Рис поколебался в нерешительности, затем кивнул. Он нежно дотронулся до щеки Джейн, большой палец почти коснулся ее полной нижней губы.
— С тобой все будет в порядке? Мой брат довольно безобиден.
Она кивнула, борясь с желанием прижаться щекой к его большой ладони. Какая же она жалкая. Любой человек в здравом уме давно сбежал бы. Может, это она сошла с ума.
Рис посмотрел на Себастьяна.
— Хотя он совсем не знает, как нужно одеваться перед леди… — Рис окинул насмешливым взглядом себя и собственную одежду… — Правда, и я тоже.
На лице Себастьяна застыло растерянное, несколько обеспокоенное выражение.
— Я очень постараюсь выглядеть скромнее рядом с твоей… Джейн.
Рис кивнул, словно решил, что это — хорошая идея, но Джейн заметила, что сам он не дал подобного обещания.
— Я вас оставлю.
— Столовая там, — сказал Себастьян, указывая в конец коридора.
Джейн последовала за ним, но все-таки один раз оглянулась. Рис все еще стоял в проходе и смотрел ей вслед. В его янтарных глазах словно светилось желание и что-то очень похожее на неуверенность.
Внутри у нее снова все затрепетало.
Это просто смешно. Ей не следует так реагировать на Риса. Она даже не знает его. И не помнит, как они оказались вместе — в постели.
Да, он был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо встречала, но нужно быть благоразумной. А благоразумные женщины не заводят отношений с мужчинами, которые, вполне вероятно, могут оказаться сумасшедшими. Хотя он не казался сумасшедшим, когда спасал ее. Или когда провожал в гостиницу. А Джейн знала о сумасшествии не понаслышке.
Словно прочитав ее мысли, Себастьян сказал:
— Вообще-то мой брат не псих.
Он проводил ее в большую комнату, отделанную панелями из темного дерева, с двумя окнами, прячущимися за бордовыми бархатными шторами. Комнату освещали две замысловатые люстры, висевшие над длинным, тяжелым столом из темного дерева, окруженным дюжиной резных стульев с бордовыми бархатными спинками и сидениями.
Себастьян закрыл за ними дверь.
Она повернулась к нему лицом.
— Я не очень хорошо знаю вашего брата, но прошлой ночью он спас мне жизнь, и хотя я не слишком помню, что же происходило дальше, я знаю, что он не сумасшедший, — Джейн не могла объяснить, почему она так в этом уверена, разве что потому что всю жизнь прожила с не вполне нормальным человеком. Отец Джейн был дееспособным, просто вел себя несколько странно.
— Он спас вам жизнь?
— Да, я не слишком-то хорошо разбираюсь в людях и доверилась человеку, которому доверять не стоило. К счастью, Рис догадался, что этот парень — не слишком хороший человек. Он вышел следом и… — Она сделала глубокий вдох. и снова поблагодарила Бога за то, что Рис оказался там, — …не дал этому человеку совершить нечто ужасное. Потом он проводил меня обратно в гостиницу, где я остановилась, и ушел.
— Но, должно быть, вернулся? Или это вы пошли искать его?
Она покачала головой.
— В том-то и дело. Я не помню, чтобы видела его снова. Да, я вышла из гостиницы и направилась обратно к бару. Но Риса я не встречала. По крайней мере, я этого не помню. — Она задумчиво нахмурилась. — Хотя думаю, что должна была.
— Да, вы были вместе. Ну, то есть, иначе вас здесь сейчас не было бы.
Его слова казались логичными, но в том, как он их сказал, было что-то очень странное. Уверенность, которая почти наверняка означала, что он знает больше, чем рассказывает.
Но потом он улыбнулся ей, дружелюбно и успокаивающе, и Джейн решила, что ей просто чересчур много видится в его согласии с ее же собственными выводами.
— Ладно, что ж, позвольте, я провожу вас на кухню, — сказал он и повел ее через столовую к еще одной двери. — Кажется, у нас есть чай и сахар. Может быть, даже хлеб с маслом и джемом или чем-нибудь еще.
Джейн кивнула, думая, как странно, что он словно не знает, что есть на его собственной кухне. Хотя, может, он просто никогда не готовит. Или не ест дома.
