27 января 1945 года внезапным ударом части Советской Армии освободили город Освенцим, захватили лагеря, освободив 2819 чудом уцелевших узников. И это из пяти миллионов человек, которых в течение пяти лет перемолол Освенцим. Правда, перед этим гитлеровцы вывезли несколько тысяч узников в другие лагеря, где их почти полностью уничтожили.

Что же представлял собой освенцимский лагерь?

Это был огромнейший комбинат, куда входило двадцать девять концентрационных лагерей особого режима.

Вначале идея создания такого лагеря зародилась в управлении главнокомандующего войск СС и полицией, которое тогда находилось в Бреслау. Возглавлял его группенфюрер СС Эрих фон дем Бах-Зелевский. Его заместителем числился оберфюрер СС, инспектор гестапо Виганд. Последний предлагал создать гигантский концентрационный лагерь особого режима с целью «проведения фундаментальной санитарной чистки генерал-губернаторства и особенно Силезии».

Идея Баха-Зелевского и Виганда понравилась Гиммлеру, и он решил сделать ее глобальной: уничтожать не только «опасные и нежелательные элементы», но и целые народы, отнесенные Гитлером к «низшей расе».

Уже 14 июня 1940 года из Польши привезли 728 человек. Это были первые политические узники Освенцима. Перед ними выступил комендант лагеря Гесс. В своей речи он, между прочим, заявил: «Вы прибыли в лагерь особого режима. Отсюда только один выход на свободу — через трубу крематория». Впоследствии все свои «приветственные» речи, которые состояли из нескольких циничных выражений, он неизменно заканчивал вышеприведенной фразой.

В том же 1940 году построили первый крематорий. И в Освенцим стали прибывать набитые людьми эшелоны со всех концов Европы. Еще в 1940 году гитлеровцы выселили всех жителей из окрестных сел Бабице, Буды, Райско, Бжезинка, Брошковице, Плявы, Гермезе и других. На их месте вырастали филиалы лагеря. К концу 1944 года их уже насчитывалось двадцать девять, причем каждый из филиалов, в свою очередь, обрастал уже более мелкими филиалами; их число доходило иногда до нескольких десятков. Так, например, Освенцим-III, или, как его называли, Буна, насчитывал 39 собственных филиалов, разбросанных по всей Силезии. Освенцим стал гигантской раковой опухолью, от которой во все стороны ответвлялись метастазы.

Ко времени моего прибытия туда это был уже огромный концлагерь, состоявший из трех отделений.

Освенцим-I — центральный лагерь концерна. В нем помещался эсэсовский гарнизон, состоявший из двадцати пяти тысяч человек; там находились главная канцелярия, центр гестапо, заводы и фабрики, обслуживавшие немецкую армию. В нем постоянно числилось от двадцати пяти до пятидесяти тысяч узников.

Места погибших тотчас же заполнялись новоприбывшими. В Освенциме-I круглосуточно работал крематорий.

Освенцим-II возведен был в двух километрах от центрального лагеря, на месте польского села Бжезинка. Его немецкое название — Биркенау. Основной задачей этого лагеря было массовое истребление узников в газовых камерах с последующим сжиганием в крематориях. Биркенау подчинялись меньшие, так называемые «трудовые» лагеря: сельскохозяйственный — Буда, птицеводческий — Гермезе, овощеводческий — Райско — и химические лаборатории. В Освенциме-II постоянно содержались от ста двадцати пяти до двухсот пятидесяти тысяч узников. Здесь круглосуточно работали четыре крематория, в которых было тридцать шесть печей для сжигания трупов и восемь газовых камер. В двух самых больших крематориях газовые камеры находились под землей. Кроме восьми газовых камер, за пределами лагеря имелись еще два бункера, приспособленные под газовые камеры.

Освенцим-II (Биркенау) сооружали по последнему слову техники. Здесь находился большой, отлично оборудованный городок для администрации и эсэсовского гарнизона. Гордостью администрации была громадная псарня, в которой обучались несколько сот сторожевых собак. Завидя человека в полосатой форме, волкодавы приходили в бешенство.

