В излучине для советских войск к утру 13 июля ситуация складывалась угрожающая. Несмотря на упорное сопротивление дивизий 33-го гв. ск генерал-майора И. И. Попова и подтянутой сюда армейской артиллерии, окончательно остановить продвижение боевой группы мд СС «Мёртвая голова» и создать прочную оборону к исходу 12 июля не удалось. Основная сила, которая удерживала здесь фронт — 95-я гв. сд полковника А. Н. Ляхова, — не только понесла существенные потери, но и при отступлении под давлением эсэсовцев в её полках было нарушено управление, часть подразделений потеряла связь с командованием. Кроме того, с наступлением сумерек часть ее все еще вела бои. Из-за этого к утру 13 июля полностью привести в порядок дивизию не удалось.
Сплошной линии фронта в излучине, а значит, и сбалансированной системы обороны перед наступающим противником не было. Поэтому хотя и медленно, с большим трудом, тем не менее боевая группа дивизии бригаденфюрера Приса продолжала двигаться вперед вдоль северного берега на левом фланге 95-й гв. сд. В журнале боевых действий 2-го тк СС указано:
«В вечернее время 12 июля танковая группировка мд СС „Мёртвая голова“ преодолела сильное сопротивление противника с фланга и в ходе боя с вражескими танковыми частями прорвалась к дороге Береговое — Карташевка и оседлала ее. Тем не менее ранним утром 13 июля после сильного контрудара противника с севера по расширенному плацдарму эту группировку пришлось отвести обратно, чтобы иметь в своём распоряжении танковые части в качестве подвижного резерва» [550].
Это один из эпизодов сражения за Прохоровку, который до конца не прояснён. Если верить приведённому документу, то войска Приса к полуночи 12 июля полностью прорвали рубеж 52-й гв. и 95-й гв. сд и находились примерно в 6,5–7 км северо-западнее Прохоровки. Тем самым был поставлен под угрозу не только глубокий правый фланг 18-го тк, но и тыл 5-й гв. ТА. Однако в советских документах этому факту подтверждение не находится. Согласно донесениям 33-го гв. ск и 5-й гв. А, находившийся на направлении главного удара боевой группы СС 284-й гв. сп подполковника B. C. Накаидзе к исходу дня занял позиции вплоть до береговой линии Псёла юго-восточнее выс. 226.6. О прорыве же эсэсовцев к дороге Прохоровка — Карташевка ни в одном из советских боевых документов упоминаний нет.
Тем не менее считаю, что такой факт мог иметь место. Из-за отсутствия сплошной линии обороны командование обеих гвардейских дивизий ситуацию на своих участках в деталях не знало и её не контролировало. 52-я гв. сд подполковника Г. Г. Пантюхова, попав под удар численно превосходящего противника, полностью была рассеяна, а штабы 290-го гв. и 284-го гв. сп 95-й гв. сд во второй половине дня потеряли связь как со своими батальонами, так и с командованием дивизии. К вечеру из-за систематической бомбёжки КП полковник А. Н. Ляхов был вынужден перевести его к Карташевке. В силу этого штаб 33-го гв. ск не знал истинного положения дел не только в полосе 52-й гв. сд, но и 95-й гв. сд, хотя и с ней поддерживал все виды связи.
Всё это привело к тому, что командование 5-й гв. А к полуночи 12 июля толком не представляло, что действительно происходит в излучине. Об этом свидетельствуют и неверные данные, переданные им руководству фронта. Как утверждал в 9.00 13 июля генерал-майор С. И. Тетешкин, штаб фронта располагал информацией о захвате немцами к исходу 12 июля и х. Весёлый, и выс. 236.7, хотя эта информация не соответствовала действительности. В столь сложной обстановке если и был факт прорыва боевой группы СС под покровом ночи, то о нём командирам батальонов 284-го гв. сп некому было доложить. Косвенным свидетельством того, что прорыв действительно состоялся, свидетельствует и запись в отчете 97-й гв. сд:
«Для помощи 95-й гв. сд, которую противник начал теснить с 4.00 13.07, вышел 2/292-го гв. сп, чтобы на случай прорыва противника прикрыть подступы на Карташевку» [551].
Указанный батальон развернулся юго-восточнее дороги Прохоровка — Карташевка. Вероятно, к этому моменту связь в дивизии А. Н. Ляхова более или менее была налажена и командование 33 гв. ск, получив сообщение об обнаружении противника в глубине её обороны у дороги, решило, что немцы вновь начали наступление и прорвали рубеж. С целью блокировать группу генерал-майор И. И. Попов отдал приказ полковника И. И. Анцифирова о переброске одного батальона из его 97-й гв. сд в качестве заслона, на случай если эти танки попытаются ударить с юга вдоль дороги на Карташевку.
