— Нам не пришлось ее уговаривать, — осторожно напомнил ему Бастьен, находящийся справа от него, его взгляд был также прикован к кафе. — Она выслушала наш план, нашла его очень удачным и согласилась участвовать в нем.

— Начнем с того, что я бы вообще не позволил тебе рассказать об этом плане, — резко произнес Томас. — Я бы утащил ее наверх и немедля начал обращение.

— Так почему же ты все-таки позволил ей выслушать нас? — спросил Этьен, лежавший слева от него. — Я очень удивился, когда ты вдруг перестал орать и позволил нам рассказать, как мы собираемся поступить.

— Потому что не хотел, чтобы она считала меня каким-то чертовым диктатором, — нехотя признался Томас и добавил: — Кроме того, я думал, что у нее хватит здравого смысла сказать «нет». — Покачав головой, он нахмурился, недовольный решением Инес, и спросил: — Ну как такая женщина, как Инес, компетентная и сведущая в деловых вопросах, могла согласиться на этот абсурдный план?

— Именно потому, что она компетентная и сведущая в бизнесе, она сразу поняла, что это действительно очень разумный план, — процедил сквозь зубы Бастьен.

Томас был вне себя, он наконец оторвал глаза от Инес и резко повернулся к Бастьену.

— Разумный? Вы бросили беспомощную наживку в воду, не потрудившись сначала прицепить к ней крючок, и надеетесь, что, когда покажется акула, успеете нырнуть и догнать хищницу, прежде чем она заглотит наживку. Это не план, а безнадежная, самоубийственная миссия, и ты возложил ее на мою суженую! — негодующе произнес Томас и добавил с горечью: — И ты даже не позволил мне прежде обратить ее, а ведь тогда убить ее было бы труднее и у нее был бы шанс побороться.

— Я знаю, — сказал Бастьен и посмотрел на Томаса виноватым взглядом. — Но я не допущу, чтобы с ней что-либо случилось, Томас, я обещаю. Этот парень — кто бы он ни был — похоже, по какой-то причине зациклился на Инес. И он, несомненно, связан с исчезновением мамы. — Он вновь посмотрел на здание через дорогу. — Прошло семь дней с тех пор, как мы последний раз связывались с ней, мы... Я, — поправился он, — начинаю приходить в отчаяние. Мы не могли ждать еще один день, пока закончится обращение.

— Я тоже обеспокоен судьбой тети Маргарет, — сказал Томас и снова перевел взгляд на кафе, где сидела Инес. — Но, черт побери, Бастьен, я не хочу жертвовать Инес даже ради того, чтобы отыскать Маргарет. Тем более что мы понимаем, что Инес кое-что вычислила.

Бастьен взглянул на него в замешательстве:

— Что ты имеешь в виду, говоря «кое-что вычислила»?

— Я имею в виду причину, по которой этот парень зациклился на Инес, — ответил Томас. — По крайней мере я так думаю. Должно быть, она что-то сообразила. Это единственное разумное объяснение. — Томас наблюдал, как Инес, поглощенная чтением, машинально заправила за ухо прядь волос. — Мы говорили о том, кто же были эти семь человек в группе.

— Семь человек в группе? — с недоумением переспросил Этьен. — О чем ты говоришь?

— Семь человек вместе с тетей Маргарет, — ответил Томас и попытался объяснить, к каким выводам пришла Инес, рассуждая о количестве забронированных номеров и комнат. — Мы как раз пытались вычислить, кто же эти семь человек, когда Инес извинилась и отправилась в дамскую комнату. Полагаю, эта проблема не давала ей покоя, она продолжала размышлять и в конце концов нашла ответ. А этот парень, должно быть, контролировал Инес и стер ее память, перед тем как она вернулась обратно за столик. Вероятно, он надеялся, что, стерев память, он уничтожил проблему, но когда мы вновь вернулись к этому вопросу... — Он покачал головой. — Мы снова попытались в этом разобраться, а потом я пошел сделать еще один заказ, а когда вернулся, Инес уже не было. Именно тогда он попытался убить ее.

— Значит, ты считаешь, что она вновь и вновь приходила к этому выводу, и тогда он понял, что недостаточно стереть ее память, ему придется убить ее... — сказал Этьен.

— Чтобы не позволить ей вычислить этих семерых... — продолжил Бастьен.

— Потому что это вывело бы нас на тетю Маргарет, — закончил Томас и кивнул. — Или по крайней мере мы подошли бы на шаг ближе.

