— Пока мы про школу не думали.

«Мы»? Надо полагать, это Тристан, отчим девочки.

Она тем временем продолжала:

— Миссис Форд говорит, что у вас хорошо получается управляться с детьми.

— Видимо, она имела в виду близнецов. Но им только по четыре года.

— Ах, да… Тренкорн Мэнор. Вы там гостите. Мы, кажется, встречались? Те овцы… Через какое ужасное испытание прошёл мистер Лоример. Это жуткое кораблекрушение.

— Да, — отозвалась я. — Я тоже была в кораблекрушении.

— Какое ужасное испытание! Но, к счастью, вам пришлось не так плохо, как бедному мистеру Лоримеру.

— Да, действительно, мне повезло больше.

Она несколько секунд молчала, демонстрируя сочувствие, а потом живо произнесла:

— Мы будем так рады, если вы согласитесь у нас работать. Кейт было бы так полезно, если бы её учила… леди. Миссис Форд говорила, что вы получили превосходное образование.

— Ничего особо выдающегося.

Разговор проходил совершенно необычно. Казалось, я всё время подчёркиваю, что ей не следует меня нанимать, а она была намерена во что бы то ни стало это сделать.

— У нас тут очень хорошая детская. Знаете, здесь уже много поколений детей выросло. Почему-то это… чувствуется.

Мои следующие слова явно её испугали:

— Наверное, мне следует увидеться с вашей дочерью.

Этого ей совершенно не хотелось. В зелёных глазах отразился страх. Она явно решила, что стоит мне только взглянуть на маленькое чудовище, и я откажусь. Мне было её почти жаль. Ей так хотелось найти для дочери гувернантку — чуть ли не любую гувернантку.

— Её, конечно, может и не оказаться в доме, — сказала она.

— Я считаю, что прежде, чем принимать решение, нам надо встретиться, — настаивала я, давая ей понять, что это моё требование, а не просьба.

Она неохотно позвонила в колокольчик, и через несколько секунд появилась горничная.

— Приведите, пожалуйста, мисс Кейт, — приказала леди Пэрриваль.

— Слушаю, миледи.

Леди Пэрриваль казалась настолько испуганной, что я невольно начала тревожиться, что увижу. Если она совершенно невыносима, решила я, по крайней мере я смогу осмотреться. Если всё будет настолько плохо, я всегда смогу последовать примеру предыдущих гувернанток и уволиться.

Когда она появилась, я была довольно приятно удивлена — но, возможно, потому, что ожидала чего-то худшего.

Девочка была очень похожа на мать. Волосы у неё были немного менее яркими, глаза — чуть менее зелёными. В них ощущался какой-то оттенок голубизны — возможно, из-за того, что на ней было синее платье. Ресницы и брови у неё были немного выцветшие — поразительную красоту её матери подчеркивали тёмные брови и роскошные ресницы. Но сразу же было ясно, что она — истинная дочь своей матери.

— Кейт, милочка, — обратилась к ней леди Пэрриваль, — это мисс Крэнли. Если тебе посчастливится, она станет твоей новой гувернанткой.

Девочка кинула на меня оценивающий взгляд.

— Мне не нравятся гувернантки, — сказала она. — Я хочу уехать учиться в школу.

— Это ведь не очень вежливо, правда? — мягко спросила леди Пэрриваль.

— Да.

— А разве мы не должны быть вежливыми?

— Может, вы и должны, мама. А я не хочу.

Я рассмеялась и смело сказала:

— Вижу, что нам надо многому учиться.

— Я никогда не учусь, если не хочу.

— Это ведь, кажется, не очень умно.

— Почему?

— Потому что вы останетесь невежей.

— Если захочу быть невежей, так и буду.

— Решать, конечно, вам, — спокойно ответила я. — Но я ещё не слышала, чтобы умному человеку хотелось остаться невежей.

Взглянув на леди Пэрриваль, я увидела, что её страхи по поводу того, что я откажусь от её дочери, ещё увеличились.

— Право, Кейт, — умоляла она, — тебе следовало бы пообещать мисс Крэнли, что ты постараешься быть хорошей ученицей. Иначе она может отказаться заниматься тобой.

Кейт пожала плечами.

С удивлением я почувствовала, что мне почти жаль леди Пэрриваль. Я не могла понять, почему она, с виду — женщина, которая умеет добиваться своего, позволяет своему ребёнку так себя вести.

