Казалось, ее тело все еще не может забыть Бенедикта. Что ж, у сердца тоже хорошая память, она гораздо сильней памяти рассудка, так что и оно не забудет, как он обошелся с ней.

Но ведь их отношения были такими чудесными! Они были похожи на сказку! Бенедикт был потрясающим любовником, он открыл в ней такие грани чувственности, о которых она сама и не подозревала. Он словно подарил ей новый мир: мир, полный наслаждений и удовольствий. И, о боже, она все бы отдала, чтобы хоть ненадолго снова вернуться в этот мир! Но разве это возможно после всего того, что с ними произошло?

Ну, зачем она так мучает себя? Аннабелл снова и снова вспоминала, как они в первый раз занимались любовью.

Когда она ушла из дому (хотя едва ли можно было говорить так: дом ее дяди и тети так и не стал ее домом), она стала жить в маленькой квартирке Бенедикта. Но он сразу пообещал ей, что между ними ничего не будет, пока они не поженятся. Как ни странно, но все те долгие месяцы, что они встречались, именно Бенедикт настаивал на том, чтобы их любовные игры не доходили до логического конца, несмотря на то, что Аннабелл очень этого хотелось.

– Я боюсь, что ты забеременеешь, а наш ребенок не должен родиться вне брака, как родился я, – сказал он серьезно.

Поначалу он ничего не рассказывал ей о своем детстве, но постепенно Аннабелл удалось кое-что узнать. Они вместе мечтали о том, каким счастливым будет детство их детей, которые будут расти в настоящей, полноценной семье.

– Но мы можем предохраняться, – предложила Аннабелл, покраснев.

– Нет, Анни, – ответил ей Бенедикт. – Когда мы будем заниматься любовью, я хочу чувствовать тебя, а не чертов кусок резины.

Они поженились в маленьком провинциальном городке, где родилась ее мать. Это было так трогательно со стороны Бенедикта вспомнить о ее давно умершей матери, которую он даже не знал! Для этого им даже пришлось пожить там три недели до свадьбы. Бенедикт, как раз заработал немного денег и снял для них маленький домик.

Эти три недели показались Аннабелл вечностью. Как можно ждать, когда они так страстно любят друг друга! Но Бенедикта уже тогда отличала железная дисциплина.

Свою первую брачную ночь они провели все в том же маленьком домике. Все было так необыкновенно, что даже сейчас, когда она вспоминает об этом, у нее, на глаза наворачиваются слезы.

Они не могли наговориться. Часами они могли болтать обо всем на свете. И, что гораздо важнее, они могли излить душу друг другу, поведать без утайки абсолютно все. Аннабелл была уверена, что никто, кроме нее, не знал Бенедикта таким: для всех он был человеком с железной дисциплиной, никогда не позволяющим себе дать слабину. И только для нее он был таким нежным, ранимым, родным…

Только она знала о его мечтах и страхах, только ей он доверял, самое сокровенное. И с каждым прожитым вместе днем она все отчетливее понимала, что любовь – это не только страсть, но и чувство уверенности, защищенности.

Несмотря на свою занятость, Бенедикт всегда находил время выслушать ее и помочь советом. С ним она, восемнадцатилетняя девчонка чувствовала себя не только самой прекрасной и желанной женщиной в мире, но и интересным собеседником.

Впрочем, она тоже многому его научила. Научила верить в себя, верить в других людей и не замыкаться на собственных проблемах и обидах. И ей казалось, что их маленький домик стал уголком рая для обоих, где им было хорошо, как нигде. Окружающим казалось, что они идеальная пара. Но, видимо, только казалось, раз Бенедикт смог поступить с ней вот так…

– Мамочка!

Голос Эдварда прервал ее воспоминания. Аннабелл поспешила в комнату сына.

– Что случилось, дорогой? – ласково спросила она.

– У меня живот болит, – пожаловался мальчик.

Аннабелл вздохнула. К сожалению, с Эдвардом, такое часто случалось. Она присела на край его кровати и попыталась успокоить, гладя по голове.

– А когда Бенедикт снова к нам придет? – спросил неожиданно Эдди.

О боже, а она-то уж решила, что он забыл о нем!

