Евгения закричала, когда он сдернул с нее шляпку. Шпильки упали в траву, пряди волос рассыпались по плечам.

— Да я подцепил настоящую красотку! — присвистнул мужчина.

— Отдайте мою шляпу, пожалуйста!

— Знаешь, я отдам тебе шляпу, если ты меня поцелуешь.

— Нет! — в ужасе отшатнулась Евгения. — Нет!

Негодяй с жадностью потянулся к ней, прижав руки девушки к бокам.

— Ну, давай, не ломайся!

— Нет! — вырывалась Евгения, когда его мокрые губы потянулись к ее рту. — Нет!

— Немедленно отпусти девушку!

Голос, который донесся с моста, был настолько властным, что нападающий тотчас отпустил Евгению. Говоривший отбросил в сторону сигару и решительно двинулся в их сторону. Спутник Евгении попятился назад.

— Да я... просто шутил, сэр... — проблеял он, потом развернулся на пятках и кинулся прочь.

Ошеломленная, Евгения опустилась на колени, чтобы подобрать шляпу.

— Мадам, с вами все в порядке?

Твердая рука помогла ей подняться.

— Да... Я... Спасибо, я в порядке. Спасибо вам.

Надев шляпку, Евгения подняла полные благодарности глаза на своего спасителя. Но когда увидела, кто перед ней стоит, невольно вскрикнула.

— Маркиз Бакбери!

Маркиз, в свою очередь, тоже удивился.

— Мисс Давдейл...

Дрожащими руками Евгения пыталась нащупать вуаль.

— Да, это я. Хотя мне этого не хотелось. Видит Бог, не хотелось...

— Мисс Давдейл, я...

— Нет. Пожалуйста! Не говорите ни слова! Она очень рассердится. Но, понимаете, она не хочет вставать с постели... О Боже! Ну где же моя вуаль?.. А мне так хотелось погулять... И тут было так хорошо, пока этот человек... этот ужасный человек... Я его не знаю... Совсем не знаю...

Маркиз, как завороженный, молча смотрел, как Евгения с глазами, полными слез, пытается объяснить все случившееся и одновременно распутать сбившуюся вуаль.

— Позвольте мне, — мягко предложил он.

Евгения, опустив голову, ждала, пока он расправлял запутавшуюся вокруг тульи шляпки вуаль. Она была слишком смущена, чтобы смотреть на него.

— Вот, — маркиз отступил и поклонился, — все готово.

— Спасибо.

Зардевшись, девушка быстро опустила вуаль.

— Вы, конечно, позволите мне проводить вас до дома, — настоятельно предложил маркиз, подавая знак слуге на мосту.

Евгения в ужасе отскочила.

— Я... не могу. Если мама увидит меня... Я не могу! — С этими словами она подхватила юбки и побежала прочь.

— Мисс Давдейл! — услышала она позади голос и побежала еще быстрее.

Маркиз некоторое время смотрел ей вслед. Затем, развернувшись, быстро пошел в сторону моста, где слуга держал под уздцы его лошадь.

Евгения пару раз споткнулась, пока бежала, но не остановилась ни на мгновение. Она тяжело дышала, ее волосы выбились из-под шляпки. Наконец она увидела впереди огни Бэйзвотер-роуд.

Девушка ни разу не оглянулась назад, в сторону парка, и не заметила двух всадников, которые следовали за ней на некотором расстоянии. Маркиз непременно хотел убедиться, что мисс Давдейл благополучно добралась до дома. Только когда Евгения остановилась перед домом тетки на Крейвен-Хилл, чтобы перевести дух, ее тайный эскорт повернул назад.

И в комнате тетки, и у матери горел свет. Значит, обе не спали. Тетушка Клорис, наверное, переодевается к ужину. Когда старуха спустится вниз, Евгения должна быть на месте, иначе начнутся расспросы.

Девушка услышала, как открывается дверь под лестницей веранды. Евгения глянула из-за перил вниз. Она увидела, как из посудомойни появилась Бриджит. Служанка держала в руках ведро помоев. Она с удивлением посмотрела наверх, когда Евгения открыла калитку и поспешила вниз по ступеням.

— Откуда вы, мисс? — спросила Бриджит.

— Я... выходила на прогулку, — запинаясь, пробормотала Евгения.

Бриджит вытаращила глаза.

- Одна, мисс?

— Да, — ответила девушка, — но ты не должна говорить об этом маме и тете. Обещаешь?