Мне показалось, что Кейт испытывает некую враждебность к матери, и что причина её плохого поведения — в желании доставить ей неприятности.

— Если я решу учить Кейт, нам следует поближе познакомиться. Может, она покажет мне классную комнату? — предложила я.

Кейт повернулась ко мне. Было видно, что она находит меня совершенно не похожей на привычных ей гувернанток. Я представила себе этих несчастных нуждающихся женщин, отчаянно желающих получить место и боящихся, как бы не сделать чего-то такого, от чего они его лишатся.

Такой оживлённой я давно не была. Я попала-таки в прежний дом Саймона, к людям, принимавшим участие в той трагедии. Кроме того, я немного предвкушала будущие битвы с этой девочкой.

— Если вы считаете… — неуверенно начала леди Пэрриваль.

— Да, — согласилась Кейт, — я покажу вам классную комнату.

— Прекрасно, — откликнулась я.

Леди Пэрриваль встала, готовясь идти с нами. Я повернулась к ней.

— Может, нам с Кейт познакомиться… наедине? Так нам лучше можно будет понять, поладим ли мы.

Не знаю, что было сильнее: её облегчение или тревога. Она была рада закончить наш разговор, но боялась того, что произойдёт, когда я останусь с Кейт наедине.

Девочка повела меня вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку.

— Это очень высоко, — бросила она мне через плечо.

— Классные комнаты, как правило, бывают наверху.

— Мисс Ивенс всегда пыхтела, когда поднималась по лестнице.

— Мисс Ивенс — это та несчастная леди, которая пыталась учить вас до меня? — спросила я.

Кейт хихикнула. Бедная мисс Ивенс! Зависеть от такого чудовища!

— Там, наверху, совсем не хорошо, — добавила она. — Привидения, знаете ли. Вы боитесь призраков?

— Поскольку никогда не была с ними знакома, то не могу сказать.

— Вот подождите, и увидите, — пообещала она. — Они ужасно страшные. В таких старых домах всегда привидения. Они приходят ночью, когда вы спите… Особенно если вы им не понравились. А они вообще не любят чужих.

— Да неужели? Я считала, что они приходят повидать членов своей семьи.

— Вы ничего о привидениях не знаете!

— А вы?

— Конечно знаю! Я знаю, что они делают ужасные вещи… Звенят цепями и пугают людей по ночам.

— Наверное, вы наслушались сплетен.

— Вот увидите, — с угрозой проговорила она. По её глазам было видно, что она уже строит планы. — Если вы сюда приедете, вы с ума сойдёте от ужаса. Уверяю вас.

— Спасибо за обещание. Мы пришли?

— Классная на верхнем этаже. Можно смотреть в колодец, потому что лестница поворачивает и поворачивает. На этих перилах кто-то повесился. Гувернантка.

— Наверное, у неё была ученица вроде вас.

Это заставило её рассмеяться, и она посмотрела на меня не без уважения.

— И кроме того, — добавила я, — сделать это, должно быть, было нелегко. Она, наверное, была очень ловкая. Так вот классная комната. Какие у вас есть книги?

— Скучное старьё.

— Вы хотите сказать, что для вас они скучные. Наверное, потому, что вы их не понимаете.

— Откуда вам знать, что я понимаю?

— Ну, вы же сами сказали, что никогда ничего не учите, если вам не хочется. Мне показалось, что хочется вам этого очень редко, так что ваше невежество вполне объяснимо.

— Вы — странная гувернантка.

— Откуда вам знать? Я ещё не стала гувернанткой.

— Я могу дать вам совет, — заговорщическим тоном сказала она.

— Очень мило с вашей стороны. Какой?

— Не приезжайте сюда. Я не очень хорошая, знаете ли.

— О да. Это я уже увидела.

— Почему?.. Как?..

— Вы сами мне сказали. Да и потом — это ведь достаточно очевидно.

— На самом деле я не такая уж плохая. Просто я не люблю, чтобы мне говорили, что я должна делать.

— В этом нет ничего необычного, знаете ли. Вы просто идёте с толпой. Но существуют люди, которым хочется учиться, и они учатся. Есть люди, которые ведут осмысленную жизнь. — Она озадаченно на меня уставилась. — Ну, я посмотрела на классную комнату. А теперь я вернусь к вашей матери.