Кроме того, понимая, что противник в состоянии выдавить 48-й ск из междуречья и тогда остро встанет вопрос, чем удерживать его танки, Н. Ф. Ватутин решает подстраховаться. Во второй половине дня 13 июля генерал-лейтенант К. С. Москаленко получает распоряжение немедленно направить 32-ю оиптабр в район Прохоровки. Это последнее свежее противотанковое соединение фронта в качестве резерва передавалось в оперативное подчинение П. А. Ротмистрову. На него возлагается не только ответственность за удержание обеих группировок (2-го тк СС и 3-го тк) на флангах 48-го ск, но и уничтожение их танков в случае прорыва через рубеж войск З. З. Рогозного на восток и юго-восток.

В это же время штаб 69-й А, опасаясь за стык своих корпусов, несколько усиливался и 35-й гв. ск. Ему придаются:

— 2 63-й минполк (подчинен 92-й гв. сд),

— 290-й минполк (передан 305-й сд),

— 496-й минполк (вошел в состав 107-й сд),

— 122-й отдельный батальон ПТР (развернут на позициях 305-й сд),

— 130-й отдельный батальон ПТР (передан 107-й сд).

Действия войск С. Г. Горячева должны были по-прежнему поддерживать: 10-я иптабр (532-й, 1243-й, 1245-й иптап), 315-й гв. мп, 448-й гв. омд «катюш».

Учитывая опыт прошедших боев, руководство армии обращает особое внимание командования корпусов на правильное и более эффективное использование артсредств. Оно потребовало не распылять силы артиллерийских и минометных частей, а применять в качестве сильных, маневренных огневых групп против танковых клиньев врага. Из приказа командующего артиллерией полковника Пырского командующему артиллерией 35-го гв. ск:

Выполняя приказ Н. Ф. Ватутина, командующие 5-й гв. ТА и 69-й А проводят перегруппировку войск и отдают приказы по усилению наиболее опасных участков и проведению активных Действий с тем, чтобы заставить неприятеля рассредоточить силы его ударных группировок. В 1.35 14 июля П. А. Ротмистров направляет в войска ряд распоряжений. Командиру Сводного отряда генерал-майору К. Г. Труфанову:

Командиру 2-го гв. Ттк полковнику А. С. Бурдейному:

На рассвете генерал-лейтенант В. Д. Крючёнкин, используя силы Сводного отряда 5-й гв. ТА, намечал провести частную операцию по уничтожению переправившихся сил 19-й тд на правый берег р. Северный Донец. Из приказа командующего 69-й А № 001017/ОП:

Генерал З. З. Рогозный лично приступил к подготовке выполнения этого приказа. На рассвете он прибыл на КП 81-й гв. сд у Шахово. Поставленная перед ним задача в тех условиях была масштабной, но не подкреплённой необходимыми силами и средствами. По сути, он должен был уничтожить боевую группу (с танковым полком) 19-й тд на плацдарме у Щолоково и Рындинки и полностью восстановить оборону корпуса по правому берегу Северного Донца. В 23.00 13 июля начальник штаба полковник Щеглов направляет боевое распоряжение № 001/ОП командирам 89-й гв., 81-йгв. сд и 26-й гв. тбр, в котором излагается суть первого этапа операции:

Опережая события, отмечу, что ликвидировать плацдарм юго-восточнее Шаховотак и не удалось. Слишком слабы были. Трудно было рассчитывать на помощь и 2-го гв. Ттк. На 7.00 14 июля он имел около половины штатной численности танков — 86 единиц, из них лишь 46 «тридцатьчетверки» [623]. Причём три его бригады были вынуждены действовать сразу на двух направлениях у Беленихино (против 2-го тк СС) и у Шахово (перед 3-м тк).

Таким образом, к исходу 13 июля кризис в междуречье назрел и то, что его развязка близка, никто не сомневался. Обе стороны прекрасно осознавали, какие цели ставит перед войсками противостоящая сторона. Поэтому всеми имеющимися силами стремились сорвать ее план. На стороне немцев был перевес в качестве танков и сложившаяся не за один день удобная конфигурация линии фронта, позволявшая надеяться на окружение соединений 48-го ск. Обе вражеские группировки уже вышли на встречные курсы, вечером 13 июля их разделяли всего 12–13 км.

Ситуацию в нашу пользу кардинально мог переломить лишь сильный фланговый удар свежего подвижного соединения. Силы для него были — это 1-й мехкорпус генерала М. Д. Соломатина, который уже находился перед фронтом АГ «Кемпф». Но чтобы его использовать, необходимо было разрешение И. В. Сталина и решимость бросить в бой новый корпус после разгрома 12 июля. Что касается решимости, то, похоже, у командования Воронежского фронта ее было не занимать, а с разрешением Верховного оказалось сложнее. Исходя из дальнейших событий, можно сделать вывод, что И. В. Сталин запретил использовать для активных действий войска М. Д. Соломатина и П. П. Полубоярова. Да, в той ситуации трудно было ожидать иного ответа.

Имеющимися же силами и средствами войска генерала В. Д. Крючёнкина оборонять междуречье уже были не в состоянии. Да и оборона полосы корпуса генерал-майора З. З. Рогозного в течение последующих суток не имела большого влияния на оборонительную операцию фронта. Не следовало доводить до окружения пять его дивизий, а отвести в ночь на 14 июля на линию: Виноградовка — Мало-Яблоново — Шипы — Авдеевка. Это, во-первых, спасло бы несколько тысяч человек, во-вторых, существенно укрепило рубеж, на который в ночь на 15 июля уже из окружения выводились войска 48-го ск.

Однако командование Воронежского фронта считало, что если есть хоть какой-то шанс удержать удобный плацдарм (даже если существует серьезная угроза окружения), его надо использовать. Если оценивать это решение Н. Ф. Ватутина с точки зрения сегодняшнего дня, то его иначе как второй грубой ошибкой после контрудара 12 июля трудно назвать. В обоих случаях в итоге в выигрыше оказался противник. Как увидим позже, немцы нанесли войскам 48-го ск и 2-го гв. Ттк большой урон, в то же время поставленные советским командованием цели не были достигнуты. И добиться их в тех условиях было невозможно, так как ставились они без учета реальных возможностей соединений и сложившейся обстановки. Этого не могли не понимать и командование фронта, и Г. К. Жуков с A. M. Василевским. Но тем не менее войска получали приказы на всех уровнях: удержать рубежи и любыми средствами измотать противника. Поэтому драма, развернувшаяся 14 и в ночь на 15 июля южнее Прохоровки, была предопределена заранее.