Ситуация в излучине серьезно беспокоила и командующего 5-й гв. ТА. Учитывая, что положение у соседа неясное, П. А. Ротмистров пытался максимально обезопасить свой правый фланг. Помимо выдвижения в район Остренького 24-й гв. тбр и 10-й гв. мбр, в 3.35 13 июля он отдал генерал-майору Б. С. Бахарову следующее распоряжение:
«Противник оказывает упорное сопротивление наступающим частям армии. Крупные силы танков неоднократно переходили в контратаку. К исходу 12.07.43 группа танков противника прорвалась в район Веселый, Карташевка.
Для ликвидации этого противника в район Остренький, свх. Ворошилова выброшены две бригады 5-го гв. Змк.
Приказываю:
1. В течение ночи закрепиться на занимаемом рубеже, подтянуть противотанковую артиллерию и организовать противотанковую оборону, особое внимание обратить на обеспечение правого фланга на рубеже Петровка, Михайловка.
Эвакуировать с поля боя танки и принять меры к быстрейшему восстановлению их.
2. Произвести перегруппировку сил. Одну бригаду вывести во второй эшелон, имея ее в своем резерве на правом фланге» [552].
Обращает на себя внимание время приказа и вновь упоминание о выходе неприятеля к Карташевке, Весёлый. Во всяком случае, все приведённые выше документы указывают на то, что оборона на левом фланге 95-й гв. сд оперативной устойчивости не имела и у обоих командармов были все основания считать этот участок наиболее опасным. Поэтому именно здесь было решено утром 13 июля провести сильную контратаку силами соединений 5-й гв. А и 5-й гв. ТА.
Ещё в первой половине ночи, исходя из полученных распоряжений штаба фронта, А. С. Жадов отдал приказ командирам корпусов: утром продолжить контратаки по всему фронту. 13-й и 66-й гв. сд 32-го гв. ск генерал-майора А. И. Родимцева предстояло овладеть выс. 235.9, где закрепились подразделения 11 — й тд, и выбить части мд СС «Мёртвая голова» из Кочетовки. Действия корпуса должны были поддержать танковые бригады 31-йтк генерал-майора Д. Х. Черниенко.
33-й гв. ск получил задачу тремя дивизиями нанести удар по мд «Мёртвая голова» в излучине и овладеть выс. 226.6, a при благоприятном развитии наступления выбить эсэсовцев с плацдарма.
95-я гв. сд с 24-й гв. тбр и 1447-м сап должна была атаковать с севера и северо-востока выс. 226.6 и отбросить врага от Весёлого. Для этого планировалось использовать также и 51-й гв. тп 10-й гв. мбр, но на первом этапе он был выведен в резерв — в балку севернее совхоза им. Ворошилова.
В наступлении должен был участвовать и 132-й гв. сп 42-й гв. сд генерал-майора А. Ф. Боброва, получивший приказ: ударом от х. Полежаев в направлении южных скатов выс. 226.6 при огневой поддержке 18-го тк с левого берега.
97-я гв. сд имела прежнюю задачу: атаковать правый фланг дивизии СС и продвигаться к Красному Октябрю и далее на юг. Из-за того, что утром связь с 52-й гв. сд установить так и не удалось, комкор-33 находившимся на южных окраинах х. Весёлый и восточнее от него частям её левого фланга отдал приказ: имеющимися огневыми средствами поддержать наступление 97-й гв. сд, а также провести контратаку в направлении Ключи.
Операция рассматривалась как частная, но командование фронта придавало ей важное значение, поэтому ответственность за ее проведение Н. Ф. Ватутин возложил лично на командармов. П. А. Ротмистров и заместитель А. С. Жадов, генерал-майор М. И. Козлове раннего утра 13 июля на КП 33-го гв. ск лично занимались согласованием плана контратаки и решением организационных вопросов. Непосредственное управлением войсками объединенной группировки двух армий возложили на генерал-майора И. И. Попова, а командиром подвижной группы 5-й гв. ТА (24-я гв. тбр, 10-я гв. мбр и 1447-й сап) был назначен начальник штаба 5-го гв. 3мк генерал-майор И. Шабаров. Планировалось, что атака начнется в 10.00, но, несмотря на столь высокий уровень руководства, осложнений на этапе подготовки избежать всё-таки не удалось. В 12.30 П. А. Ротмистров со своего КП в с. Скоровка докладывал Н. Ф. Ватутину:
