У Фелисити с Терезой были общие интересы — ведение домашнего хозяйства, забота о мужьях и детях. Им было о чём поговорить. Представляю, как они, оставшись одни, сплетничали про нас с Лукасом. При каждом удобном случае они старались приблизить нас друг к другу, считая нас «очень хорошей парой». Хотя не было никакой необходимости предпринимать такие попытки, поскольку Лукас ясно дал понять, что предпочитает моё общество любому другому. Мне действительно казалось, что с нашим приездом он стал больше походить на человека, которого я знала раньше. Теперь он время от времени смеялся и делал остроумные замечания, но, увы, частенько с оттенком злобы, которая стала едва ли не главным элементом его речи.

Я понимала, эта размеренная жизнь вскоре будет прервана возвращением Джеймса. Мне очень нравилось здесь, но когда я вспоминала о своей главной цели, меня охватывало отчаяние. Как выяснить правду о деле Саймона?

Меня сводила с ума мысль, что я нахожусь так близко от его дома, но как проникнуть туда, не вызывая подозрений, не имела понятия. Я боялась задавать прямые вопросы. Лукас видел Саймона, и один неверный шаг может подсказать ему, кто такой на самом деле этот Джон Плэйер. Откуда мне было знать, какие действия он предпримет? Джон Плэйер спас нам жизнь, это правда, но если Лукас твёрдо считает его виновным в убийстве, он будет обязан последовать чувству долга.

Я не осмеливалась поговорить с ним о Саймоне, а каким бы это было бы для меня облегчением! Иногда мне хотелось открыться Фелисити. Сколько раз я была близка к этому, но вовремя останавливалась.

Меня охватывало всё большее отчаяние, и в тот день за завтраком я не выдержала.

— Кажется, где-то поблизости было совершено убийство?..

Тереза нахмурилась:

— Ты, наверное, имеешь в виду случай в Пэрриваль Корте?

— Да, — я надеялась, что не показала того беспокойства, которое охватывало меня каждый раз, когда упоминалось это название. — Да, думаю, это было именно там.

— Убийца — приёмный сын, — сказал Лукас.

— Всю жизнь о нём заботились, и вот как он отблагодарил их, — добавил Карлтон, — убил одного из сыновей хозяина дома.

— Мне кажется, ты уже говорила о нём, — повернулась я к Лукасу. — Вы вроде встречались?

— О да. Очень и очень давно. И то мимоходом.

— А далеко отсюда этот дом?

Тереза посмотрела на Карлтона. Он на несколько секунд задумался, потом сказал:

— Если лететь как птица по воздуху, миль семь-восемь. Если ты не птица — немного дальше.

— Есть ли поблизости какой-нибудь город… деревня?

— Это находится неподалёку от… как бы ты сказал, Лукас? Вероятно, Апбридж ближайший город.

— Милях в двух оттуда, — подтвердил Лукас. — А самая ближайшая деревня — Третаррант.

— Это просто селение.

— Да. Всё-таки ближайший крупный город Апбридж.

— Если только можно назвать его большим, — добавил Лукас.

— Это очень приятное местечко, — сказала Тереза. — Правда, я бывала там нечасто.

— Наверное, он очень прославился после смерти того человека?

— Конечно. «Апбридж Таймс» пользовалась большим спросом, — подтвердил Лукас. — У них была информация, что называется, из первых рук. Они очень хорошо знали семью убитого. Вижу, у тебя суеверный интерес к тому месту. Знаешь, что мы сделаем? Завтра отправимся туда на лошадях, и ты воочию познакомишься с пресловутым городом Апбридж.

— Мне бы очень хотелось, — ответила я. Моё сердце трепетало.

Это уже хоть какой-то прогресс.

* * *

На следующий день мы с Лукасом отправились в путь.

— Это целых восемь миль отсюда. Ты выдержишь такое путешествие, Розетта? Восемь миль туда и восемь обратно? Мы перекусим по дороге, возможно, даже в старом добром Апбридже. Мне кажется, по ту сторону Третарранта есть очень неплохое местечко. Как ты считаешь, по силам ли тебе это?

— Конечно. Это вызов.

И не только в этом смысле.