– Я не знаю, милый.

Что она могла ему ответить? У нее просто не хватило ни сил, ни мужества сказать Эдварду, что, скорее всего, Бенедикта он больше никогда не увидит. Она всегда старалась честно отвечать на вопросы сына, но, видя блеск в его глазах, понимала, что мальчик ждет его, и не хотела разочаровывать.

Наконец Эдди снова уснул, но самой ей заснуть так и не удалось. Неужели ребенок мог каким-то непостижимым образом почувствовать, что Бенедикт его отец? Нет, это невозможно. Но почему тогда он так потянулся к нему, как будто их связывает невидимая нить?…

Все-таки Эдди удивительный мальчик: ни к одному мужчине он не проявлял никогда столь явного интереса, как к Бенедикту. Вот только это вряд ли принесет ему счастье: Бенедикт отказался от него еще до рождения.

Аннабелл припарковала машину. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас видеть Бенедикта. Ну почему он снова появился в ее жизни? Представить только: она должна на него работать! Но ничего не поделаешь…

Она стиснула зубы и поспешила в офис. Эдди заверил ее утром, что с ним все в порядке и живот у него больше не болит. Но на всякий случай она все равно предупредила нянечку в садике, что ночью он плохо себя чувствовал.

– Аннабелл! Ты передумала и решила все-таки остаться? – улыбнулась Джоселин, увидев ее.

– Ага! Шеф сделал мне предложение, от которого было просто невозможно отказаться, – постаралась ответить Аннабелл как можно непринужденнее. Только заметив в глазах Джоселин смесь любопытства и удивления, она поняла, что допустила ошибку.

– Правда? – вздохнула Джоселин с завистью. – Кстати, ты наконец заметила, какой он интересный мужчина? – добавила она мечтательно.

– Нет, – отрезала Аннабелл, изо всех сил стараясь скрыть волнение.

– Если это правда, то ты здесь единственная, кто этого не заметил. А он, между прочим, свободен…

– Откуда ты знаешь? – спросила Аннабелл. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Питер сказал. А ему, видимо, сказал сам Бенедикт, – поведала Джоселин заговорщицким тоном.

Так, значит, он все-таки не женился на той женщине! Выходит, их отношения продлились совсем недолго… И ради этого он бросил ее, Аннабелл?! А может, та женщина сама его оставила, найдя, партию получше? Лучше Бенедикта?! Впрочем, только такая дурочка, как я, может так думать. И все же хорошо бы, чтоб и ему тоже довелось почувствовать, каково это, когда тебя предает человек, которого любишь больше жизни. Хотя способен ли он любить вообще?

Но все-таки интересно, что сказала бы Джоселин, узнай она, что Бенедикт не так уж свободен, как кажется, ведь у него есть сын!

– Нам-то, какое дело до этого? – спросила Аннабелл удивленно.

– Как знать… – хитро улыбнулась ей Джоселин.

– Джоселин, ты же замужем!

– Да, знаю, можешь не напоминать, – заразительно расхохоталась та.

– Тогда какое тебе дело до Бенедикта? – Аннабелл и сама удивилась, что ей это было так важно.

– Да не волнуйся ты! Если хочешь, подруга, могу уступить его тебе.

– Вот еще!

– Зато на работе проблем не будет.

– Да мне и не нужна дополнительная протекция на работе. Я все-таки профессионал.

– Это замечательно. Но почему бы не воспользоваться случаем?

Аннабелл не ответила.

– Кстати, ты ведь одна?

И откуда она только знает? Аннабелл ни с кем не обсуждала своей личной жизни.

– Не хочешь убить двух зайцев сразу? – не унималась Джоселин.

Да уж, Джоселин известная мастерица давать советы. Особенно принимая во внимание то, что в своей жизни не приняла еще ни одного самостоятельного решения, подумала Аннабелл с раздражением, но тут же заставила себя успокоиться. Все-таки она милая безобидная девушка, хотя и немного наивная. Поэтому, подавив раздражение, Аннабелл ответила ей спокойно, как будто давала совет младшей сестренке:

– Пойми, Джоселин, лучше быть одной, чем связываться с первым встречным, даже если это твой шеф.