Томас понял девушку правильно: подавшись вперед, он прижал ее к шершавой стене, теперь его руки были свободны, и они, знавшие свое дело, принялись исследовать ее тело. Инес охнула, ощутив, как по ее телу пробежала дрожь, и с громким, стоном припала к его губам в яростном поцелуе. Когда Томас приподнял ее, она, потакая и помогая мужчине, инстинктивно обхватила ногами его бедра, прижавшись самым тайным своим местом к его восставшей плоти.

— Я хочу тебя! — прорычал он, прервав поцелуй. И, не дожидаясь ответа, слегка отстранился от девушки, чтобы обеими руками обхватить ее грудь. Одна грудь была обнажена, вторая — все еще прикрыта чашечкой бюстгальтера. Одним движением Томас исправил положение, теперь он мог свободно ласкать ее обнаженную плоть.

Инес накрыла ладонями его руки и, запрокинув голову, застонала, снова ощутив своим телом его естество, в этот миг он отнял руку, и прохладный ночной воздух ласково остудил ее пылающую грудь. Очнувшись, она почувствовала некое движение и через мгновение поняла, что Томас расстегивает пояс ее брюк.

— Почему ты не носишь юбку? — пробормотал он, учащенно дыша.

— Теперь буду носить иногда, — пообещала Инес, и тут застежка на талии подалась, и его рука скользнула между ее ног. Когда его палец огладил ее увлажненную плоть, Инес, вскрикнув, рванулась навстречу ласке, Томас заглушил этот крик, накрыв ее губы своими губами.

Инес неистово ответила на его поцелуй и, опустив руку, крепко обхватила скрытый джинсами член. Томас зарычал, а она быстрым движением расстегнула пуговицу его джинсов, потом распустила молнию, и ее пальцы нырнули внутрь и нащупали твердую, как сандал, разгоряченную плоть. В этот момент зазвонил телефон.

Томас, словно пьяный, отстранился от Инес и непонимающе посмотрел на девушку. Телефон не умолкал, и Инес, раньше пришедшая в себя, скользнув рукой по бедру Томаса, достала из заднего кармана его джинсов продолжавшую верещать трубку мобильника.

Томас вздохнул, осторожно поставил Инес на ноги и, наконец, собравшись с силами, отпустил девушку. Раздраженным рывком раскрыв сотовый, он ответил:

— Слушаю.

Это звонил Герб. Нудным голосом он начал что-то говорить, обильно пересыпая свой монолог компьютерными терминами, но сейчас Томас не мог слушать объяснений приятеля. Все его внимание целиком было сосредоточено на Инес, которая, воспользовавшись тем, что Томас отвлекся, начала приводить свою одежду в порядок. Томас смотрел, как его суженая укрывает свою восхитительную плоть, и еле сдерживался, чтобы не бросить телефон и не порвать эту проклятую одежду на мелкие лоскутки. Эта мысль мощной доминантой звучала в его голове хотя фоном для нее, пусть и совсем негромким, были мысли прямо противоположные. Едва слышный, но твердый и даже жесткий внутренний голос требовал от Томаса, чтобы он упал на колени перед Инес и умолял ее о прощении. Сладкий экстази, конечно, сводил его с ума, но два века жизни не прошли для Томаса даром, за эти долгие годы он научился даже в самой тяжелой и непредвиденной ситуации сохранять хотя бы остатки разума. Пусть сейчас это была совсем крошечная часть, но она все-таки помнила, что, сорвавшись, он, по сути, силой затащил Инес в переулок и, как хищник на добычу, набросился на нее. Томас понимал, что именно так все и выглядело, но в тот момент он ничего не мог с собой поделать. Это было выше его сил. Возбуждение копьем варвара пронзило его в тот момент, когда он подхватил девушку под руку, уводя от идущей им навстречу шумной подвыпившей компании.

Томас знал, что это может случиться, и именно поэтому старался избегать ее прикосновений. Но в трамвае Инес легко коснулась его руки, и защита Томаса дала первую трещину. Тогда он смог усмирить желание, мощным торнадо пронесшееся по его телу. На Россе-Буурт ему довольно долго удавалось держать, себя в руках, но когда Инес споткнулась и они прижались к стене, защита рухнула, словно карточный домик, и Томас, ошеломленный взрывом желания, которое на какое-то время напрочь отключило мозг, потерял над собой контроль.

