Да, она хотела, но кое-что в Валериусе сказало ей, что его ранили слова Фьюри.

Это невозможно. Однако в полуночно-черных глазах точно скрывалась частичка боли.

– Думаю, я останусь.

– Ладно, это тебе скучать, – и Фьюри исчез.

– Вы не обязаны оставаться, Брайд, – спокойно произнес Валериус. – Я вызову машину и охрану, если вы желаете уехать.

– Нет, все в порядке, правда.

Она могла бы поклясться, что воздух в комнате потеплел на тридцать градусов. Более того, в течение следующих двух часов Валериус, казалось, слегка расслабился. Фактически, он стал немного человечнее.

Брайд обнаружила чрезвычайно забавную сторону во взглядах Валериуса на современный мир. Она получила экскурсию по дому и саду, а также полное представление о жизни римской знати.

– А это вы? – спросила она, когда они остановились в атриуме. Брайд стояла перед мраморной статуей римского генерала в полных воинских регалиях. Нельзя было отрицать сходства в чертах лица между статуей и человеком рядом с ней.

– Нет, – ответил он, и впервые за эти часы в его тоне сквозил холод. – Он был моим дедом и самым великим генералом в свои дни. – В его голосе слышалась гордость, но она была обрамлена чем-то, что странно походило на стыд.

– Он отразил нападение греков и вернул Рим нашим людям. На самом деле это он – тот, кто предотвратил угрозу со стороны македонцев и единолично уничтожил самого великого из существовавших когда-либо греческих генералов… Кириана Фракийского. – В его глазах светилась настоящая ненависть, но она не была уверена, кому та предназначалась. Его деду или Кириану.

– Вы имеете в виду Кириана Хантера? – спросила она. – Парень, который водит минивэн и живет через несколько домов отсюда?

Глаза Валериуса вспыхнули.

– Он водит минивэн? – смех в его тоне нельзя было спутать ни с чем.

– Ну, да. Я видела машину, припаркованную перед его домом, и от Табиты знаю, что Аманда водит «камри [46]».

Он не произнес ни слова в течение следующих нескольких минут, и Брайд понятия не имела о его настроении.

Так что она внимательно разглядывала его деда, который захватывал внимание даже спустя столетия.

– Вы очень похожи на него.

– Я знаю, и от меня ожидали, что я пойду по его великим стопам.

– Ну, а вы?

На этот раз она безошибочно определила стыд в его глазах, прежде чем он отвел взгляд от нее.

– Когда мой дед умер, колонны людей, оплакивавших его уход, шли целую неделю. – Он поднял вверх свой бренди в молчаливом салюте деду.

Однако она могла видеть сквозь его фасад.

– Вы не испытывали к нему привязанности?

Валериус выглядел удивленным ее словами.

– Я завидовал каждому его вздоху, – тихо ответил он, затем сменил тему, обсуждая свое недавнее перемещение из Вашингтона, округ Колумбия, в логово беззакония, как любовно называли Новый Орлеан большинство людей.

Когда они направились обратно к дому, рядом с ней появился Вэйн.

Сердце Брайд тут же дрогнуло от его близости.

– Прошу прощения, что так долго, – сказал Вэйн перед тем, как поцеловать ее в щеку. Его запах окутал ее, и сердце Брайд заколотилось. Очень здорово, что он вернулся к ней.

– Они дали тебе увидеть его?

Он кивнул.

– Ему не лучше? – спросил Валериус, удивляя ее глубиной искреннего беспокойства, которое она услышала в его голосе. Во время обеда он рассказал ей о ночи, когда даймоны напали на стаю Вэйна, и как он, Ашерон, Вэйн и Фанг отбивались от них.

Кроме того, Валериус рассказал ей, как эти два волка переживали смерть своей возлюбленной сестры.

Как последний раз, когда он видел Вэйна, тот нес хоронить тело своей сестры.

– Нет, – со вздохом ответил Вэйн. – Он все еще в коме.

– Мне очень жаль. – Валериус шагнул назад и склонил голову в поклоне. – Поскольку ты уже здесь, я позволю себе вернуться к своим обязанностям.

Валериус отошел на три шага, потом остановился и снова повернулся к ним.