Потом я стала корить себя. Какая польза в том, что я просто посмотрю на место? И всё же, кто знает, что из этого может получиться?

Лукас между тем продолжал:

— Мне помнится, харчевня называлась «Голова Короля». Оригинально, тебе не кажется? Речь идёт о Короле Вильгельме IV — не самом популярном из монархов, если не считать вывесок на кабачках. Мне всегда хотелось встретить вывеску, поминающую Чарльза I. «Умная Голова», а не просто «Голова Короля». Но так и не увидел ничего подобного — хозяева харчевен очень тактичные люди.

Я смеялась вместе с ним. На время он мог забыть о своей озлобленности, но одно обстоятельство постоянно напоминало ему об этом.

Мы миновали кусты ежевики.

— В этом году будет хороший урожай. А как мы радовались, когда удавалось найти немного ягод на острове!

— Мы были рады всему съедобному.

— Иногда я просто диву даюсь…

— Я тоже.

— Интересно, что было бы с нами, не появись тогда пираты?

— Одному Богу известно.

— Правда, мы попали из огня да в полымя?

— По крайней мере, не сгорели.

— Мы да. А что Плэйер?

— Меня это тоже волнует.

Я замолчала. Слишком велико было искушение всё ему рассказать.

— Надеюсь, с ним будет всё хорошо. На меня он произвел впечатление человека, способного спастись в любой ситуации.

— Ему понадобится удача. Кстати, как далеко мы уехали?

— Устала?

— О нет.

— Знаешь, что я тебе, скажу? Однажды ты станешь чемпионом среди наездников.

— Сейчас мне хочется быть лишь в меру опытной.

— Ты почти достигла мастерства.

— Из твоих уст это большой комплимент.

— Скажи мне правду. Можно ли назвать меня старым скрягой?

— Всё к тому идёт. Ты получишь этот титул прежде, чем я стану чемпионкой.

Он засмеялся:

— Правильно. Будь со мной откровенна. Не надо меня жалеть. Карлтон и Тереза… я могу слышать их мысли: «Как бы нам не сказать такое, что расстроит бедняжку?»

— Что же, буду говорить всё, что думаю.

— С тобой так хорошо, Розетта. Надеюсь, ты останешься в Тренкорн Мэнор подольше?

— Нет, я должна вернуться с Фелисити и Джеймсом. Она не может надолго уезжать от детей.

Он вздохнул.

— Нужно заполнить событиями каждый день твоего пребывания здесь. Всё-таки это замечательная идея совершить такое путешествие. Надеюсь, оно не покажется тебе слишком утомительным?

— Разве ты не сказал, что со временем я стану чемпионом по верховой езде? Что ж, может, этот день не так далёк.

— Хорошо. Поедем по полю. Думаю, мы немного сократим путь.

Когда мы пересекли поле, он натянул поводья.

— Посмотри — какой вид. Приятное побережье, не так ли?

— Я не сказала бы, приятное. Довольно высокие, острые скалы.

— Ты права. Здесь творились страшные вещи. Во время шторма злодеи заманивали корабли на скалы, они разбивались, а эти проходимцы вылавливали груз. Могу поклясться чем угодно, местные жители в штормовые ночи до сих пор слышат крики бедняг. Ветер иногда производит такие странные звуки, что некоторые принимают их за голоса привидений.

— Ты уже родился циником?

— Думаю, да. В нашей семье не может быть двух святых.

— Ты относишь Карлтона к святым. И почему только люди снисходительны по отношению к ним?

— Ответ прост. Слишком трудно следовать по их стопам. Мы, грешники, чувствуем в себе некоторое превосходство, поскольку веселее живём.

— Неужели грешники живут веселее, чем святые?

— О да. В то же время они чувствуют, что это несправедливо по отношению к святым. И по этой причине проявляют к ним определённую опеку. Карлтон всегда поступает правильно. Он выучился управлять усадьбой, женился на подходящей девушке, произвёл на свет наследника по имени Генри и очаровательную Дженифер. Все в усадьбе его обожают, при нём дела пошли гораздо лучше, чем когда-либо. О, он обладает всеми добродетелями. Немного найдётся таких людей. В противном случае они лишились бы такой славы. Видишь, грешники тоже в какой-то мере полезны.