Огненная вспышка, ослепившая его в тот момент, пробудила к жизни каждую клеточку его тела, и, не в силах противостоять этому взрыву, Томас набросился на мисс Урсо. Об этом нельзя было сказать по-другому, и он это понимал. Легко сломав сопротивление Инес, он набросился на нее, как дикарь, как низкое похотливое животное. И лишь когда она выкрикнула его имя, он начал хоть что-то соображать; но стоило им на несколько шагов отдалиться от оживленной улицы, как он снова потерял голову и готов был прямо там, у стены старого дома, взять девушку силой. Избежать этого было нельзя. И только брюки Инес и вовремя раздавшийся звонок Герба заставили его остановиться. К счастью, под назойливое пиликанье телефонного зуммера сквозь плотный туман животной страсти начала проступать истинная цель его приезда в Амстердам — поиск тети Маргарет.

— Томас? Ты понял?

Томас моргнул и заставил себя отвести взгляд от Инес и сосредоточиться на голосе, доносившемся из крохотного динамика.

— Герб... Нет... Извини, ты не мог бы повторить? — попросил он.

— Я говорю, что ты оказался прав, — похоже, она передвигается. Координаты все время меняются. Запоминай.

— Да, — сказал Томас, заставляя себя сосредоточиться. — Диктуй.

Он заставил Герба дважды повторить координаты, чтобы накрепко запомнить их, затем поблагодарил приятеля и дал отбой. Со вздохом закрыв телефон и засунув трубку в задний карман, Томас быстро поправил одежду, достал из другого заднего кармана сложенную карту и, ни слова не сказав, направился к освещенному участку переулка.

Как он и ожидал, Инес тут же последовала за ним. Пытаясь сосредоточиться на предстоящем ему деле, Томас едва удержался от того, чтобы не приказать девушке немедленно возвращаться в отель и оставить его в покое. Но поскольку некая, причем довольно значительная его часть страстно хотела, чтобы Инес оставалась рядом, Томас этого не сделал. Он изо всех сил пытался противостоять действию сладкого экстази, но, несмотря на все старания Томаса, коварное действие возбуждающего напитка не ослабевало.

— Ну и где сейчас мадам Аржено? — спросила Инес, когда он остановился на освещенном тротуаре и развернул карту Амстердама.

Томас, искоса взглянув на девушку, заметил неуверенную улыбку на ее губах и слегка покачал головой, изумленный тем, что Инес даже не собирается отчитывать его за инцидент в переулке. Эта женщина умеет прощать, но она, очевидно, не имеет ни малейшего представления, насколько слабы возможности его самоконтроля — а следовательно, и ее положение. Томас был уверен, что если бы Инес знала, насколько неуправляем он может быть в таком состоянии, она бы прямиком отправилась в аэропорт и первым же самолетом улетела в Англию или по крайней мере вернулась бы в отель и заперлась в своей комнате. Вот только маловероятно, что закрытая дверь смогла бы остановить бессмертного, утратившего над собой контроль.

Вновь обратив взгляд на карту, Томас внимательно изучил ее, нашел нужные улицы, прикинул расстояние и самый короткий маршрут.

— Пошли.

Сунув карту в карман и стараясь не прикасаться к Инес, он решительно вышел на Россе-Буурт. Они возвращались той же дорогой, и, краем глаза посматривая на зазывно подсвеченные витрины, Томас подумал, что они могли элементарно не заметить Маргарет, разглядывая полуобнаженных красавиц. Хотя тетя могла уйти отсюда еще до того, как Томас и Инес вышли из отеля. Второе было более вероятно. Он не мог представить себе причину, по которой Маргарет могла оказаться здесь, а вообразить Маргарет Аржено, с любопытством разглядывающую витрину секс-шопа, было просто невозможно.

Вот только если ей срочно нужно было подкрепиться, неожиданно подумал Томас, осознав, что, не зная местонахождения Маргарет, Бастьен никак не мог отправить ей кровь. И здесь для нее это не составило бы труда. Как сказал Бастьен, Совет бессмертных Европы принял законы, несколько отличные от тех, которым они подчинялись в Северной Америке. Здесь было разрешено кусать смертных, хотя, насколько ему было известно, большинство бессмертных предпочитали не рисковать понапрасну и заказывали кровь в пакетах. Но возможность хотя бы изредка побаловать себя теплой человеческой кровью у европейских бессмертных была.