— Ты просто пытаешься меня успокоить.

Он слабо улыбнулся.

— А у меня это получается?

Мама слегка стукнула его кулаком.

— Ох ты!

— Я люблю тебя, Рейни. Я чуть не потерял тебя, когда умерла Алина. — Он поцеловал ее. — Я не потеряю тебя теперь. Может быть, нам удастся снова связаться с Бэрронсом.

— Если бы я только знала это наверняка, — сказала мама.

Папа снова поцеловал маму, а она поцеловала его в ответ, и я внезапно почувствовала странное смущение от того, что подглядываю за ними.

И все же мне приятно было на них смотреть. Они были друг у друга, и у них была любовь, которая выдержит все. Мы с Алиной всегда чувствовали, не без легкой горечи и обиды, что, хотя наши родители обожают нас и сделают для нас что угодно, друг друга они любят больше. А я считала, что так и должно быть. Дети вырастают, уезжают, находят свою любовь. А родители не должны горевать в опустевшем гнезде. Они должны быть готовы к этому и радоваться тому, что им предстоит своя жизнь и свои собственные приключения, но, конечно, они будут часто видеться с детьми и внуками.

Я бросила на родителей прощальный взгляд и вернулась к В'лейну.

Он молча шагнул ко мне, встал рядом и предложил мне руку, но я покачала головой.

А потом подобрала свои вещи, подошла к почтовому ящику и достала из рюкзака фотоальбом, который оставил мне Гроссмейстер. Полистав его пару минут, я нашла чудесную фотографию Алины, на которой она стояла под аркой у входа в Тринити-колледж. Она улыбалась во весь рот. Я улыбнулась ей в ответ.

Перевернув фотографию, я нацарапала на обороте:

— Я могу понадобиться тебе, МакКайла, — сказал В'лейн, когда мы материализовались на улице перед «КСБ».

Я думала о том же. В'лейн был, без сомнения, самым быстрым способом передвижения. Дэни была хороша на суше, но перелетать через океан она не могла. Умение телепортироваться было бесценным. Даже если В'лейн будет появляться в половине нужных мне случаев, это все равно лучше, чем ничего. Я никогда больше не буду на него рассчитывать, но смогу использовать при необходимости.

— Я не могу постоянно проверять тебя, чтобы узнать, не нужна ли тебе моя помощь. Когда моя Королева не дает мне заданий, я сражаюсь вместе с другими Видимыми против наших темных собратьев. Невидимым недостаточно только твоей земли. Они жаждут исказить и наш двор, отнять его у нас. Моя Королева постоянно в опасности, как и мой дом. — В'лейн обнял меня, развернул лицом к себе и нежно провел пальцем по моим губам.

Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Мне все еще было не по себе от того, что я увидела маму и папу, от разговора, который подслушала. Я хотела, чтобы В'лейн вернул мне свое имя, и быстро, чтобы я наконец смогла зайти в дом, принять душ и забраться в теплую знакомую кровать. Натянуть на голову одеяло и изо всех сил попытаться сразу же заснуть, чтобы не приходилось больше ни о чем думать.

Гибель всего мира.

Ни за что. Только не я. Они выбрали не того человека, не то пророчество. Я покачала головой.

В'лейн неправильно меня понял.

— Это подарок, — напряженно сказал он.

Гордый принц, самолюбие которого я ранила. Я коснулась его лица. Он вернул мне маму и папу, весь мой город, весь штат Джорджия.

— Я качала головой по поводу своих мыслей, а не по поводу того, что ты сказал. Да, я хотела бы получить твое имя, В'лейн.

Он снова ослепительно улыбнулся и прижался губами к моим губам. В этот раз, пока он целовал меня, непроизносимое имя Фейри скользнуло по моему языку, как ниссовый мед, осело на нем, теплое и сладкое, заполнив рот вкусом и ощущением, для которых еще не придумано слов, и только потом растаяло и впиталось в мою плоть. Теперь, в отличие от прошлых случаев, я чувствовала имя В'лейна у себя на языке как нечто природное, незаметное. А еще, в отличие от прошлых случаев, на меня не обрушивалась атака его эротизма, которая заканчивалась оргазмом от прикосновения принца Видимых. Поцелуй был невероятным, но это было приглашение, а не вторжение, он дарил, а не отнимал.

