— ВИК, общая трансляция. Всем оставаться на своих местах. Двигаться не рекомендую. Прием, каких либо средств, временно запрещён. И, поздравляю. Мы прошли горизонт событий. Прошу, всех по штатному расписанию назвать по громкой связи свои имена.

Зонд Темпус-2 продолжал движение в неизвестность. Пока люди даже предположить не могли, что их ждет впереди.

Программа исследований продолжалась. Не дано людям знать свое будущее. Хорошо это или плохо. ВИК не знал. Он продолжал вести корабль заданным курсом и писал, писал свою летопись человеческих судеб. Ведь небиологические объекты переносят принцип квантовой обратимости без наблюдаемых последствий…

А путь по рукаву Черной дыры — это уже следующая история.

ТУННЕЛЬНЫЙ ЭФФЕКТ

Глава 4

Она не двигалась. Болело всё. И этот свет, нестерпимо яркий, который ощущался даже сквозь сомкнутые веки, то исчезал, и наступала полная темнота, то вновь появлялся. Кто она, где она? Сознание отказывалось понимать. Наконец боль стала уходить. Не понимая как, скорее по когда-то возникшей привычке, послала запрос в информационное поле. Безрезультатно. Мысли в голове наплывали не знакомые и непонятные. Уже проваливаясь в какую-то бесконечность, вдруг резко остановилась.

— Всем оставаться на своих местах. Двигаться не рекомендую. Поздравляю команду. Мы прошли горизонт событий. Прошу, всех по штатному расписанию назвать по громкой связи свои имена.

Ну да, это голос командира. Надо всего лишь произнести своё имя. А в голову лезет какое-то навязчивое звукосочетание. Она очень старалась вспомнить. Нет. И тогда сказала:

— Я, — странный голос. Это потом. Все потом. Чуть повернула голову… и не узнала собственную каюту.

— Эль боди, — поняла, что просит помощи, но мысленно и незнакомыми словами. Повторила вслух. ВИК (высокоинтеллектуальный компьютер), записавший это, не нашел перевода ни с одного языка.

— Инга? Вы меня слышите?

Голос командира она слышала и узнала.

— Инга, — выговорила непослушным языком.

Мужскую часть экипажа переходный синдром, как его окрестил ВИК, миновал. Конечно, кости, мышцы и всё остальное болело не меньше, чем у женщин, но странного раздвоения личности и кратковременной потери памяти ни у кого не наблюдалось. Хотя…

Ван Юнг зайдя в оранжерею какое-то время, не мог понять, куда попал, и смотрел совершенно бессмысленным взглядом на свои любимые огурцы… Но, чего людям голову морочить. Это ощущение он оставил при себе.

Ким Берг всматривался в экран. На схеме рукава Черной дыры, полученной первым Темпусом, были помечены участки, где связь с ним пропадала. И только на Земле было установлено, что это время просто как бы выпало из полётного. Бортовое синхронизирующее координатно-временное устройство (БСКВУ), прозванное почему-то Севой, отсчитало время так, будто этих участков пространства на пути первого Темпуса не было. Как если бы складку ткани прошить ниткой, два участка соединяться между собой, а образовавшаяся складка будет по одну сторону этой нити времени.

Темпус -2 приближался к первому из таких участков. ВИК вёл корабль по заранее заданному курсу. Но Ким в любой момент мог изменить этот курс.

— Переход линии горизонта отрицательно сказался на людях. На особях женского пола — тяжелее, — сказал ВИК. Ким включил голосовой режим компьютера. Так ему легче было общаться и думать.

— Не особи. А уж если у тебя такая строгая логика, то личности. Понял? — задумчиво протянул Ким.

— Отрицательные моменты ярко выражены по половому признаку. Я только это имел в виду, — уточнил ВИК.

— Учи лингвистику и этику общения. Иначе люди будут часто лишать тебя голосового режима, — сказал Ким.

— Не принципиально, — отозвался ВИК.

— Твоя задача помогать, в данном случае ты мне мешаешь, отвлекая на второстепенную тему.

— Для принятия решения: продолжать заданный курс, либо изменить — осталось около двух часов корабельного времени. Расчёт приблизителен, — торопил ВИК.

