Танеша, рыдание застряло в ее горле. «Мне нужно избавиться от него». Слезы катились у нее по щекам. Танеша подняла руку и поймала слезу на кончик пальца. «Я никогда не плачу», сказала она и новая слеза скатилась по ее лицу.

«О», сказала Серена. «Ты влюбилась».

«Нет!» вскрикнула Танеша, пока слезы катились у нее по щекам.

Чертыхаясь, Серена развязала браслет с ее запястья. И в этот момент Танеша перестала плакать. «Что ты, черт возьми, сделала со мной?» спросила она, направляя свое раздражение на ведьму. «Что ты сделала?».