Бриджит лукаво посмотрела на нее.

— А что я получу, если пообещаю?

Евгения, которая уже собралась войти в дверь, замерла.

— Бриджит! Ты хочешь получить взятку?

— Я бы назвала это иначе. Я бы сказала, «вознаграждение».

Евгения беспомощно уставилась на служанку.

— Но у меня нет ничего, что я могла бы тебе дать, Бриджит. И денег у меня тоже нет!

Бриджит поджала губы. Она знала, что это правда.

— Тогда будете должны мне, мисс.

— Должна тебе?

— Да. Ведь когда-нибудь у вас появятся деньги.

— Ну-у... Я не представляю, чтобы у меня когда-нибудь появились деньги, Бриджит, — усомнилась Евгения. — Ну хорошо, я согласна.

— Тогда договорились.

Евгения задумчиво посмотрела на служанку, затем поспешила в дом. Она прошла через посудомойню, потом через кухню, а оттуда к двери в коридор. Бриджит следовала за ней по пятам.

— У вашей тетушки сегодня вечером была посетительница, — рассказывала она.

-Кто?

— Какая-то леди Бискит или что-то вроде этого, — ответила Бриджит, пожав плечами. — Но она была недолго.

Поскольку Бриджит больше ничего не рассказала, Евгения открыла дверь и поднялась по ступеням в холл. Там она сняла плащ и шляпу. И как раз вовремя. Прозвучал гонг к ужину, и тетушка Клорис открыла дверь своей гостиной.

— А! Эугиния. Ты спала? В доме весь день было так тихо!

Евгения не смела взглянуть в прищуренные глаза тетки.

— Да, тетя. Я спала.

Старуха кивнула.

— Ты пропустила визит одной моей старинной приятельницы. Ну да не беда. Идем ужинать. Нет нужды говорить, что твоя мать не составит нам компанию.

Тетушка Клорис была необычно словоохотлива за ужином. Евгения слушала ее краем уха, равнодушно ковыряясь в тарелке. Все ее мысли были о столь неудачной встрече с маркизом.

С его стороны было очень по-рыцарски прийти ей на помощь, размышляла Евгения, но что он теперь подумает о ней, гуляющей вот так, в одиночестве, по парку? Она покраснела, представив, какое мнение у него может сложиться.

Она не думала о том, что маркиз хорошо относился к ее отцу — скорее как к другу, чем как к наемному работнику. Она не вспоминала о том, что маркиз был добр к ней, когда она еще ребенком пришла на его рождественский бал.

Что касалось ее, то чем решительнее она будет противостоять планам матери, тем лучше. Неблагоприятное впечатление, которое она произвела на маркиза названом ужине, теперь, после происшествия в парке, должно быть, только ухудшилось. Отныне что бы ни говорила и ни делала мать, ничего не сможет исправить ситуацию.

Маркиза наверняка можно вычеркнуть из списка ее вероятных поклонников.

Позже оказалось, что Евгения сильно ошиблась в этом вопросе.

Визит приятельницы, леди Бескомб, навел тетю Клорис на размышления. Недавно леди Бескомб заказала свой портрет — «для потомков». Художник, некто Грэгор Бродоски, вероятно, довольно известный у себя в России, еще не утвердился в Англии. Этот факт не очень волновал тетю Клорис. Напротив, это обстоятельство свидетельствовало о том, что он пока не мог запрашивать слишком много за свои услуги.

Потомки никогда особенно не интересовали тетю Клорис. Она всегда подозревала, что с ними связаны определенные материальные затраты. Однако возможность оставить наследникам нечто не очень ценное весьма заинтересовала тетю Клорис. К тому же она решила, что с портрета, обрамленного красивым багетом и висящего в хорошо подобранном месте, она сможет присматривать за ведением дома и после своей кончины. Этот последний довод решил все дело. Она взяла перо и написала мистеру Грэгору Бродоски по адресу: Клуб «Москва», Кенсингтон. Евгения и ее мать были потрясены, когда тетушка Клорис объявила им о своем решении. Миссис Давдейл в душе полагала, что деньги можно было бы с большим толком потратить на новый гардероб Евгении. Она упомянула, что слышала об этом художнике, Бродоски, от леди Грэнтон. Та описывала его как загадочного и дьявольски красивого мужчину, который разбил множество женских сердец. Тетя Клорис отвечала, что ее такие вещи не интересуют.