Освенцим-III (Буна) был концлагерем, узники которого работали на строительстве промышленных предприятий по производству синтетического каучука и бензина в Мановицах. Ему принадлежали также более мелкие лагеря при угольных шахтах в Фюрстенберге, Кенигсхютте, Явыщовицах, Голешове. Осенью 1944 года в Глывицах, Гинденбурге, Блехгаммере, Гейдебреце и в других местностях были созданы новые лагеря — филиалы Освенцима-III.

Крематории были приземистыми строениями, сооруженными в типично немецком стиле — с высокой кровлей и зарешеченными окнами. Двор каждого окружала ограда из колючей проволоки под током. На газонах росли цветы, дорожки аккуратно были посыпаны песком. Газовые камеры, расположенные под землей, выступали над поверхностью всего на полметра. Сверху их маскировал зеленый газон. Вокруг крематориев навалены были штабеля дров.

Одна из двух подземных газовых камер в каждом крематории служила раздевалкой, а в случае надобности и мертвецкой. Во второй — узников отравляли газом. Раздевалки были аккуратно выбелены. В центре, на расстоянии четырех метров, стояли бетонные колонны. Вдоль стен и под колоннами находились скамьи, над ними — вешалки с номерами. Надписи на нескольких языках гласили: «Соблюдайте тишину», «Соблюдайте чистоту и порядок».

Над стрелками, указывающими на вход в газовую душегубку, стояло: «Дизенфекция», «Душевая».

На первый взгляд газовая камера действительно напоминала душевую. Но из душевых воронок, прикрепленных под потолком, никогда не текла вода. Зато между бетонными колоннами проходили две металлические трубы со множеством небольших отверстий. Через потолок и крышу они выводились во дворе на поверхность земли и там заканчивались герметически закрывающимися клапанами. Сквозь эти клапаны в трубы засыпали циклон — кристаллическое ядовитое вещество.

В каждой газовой камере можно было отравить единовременно до двух тысяч человек. Газовые камеры снабжены были лифтами, которые поднимали трупы к печам крематориев.

На первом этаже каждого крематория помещалась прозекторская, где эсэсовские врачи производили разнообразнейшие опыты над живыми людьми. Рядом с прозекторской находился зал для казней. В нем гладкий бетонный пол чуть заметно наклонялся к центру. Там проходила канава для стока крови казненных.

В крематориях были машинные отделения, электромоторы, вентиляторы, печь для сжигания тряпья, умывальная, комната эсэсовцев, помещение для переплавки золотых зубов.

Если вычесть время, необходимое для уборки и дезинфекции помещений, на чистку топок, техосмотр и текущий ремонт, средняя пропускная способность всех пяти освенцимских крематориев практически равнялась двадцати тысячам узников за сутки!

Когда крематории не успевали перерабатывать поступившее «сырье», фашисты разводили огромные костры из дров и нефти, на которых сразу сжигались целые эшелоны людей. Днем в ясную погоду столбы дыма виднелись за полтора десятка километров.

Гигантские масштабы освенцимского комбината смерти и его «производственная мощность» говорили о том, что в случае победы фашистской Германии в освенцимских крематориях сгорели бы целые народы. Освенцим был детищем нацистской верхушки. Гиммлер любил этот лагерь и не раз говорил, что мечтает создать на месте Освенцима величайший город рабов. В нем постоянно должно будет находиться 3—4 миллиона узников, продолжительность жизни которых не превышала бы шести месяцев. Шеф гестапо мечтал присвоить городу название Гиммлерштадт.

Десятки тысяч освенцимских узников работали на предприятиях промышленных компаний и концернов «И. Г. Фарбениндустри», «Крупп», «Альгемейне аэлектритетс гезелыпафт», «Симменс Берле» и других. Немецкие концерны получали от эксплуатации дешевого рабского труда узников громадную прибыль. Концерны, в свою очередь, содержали эсэсовские гарнизоны и выплачивали администрации лагеря от четырех до шести марок в день за каждого работающего узника, который обходился администрации всего в тридцать пфеннигов.

На Варшавском судебном процессе над главным комендантом освенцимских лагерей Рудольфом Гессом сам обвиняемый признался, что освенцимский концерн по своему географическому положению, климатическим условиям и сети железных дорог был весьма удобен для уничтожения прежде всего советских военнопленных и еврейского населения, а вслед за тем и славянских народов.*