В'лейн отстранился.

— Мы учимся друг у друга, — сказал он. — Я начинаю понимать Адама.

Я моргнула.

— Первого человека? Ты знал Адама и Еву?

В'лейн мало походил на специалиста по человеческим мифам о сотворении мира.

— Нет. Это один из представителей моей расы, который решил стать человеком, — уточнил он. — Ах, приближается рычащий Бэрронс.

Принц Видимых издал странный эквивалент человеческого смешка и исчез. Я инстинктивно потянулась за копьем. Оно снова было в ножнах. Я нахмурилась. Я забыла проверить: пропадало ли оно вообще?

Я обернулась. «Рычащий» было слишком мягким словом. Бэрронс стоял в дверях, и, если бы взглядом можно было убивать, с меня бы уже заживо содрали кожу.

— Кто-то мог бы подумать, что у вас во рту побывала толпа Фейри, мисс Лейн.

— Кто-то мог бы подумать, что в моем рту побывала толпа мужчин, Однажды я сама решупоцеловать мужчину. Не потому, что меня насилуют, и не потому, что меня собирают по частям из того, что было при-йа, и не потому, что мне нужен эквивалент мобильного телефона, раз уж все обычные телефоны не работают. А потому, что я, черт побери, сама этого захочу!

Я протиснулась мимо него. Бэрронс не сдвинулся ни на дюйм. Электричество затрещало там, где наши тела соприкоснулись.

— Завтра вечером. В десять. Будьте здесь, мисс Лейн.

— Завтра мне нужно драться вместе с ши-видящими, — бросила я через плечо.

— Закончите это до вечера. Или ищите себе другой дом.

К полудню следующего дня Дэни, все другие ши-видящие аббатства и я собрались в одной из их огромных столовых и расселись за столами, слушая, как Ровена обращается к присутствующим. О, эта женщина знала, как управлять аудиторией!

Хитрая ГМ была превосходным политиком. Я слушала и запоминала ее тактику. Анализировала выбор слов, то, как она строит фразы, то, как вовремя выражает нужные эмоции.

— Да, — говорила она, — забудем все, чем я отличаюсь от молодой грубой ши-видящей, которую никогда не учили как следует, забудем, что ее сестра предала весь мир, помогая своему любовнику — злодею Гроссмейстеру — освободить Невидимых, которые убили два миллиарда людей, включая и наших сестер. Да, я соглашусь со всем, что вы считаете нужным, чтобы победить в главной битве за судьбу человечества. Я не смогу остаться в стороне, и не сниму мантию, которую ношу сорок семь лет— вдвое больше, чем наглая ши-видящая живет на свете, — и буду сотрудничать с этой особой, поскольку мои любимые дочери считают, что это нужно сделать, и забуду множество убедительных аргументов против.

После ее выступления я заметила, как на лицах некоторых ши-видящих снова появилось сомнение, поэтому встала и заговорила:

— Да, забудем все, чем я отличаюсь от пожилой женщины, которая отвернулась от меня в ту ночь, когда мы впервые встретились, даже не спросив, как меня зовут, которая в сложной ситуации посоветовала мне идти умирать где-нибудь в другом месте и оставить ее в покое — хотя тогда уже было ясно, что я ши-видящая и мне отчаянно нужна помощь. Почему в ту ночь я не стала одной из ее «любимых дочерей»? Разве я виновата, что выросла, не зная, кто я? Почему она не привела меня сюда?

Но я прощу ее, и — да, я буду работать с женщиной, хранившей у себя оружие, способное убить Фейри, и отказывавшейся давать его ши-видящим для дела, ради которого они были рождены. И пусть Ровена постоянно клевещет на мою сестру — а ведь ее единственной ошибкой было то, что ее соблазнил превращенный в человека Фейри, сотни тысяч лет совершенствовавший создание иллюзий и искусство соблазна.

Кто из нас не ошибся бы при таких обстоятельствах? Вы видели В'лейна. И если кто-то хочет бросить камень, пусть сделает это сейчас. Алина в конце концов разгадала планы Гроссмейстера и поплатилась за это жизнью. И опять же, где была Ровена, когда моя сестра пыталась понять, кем она является? Почему ши-видящие отодвинули нас с Алиной в сторону, позволили нам остаться в неведении?