— Угощайтесь. Я поговорю с Рисом, и очень надеюсь получить от него ответы на парочку вопросов. Или хотя бы узнать, почему он так странно себя ведет.
Джейн кивнула, но не двинулась с места. Она просто разглядывала кухню, поражаясь нелепости последних двух дней.
— Все будет хорошо, Джейн.
Она выдавила из себя улыбку, и он вышел из кухни. Джейн действительно была признательна за слова утешения. Наверное, ему все это тоже казалось довольно странным. Он, должно быть, расстроен из-за Риса.
Как только дверь кухни захлопнулась за его спиной, Себастьян улыбнулся.
Вот и еще один занятный вечер.
Рис, его нелюдимый, угрюмый и раздражающе мрачный братец, спас жизнь смертной. Невероятно!
Рис всегда придерживался одного главного правила: никогда не связываться со смертными. По крайней мере, с теми, которых он использовал в качестве пищи. А это всегда были настоящие отбросы общества.
От одной только мысли о них Себастьяна передернуло. Их не зря называли отбросами. Эти жалкие твари на вкус были словно осадок на дне бочонка — тошнотворные и прогнившие насквозь, так как их жизненные силы убывали с каждым содеянным грехом.
Но Джейн никогда и никому не делала зла. Это ясно ощущалось в ее аромате — она была абсолютно чиста. Рис никогда с такими не связывался. А теперь, очевидно, все-таки связался. Каким-то образом они оказались вместе. Это Себастьян тоже чувствовал. От обоих тянуло неукротимым желанием.
Себастьян снова удивленно ухмыльнулся. Кто бы мог подумать, что его Мрачного Братца вообще интересует секс. Себастьян всегда считал, что Рис давно отбросил мысли о сексе, чтобы можно было спокойно помирать от тоски. Однако, по всей видимости, он ошибался. Рису просто нужна была правильная женщина.
Но кто такая эта Джейн? Себастьян замедлил шаг, и улыбка его дрогнула. Здорово. Риса наконец-то заинтересовала женщина, но рассказ Джейн вовсе не прояснял, что же случилось прошлой ночью в аллее.
Он сделал вывод, что смертный в аллее — это тот самый парень, что напал на Джейн, именно поэтому Рис его и укусил. Но Себастьян все еще не знал, кто напал на Риса и почему. И еще он понятия не имел, почему Рис так странно ведет себя. Он думал, что они с Джейн обручены. И даже пару раз улыбнулся. Рис никогда не улыбался.
Оставалось столько вопросов. Да кого он обманывает? Он ни черта не понимал. Себастьян очень надеялся, что Рис уже выпал из своего вызванного похотью бредового состояния, и что у него имеется хоть какое-то объяснение.
Себастьяну не понадобилось много времени, чтобы отыскать Риса в библиотеке — огромной комнате, полной книг и музыкальных дисков, — самой любимой у Риса.
Откинувшись на спинку и скрестив ноги, Рис сидел в кресле и казался абсолютно расслабленным. Два полных стакана виски ждали на столе.
— Наконец-то, — сказал Рис с широкой теплой улыбкой. — Я подумал, что нам нужно немного выпить, чтобы отметить.
Себастьян моргнул. Он не мог вспомнить, когда последний раз видел эту улыбку, уж точно ни разу с тех пор, как Рис был обращен. И Рис что-то отмечает? Его праздничный максимум — это хмурая задумчивость.
— Джейн подали чай?
— Да. С ней все в порядке.
— Хорошо. — Рис встал и направился к гигантскому каменному камину, который занимал почти всю стену. Он вытащил из камина кочергу и помешал тлеющие угли и подбросил в них дров.
— Она прелестна, не правда ли?
— Джейн? Да, — Себастьян изучающе посмотрел на брата. Почему он так вычурно разговаривает? Они оба лишились акцента почти несколько десятков лет назад.
Рис повернулся и взял свое виски, затем снова подошел к камину и оперся рукой на каминную полку. Он сделал глоток золотистого напитка и вздохнул.
— Должен сказать, я доволен невестой. Когда отец сказал мне, что устроил мне брак с американкой, я был несколько огорчен.
Себастьян помнил об этом, даже несмотря на то, что с того времени прошло почти две сотни лет. Так вот почему Рис так странно ведет себя и разговаривает так забавно? Он почему-то решил, что вернулся в Англию девятнадцатого века?