— Продемонстрировать на схеме два варианта курса: по траектории первого Темпуса и возможный наиболее безопасный.

— Предлагаю перейти на голографический режим, так будет нагляднее для человеческого мышления.

— Давай.

— Что "давать"?

— И сленг учи. Меняй режим.

— Когда мы вдвоём, рациональнее общаться мысли — формами. Исключается неверное толкование.

— ВИК?!

— Интонация неудовольствия. Понял.

— Ладно. Объясняю. Мне, поскольку я не машина, удобнее проговаривать вслух, особенно важные для осмысления моменты. Тогда идёт как бы двойной анализ.

— Особенности человеческой психики. Этого нет ни в одном учебнике. Могу изучить только практическим методом.

— Вик, не отвлекаемся.

— Я не отвлекался. Демонстрирую два возможных курса в голографическом варианте.

— В принципе выбор невелик, — Ким посмотрел на вращающуюся голограмму.

— Изменив курс, мы пройдем по менее опасному центру. Следуя курсом первого Темпуса, попадаем в зону пространственно-временных складок, это — то место, где время исчезало на зонде. Каким будет воздействие на людей, если уже переход через линию горизонта оказался столь не предсказуемым? — Ким продолжал рассматривать голограмму.

— Командир, выбора нет. Логически правильно — лететь курсом первого Темпуса, выполняя научную программу, — голос ВИКа спокойный и размеренный.

— Системы жизнеобеспечения корабля в норме. Но, тем не менее, отрицательное воздействие на людей очевидно.

— По предварительным расчётам уже на расстоянии одного радиуса Шварцшильда за горизонтом событий, мы могли бы увидеть сами себя сзади. Этот эффект можно будет наблюдать на мониторах, если люди будут в состоянии это сделать, — прокомментировал свои расчеты ВИК.

— Боюсь, что люди пройдя эти "круги", могут уже никогда ничего не увидеть. И тогда…

— И тогда я приведу корабль назад на Землю, как уже сделал это однажды. И люди погибнут не зря. Их послали за знаниями, знания вернуться вместе с кораблём. Я также сохраню и тела. Ученые изучат их. Это тоже будет вклад в науку.

— Человеческая жизнь бесценна, понимаешь, ВИК?

— Понимаю. Закон сохранения человеческой жизни лежит в основе моего интеллекта. А вероятность гибели людей не имеет под собой никакой расчётной базы. Это, всего лишь, предположение. Кроме того, ранее неоднократно работая с вашими мысли — формами, могу предположить с точностью 99 %, вы уже приняли решение.

— Ты прав. Расчётный курс подтверждаю.

Корабль шел в расчетной зоне. Если бы на Темпусе-2 могли наблюдать за своим перемещением со стороны, то увидели бы, что корабль и экипаж выглядят как огромный сгусток светящейся энергии. Этот ослепительно белый шар беспрерывно падал в узком рукаве кромешной темноты навстречу такому же ослепительно белому свету. А по сторонам рукава, изгибаясь под действием невиданной силы, свет создавал феерическую картину из искрящегося пунктира фиолетовых и красных линий. Мгновенье — и картина распалась на две симметричных половины, между которыми продолжал своё движение корабль людей.

Архаичный объект уже второй раз попадал в зону наблюдения. На объекте находилась живая материя. И было ясно, что столь нерациональное перемещение результат научной незрелости.

— Перемещение на таком энергетическом уровне, при наличии физических тел, может привести с большой степенью вероятности, к невозможности восстановления логической мыслительной деятельности представителей этой расы, — Амес рассматривал на экране странные создания. Короткая толстая шея поддерживала относительно небольшую голову. Объем мозга тоже не велик. Но строение… Интелком — интеллектуальный комплексный узел коммуникации, засветился ранее не виданной Амесом надписью: "Данные отсутствуют. Изучение возможно только в непосредственном контакте с этой живой материей". Громоздкие тела ничем практически не защищенные, имеющие нулевой уровень энергетической подпитки, и никак не связанные с какой бы то ни было коммуникативно-обеспечивающей системой. Что заставило этих существ так рисковать? Амес рассматривал их и думал, что все-таки у них такое же пространственное строение тела. Отдалённо, примитивно, но так похоже на его собственные: руки, ноги, туловище и голову.