Или, во всяком случае, скоро будет.

Вэйн появился на «арене», где его родители сражались друг с другом, обнажив мечи. Они оба истекали кровью, и хотя он должен был удивиться, он не удивился.

Да и как он мог? Эти два человека, не смотря на их ошибки, были его родителями, и если бы не они, он никогда не появился бы на свет.

Тем не менее, некоторые вещи нельзя простить.

Его отец замер в нерешительности, увидев Вэйна. И раскрылся перед его матерью, чем она и воспользовалась, чтобы проткнуть его мечом.

Это удар должен был быть смертельным.

Но он не стал таким.

Его мать, сыпля проклятиями, выдернула меч и проколола Маркуса снова. Маркус стоял там, моргая в изумлении, оставаясь неуязвимым к ее атакам.

– Давай, завязывай, мать, – сказал Вэйн, подходя к ним.

Она крутнулась к нему, снова начав ругаться, пока ее взгляд не остановился на его лице.

В этот раз Вэйн не потрудился скрыть свои татуировки. Он безучастно смотрел, как на ее лице проступило выражение ужаса, и она осознала правду о своем самом старшем сыне.

– Я понимаю, что Ашерона, возможно, совсем не будет волновать, если вы поубиваете друг друга, – медленно проговорил он. – Но я не смогу спокойно жить, зная, что он приговорил одного из вас к смерти, даже если вы заслуживаете это.

– О чем ты? – спросил Маркус.

– Я несколько изменил ситуацию. Вы оба можете сражаться и убивать друг друга бесконечно, но никто из вас не сможет умереть от руки другого.

– Прекрасно, – рыкнул Маркус. – Тогда я сам убью себя.

– Этого я тоже не позволю.

Брайани обругала его.

– Ты не можешь остановить нас.

Вэйн захохотал.

– Да, мам. Я могу. Ты должна была прислушаться к Фьюри, когда он пытался рассказать тебе о моих возможностях. На этой земле есть только очень небольшая горстка людей, могущество которых может превзойти мое. И ни один из вас не принадлежит к их числу.

Глаза Брайани сузились:

– Почему ты делаешь это?

– Потому, что вам обоим необходимо примириться друг с другом. То, как Маркус поступил с тобой, было неправильно, но, с другой стороны, мне всегда говорили, что злом зла не поправишь. Таким образом, на этот раз я попытаюсь все сделать правильно. Вам придется находиться рядом друг с другом и положить конец этой ненависти. – Он глубоко вздохнул. – Я вернусь через несколько десятилетий и проверю, как у вас дела.

– Ты не можешь оставить нас здесь. Только не так! – завизжала Брайани.

– Почему нет, мама? Отец бил меня и Фанга, а потом повесил нас на дереве, оставив умирать. Ты избила Фьюри и бросила, обрекая на смерть. Теперь вы оба можете излить друг другу свою ненависть, а мы сможем жить в мире вдали от вас обоих. Желаю вам хорошо повоевать.

Вэйн перенесся обратно в дом Валериуса, где Брайд собирала их вещи.

– Ты понимаешь, что тебе не обязательно это делать?

Она подпрыгнула, ловя ртом воздух.

– Думаю, мне нужно повесить на тебя колокольчик!

Он рассмеялся.

Брайд снова подскочила, когда все их вещи вдруг оказались аккуратно сложены в ее чемоданах.

– Вэйн…

– Что?

– Не важно, – сказала она со смехом. На самом деле, она не хотела, чтобы он менялся.

Он подошел к ней сзади и притянул к себе.

Брайд позволила себе на минуту насладиться его прикосновением. Насладиться силой его рук, обнимавших ее талию.

– Итак, что ты собираешься делать со своей жизнью теперь, когда о твоих родителях позаботились, а Фьюри возглавил стаю?

– Честно?

– Да.

– Я не хочу делать ничего, кроме как тратить остаток жизни, глядя на тебя.

– Да, но…

– Никаких «но», Брайд. Прошлые четыреста лет я провел, сражаясь за все зубами и когтями. Скрывая, кто я и что я. Теперь в этом нет необходимости. В Новом Орлеане тебе ничто не угрожает. И я собираюсь приложить все усилия, чтобы так было всегда.

Она развернулась в его объятиях и обвила руками его шею.

– А как насчет моего магазина?

– Он весь твой.

– Ты поможешь мне присмотреть за ним?

– Нет. Я буду слишком занят, присматривая за тобой.