Последовала минута молчания, и Томас быстро посмотрел сначала на одного кузена, потом на второго. Этьен и Бастьен не отрывали пристального взгляда от кофейни, но на их лицах было задумчивое выражение, и он понимал, что они скорее всего пытаются понять, к каким же выводам пришла Инес. Мысленно ругая себя, Томас покачал головой и вновь перевел взгляд на кофейню. Он считал, что необходимо было обдумать все это, прежде чем забрасывать Инес в качестве наживки. Следовало сначала выслушать ее рассуждения о том, кем могли оказаться эти люди, и ни в коем случае нельзя было выпускать ее из виду, чтобы этот негодяй не смог вновь до нее добраться.

Томас заметил женщину с коротким ежиком черных волос, которая прошла мимо Инес, сделав вид, будто не обращает на нее никакого внимания. Он проследил за ней взглядом — женщина подошла к лестнице и спустилась вниз. Трудно было поверить, что это Рейчел, рыжеволосая жена Этьена. Черный парик и одежда в готическом стиле сделали ее совершенно неузнаваемой.

Он смотрел, как она останавливается на первом этаже у стойки и делает заказ, затем вновь перевел взгляд на второй этаж, где Терри, которую трудно было узнать в светлом парике и платье в цветочек, также была наготове.

Рейчел сделала заказ и вернулась наверх. Она заняла столик, сидя за которым могла наблюдать за Инес и за лестницей. Как только она села, Терри встала и направилась вниз, чтобы принести себе еще один напиток. Томас предпочел бы, чтобы обе женщины находились не далее чем в пяти футах от Инес, но он понимал, что их попросили бы покинуть кафе, не сделай они очередной заказ.

Инес тоже скоро придется повторить свой капуччино, подумал Томас и, посмотрев на часы, нахмурился — она сидела одна уже более получаса.

— Это не сработает, — заявил он с облегчением. — Если бы он собирался что-нибудь предпринять, он бы уже это сделал.

— Он прав, Бастьен, — поддержал его Этьен, но в его голосе слышалось не облегчение, а разочарование.

Бастьен помолчал с минуту, затем сказал:

— Она читает книгу.

— В соответствии с твоими указаниями, — сказал Томас.

Инес читала один из романов Люцерна. Она настояла на том, чтобы купить именно его, сегодня должны были приехать Люцерн и Кейт, и ей не хотелось признаваться, что она не читала ни одной его книги.

— Ты велел ей купить какое-нибудь чтиво, чтобы она не сидела и не думала об этой ловушке и ненароком не спугнула парня.

Бастьен кивнул и затем сказал:

— Позвони ей.

— Зачем? — настороженно спросил Томас.

— Ты должен сказать ей, чтобы она попыталась вычислить, кто эти семеро. Если у нее это получалось — а ведь именно это навело того парня на Инес раньше, — возможно, получится и сейчас, и тогда он сделает очередной ход, — объяснил Бастьен. — А затем мы с Этьеном позвоним Рейчел и Терри, объясним им, что происходит, и скажем, чтобы они не ослабляли внимания; они ждут уже очень долго и могут успокоиться, полагая, что скорее всего ничего не произойдет.

Томас удрученно посмотрел на Инес. Он не хотел, чтобы этот парень делал очередной шаг. Ему хотелось забрать Инес домой и держать ее в безопасности, хотелось поскорее провести обращение. Когда Бастьен коснулся его руки, он с неохотой повернулся и посмотрел на него.

— Прошу тебя, Томас, позвони, клянусь, я не допущу, чтобы с ней что-нибудь случилось. Если будет необходимо, я у всех на глазах прыгну с этого здания, чтобы броситься в погоню и защитить ее.

Томас ушам своим не верил. Бастьен неустанно отчитывал всех за самые незначительные проступки, которые могли привлечь внимание к их народу. Для него открыто проявить свою сущность, пусть даже ради спасения суженой Томаса...

Он вздохнул, достал из кармана телефон и набрал номер Инес.

Инес перевернула страницу книги, которую держала в руках. Роман захватил ее, она с огромным интересом читала о том, как кузина Томаса, Лисианна, познакомилась со своим мужем. Инес читала о людях, с которыми она уже познакомилась, и о тех, с которыми ей вскоре предстояло встретиться, и она была рада, что выбрала именно этот роман. Книга действительно отвлекла ее и помогла на время забыть о причине, по которой она находилась здесь, именно поэтому Бастьен и велел ей читать, сидя в кафе.