– Между прочим, Вэйн, у тебя самая очаровательная избранница. И миру по-настоящему было бы жаль потерять такое сокровище, как она. Мой меч всегда к твоим услугам, а мой дом всегда открыт для вас, пока она нуждается в защите.

Он величественно развернулся и быстро покинул их.

Брайд не знала, кто из них более ошеломлен великодушным заявлением Валериуса.

– Что ты с ним сделала? – спросил ее Вэйн.

– Мы просто пообедали и осмотрели дом и парк.

Он покачал головой в недоверии.

– Слушай, ты настоящая волшебница. – Он поймал ее руку и с любовью поцеловал пальчики, отчего у нее что-то встрепенулось в животе. Он положил ее ладонь на свою согнутую руку. – Ты прекрасно выглядишь сегодня вечером, – сказал он, потом из воздуха достал розу на длинном стебле.

Брайд взяла ее и понюхала.

– Если ты пытаешься соблазнить меня Вэйн, то немного опоздал. В этом плане я уже бесспорно твоя.

Он рассмеялся.

– В моем мире, единственное, в чем я всегда уверен – это то, что в следующей тени почти наверняка кто-то скрывается, чтобы попытаться убить меня.

Она остановилась и нахмурилась.

– Ты шутишь, правда?

– Хотел бы я шутить. Именно из-за этого твое присутствие рядом со мной пугает. Я не могу отделаться от чувства, что, скорее всего, потеряю тебя, так или иначе.

Она прижала к его губам палец.

– Не говори так. Имей веру.

– Хорошо, – он поцеловал ее палец. – Расскажи, чем бы ты хотела заняться сегодня вечером?

Она пожала плечами.

– Пока ты рядом, меня это не волнует.

– С тобой легко, не так ли?

– Шшш, – ответила она, поднося к своим губам палец. – Не говори никому.

Он улыбнулся.

– Как скажешь. Я все еще голодный. Хочешь пойти перехватить пончиков, а потом проехаться со мной в экипаже вокруг Паркового квартала?

Его предложение вызвало у Брайд слезы. Она прожила в Новом Орлеане всю жизнь и никогда прежде не ездила в экипаже. Они были ужасно дороги. Ее отец всегда думал, что для тех, кто живет в Новом Орлеане, это напрасная трата денег, и подростком она не могла позволить себе ста пятидесяти долларов.

Что касается Тейлора…

Он слишком тревожился, что кто-то может увидеть его и посмеяться над «респектабельным» ведущим, занятым чем-то столь ребяческим.

– Очень хотела бы.

– Хорошо. – Он нагнулся и крепко поцеловал ее.

Когда он отстранился, она уже стояла на затененном участке Французского Рынка, в нескольких шагах от легендарного Кафе Дю Монд.

– Не волнуйся, нас никто не видел, – подмигнул он ей.

– У тебя же есть мотоцикл. Я видела его, верно?

– Да, но Аманда и Грейс сказали, что ты не захочешь ехать верхом, пока на тебе платье.

Она глянула вниз на дорогой зеленый бархат.

– Если подумать, для пончиков я тоже не одета.

– Не волнуйся. Могу пообещать, что на твоем наряде не останется ни единой крошки сахарной пудры.

– Ты можешь это сделать?

Он нахально усмехнулся:

– Детка, я мало чего не могу сделать.

– Тогда ведите, сэр Волк.

Вэйн подвел ее к маленькому столику перед рестораном. Как только они уселись, к ним подошел официант принять заказы.

– Мне пончики и шоколадное молоко, пожалуйста, – сказала Брайд.

– Четыре порции пончиков и кофе-латте.

У Брайд от удивления открылся рот:

– Ты собираешься все это съесть?

– Я говорил тебе, что голоден.

Она поежилась, когда официант отошел от них.

– Надеюсь, аркадиане не болеют сахарным диабетом.

– Мы не болеем. У нас сильный иммунитет ко всему, кроме насморка и пары болезней, довольно редких в нашем роду.

– Что за болезни?

– Ничего, о чем ты должна волноваться. Самая худшая – та, которая отнимает у нас способность использовать магию.

Она вздрогнула и попыталась представить Вэйна без его магических способностей. Скорее всего, это его убило бы.

– Это то, что случилось с твоей матерью? Она говорила, что не может перемещаться во времени.