Сма шикнула на него, хотя и знала, что тот защищает свою речь полем и его слова слышит она одна. Скаффен-Амтискав снова залопотал:
– Он, вероятно, расшифровал собственный геном, раскрыв тайну постоянного омоложения, которым пользуется благодаря нам. Он торгует этим! За деньги и услуги он пытается заставить этих одержимых вести себя порядочно. Сма! Он пытается создать свой собственный Контакт! Но у него все идет прахом. Абсолютно все!
Она стукнула по машине кулаком.
– Успокойтесь вы, черт побери.
– Сма, – сказал автономник почти что вяло. – Я спокоен. Я просто пытаюсь дать вам понятие о том всепланетном ералаше, что умудрился устроить Закалве. «Ничего серьезного» подключил к работе тех, кого смог. И уже в этот момент Разумы Контакта, число которых все время увеличивается, прочищают свои мыслительные блоки и пытаются понять, что нужно сделать, черт побери, для прекращения этой чудовищной катавасии и наведения порядка. Если бы этот всесистемник уже не мчался сюда, они бы перенаправили его. Кусок говна размером с пояс астероидов готов шлепнуться на вентилятор размером с эту планету. А все из-за дурацких попыток Закалве наставить их на путь истинный. Контакту придется вмешаться.
Автономник немного помолчал.
– Ну да, вот только что поступили сведения, – сказал он с некоторым облегчением. – У вас есть день, чтобы вытащить отсюда этого идиота. Иначе мы сами схватим его – чрезвычайное перемещение любым способом.
Сма глубоко вздохнула.
– Ну а в остальном… все в порядке?
– Сейчас, госпожа Сма, не время для легкомысленных шуток, – серьезно сказал автономник, потом выругался: – Черт!
– Что еще?
– Заседание закончилось, но Закалве Безумный не идет к своей машине, а направляется к лифту и собирается воспользоваться подземкой. Место назначения… военно-морская база. Там его ждет подводная лодка.
Сма встала.
– Значит, подводная лодка? – Она разгладила на себе штаны. – Ну что, назад в доки, так?
– Так.
Она подняла автономника и пошла, ища глазами такси.
– Я попросил «Ничего серьезного» подделать радиовызов, – сказал ей Скаффен-Амтискав. – Такси будет через считаные секунды.
– А говорят, что, если тебе нужно такси, его никогда не найти.
– Вы меня беспокоите, Сма. Вы слишком легко относитесь ко всему этому.
– Ну, паниковать я буду позже. – Сма глубоко вздохнула и медленно проговорила: – Это что, такси?
– Похоже.
– Как будет «в доки»?
Автономник подсказал нужные слова, Сма повторила их водителю. Такси рванулось с места, обгоняя военные машины, которые преобладали в общем потоке.
Шесть часов спустя они все еще следовали за подводной лодкой, которая, урча и завывая, двигалась сквозь толщу океана, в сторону экваториального моря.
– Шестьдесят километров в час, – раздраженно пробурчал автономник. – Шестьдесят километров в час!
– Для них это быстро. Почему вы так нетерпимы к своим собратьям-машинам?
Сма смотрела на экран, в то время как судно, плывшее примерно в километре перед ними, резало волны океана. В нескольких километрах под ними была абиссальная равнина.
– Эта машина не такая, как мы, Сма, – устало сказал автономник. – Это лишь подлодка. Самое умное, что в ней есть, – это капитан-человек, я бы выразился так.
– Вы знаете, куда идет судно?
– Нет. Капитан получил приказ доставить Закалве туда, куда он пожелает, а тот задал общий курс и теперь помалкивает. Там есть целая куча островов и атоллов, куда он может направляться. И тысяча километров береговой линии другого континента – при такой скорости понадобится несколько дней пути.
– Проверьте и острова, и береговую линию. Должна ведь быть причина, по которой он выбрал этот курс.
– Уже проверяем! – отрезал автономник.
Сма посмотрела на него. Скаффен-Амтискав излучал нежно-пурпурный цвет раскаяния.
– Сма, этот… человек… в прошлый раз потерпел полное фиаско. Во время последней миссии мы потеряли пять или шесть миллионов человек лишь потому, что он не пожелал прорваться из Зимнего дворца и все привести в норму. Я могу показать, что за ужасы там творились, – вы вмиг поседеете. А теперь он в шаге от того, чтобы учинить глобальную катастрофу здесь. Теперь, после приключения на Фолсе, после того как он попытался стать пай-мальчиком, это не человек, а катастрофа. Если мы его вытащим и переправим на Воэренхуц, интересно, что за кавардак он устроит там. От него сплошные неприятности. Забудьте про операцию с Бейчи. Ликвидация Закалве всем пойдет на пользу.
Сма посмотрела в центр сенсорной полосы автономника.
– Во-первых, – сказала она, – не говорите о человеческих жизнях так, словно это что-то второстепенное. – Глубоко вздохнув, она спокойно спросила: – Во-вторых, вы не забыли бойню на площади перед маленькой гостиницей? Когда людьми пробивали стены? Когда ваша ножевая ракета словно с цепи сорвалась?
– Во-первых, мне очень жаль, что я затронул ваши инстинкты млекопитающего. А во-вторых, Сма, вы когда-нибудь забудете об этом?
– Помните мое предупреждение? О том, что произойдет, если подобное повторится?
– Сма, – устало проговорил автономник, – если вы серьезно намекаете на то, что я способен убить Закалве, то могу лишь сказать: не смешите меня.
– Не забывайте о моих словах. – Сма смотрела на экран, где изображение медленно менялось. – У нас есть приказ.
– Согласовано общее направление действий. Никаких приказов у нас нет, Сма, вы не забыли?
Сма кивнула:
– Да, согласовано общее направление действий. Мы забираем господина Закалве и доставляем его на Воэренхуц. Если на каком-либо этапе вы не согласитесь со мной, то можете свалить. И тогда ко мне прикомандируют другого боевого автономника.
Скаффен-Амтискав помолчал несколько мгновений, потом сказал:
– Сма, думаю, ничего обиднее вы мне еще не говорили – а я выслушал от вас много обидных слов. Но я, пожалуй, не стану обращать внимания, потому что сейчас мы оба пребываем в состоянии стресса. Пусть за меня говорят мои поступки. Как вы уже сказали, этот хренов погубитель планет отправится с нами на Воэренхуц. Правда, если наше путешествие затянется, то контроль над ситуацией ускользнет из наших рук… или полей. Тогда Закалве проснется на «Ксенофобе» или ЭКК, не понимая, что с ним случилось. Нам остается только ждать и наблюдать.
Автономник помолчал.
– Похоже, мы направляемся на эти экваториальные острова, – сказал он. – Половина из них принадлежит Закалве.
Сма молча кивнула, наблюдая за бегущей вдалеке субмариной. Немного спустя она почесала низ живота и повернулась к автономнику:
– Вы уверены, что не записали ни одного эпизода той… скажем так, оргии… в первую ночь на «Ксенофобе»?
– Абсолютно.
Сма снова повернулась к экрану и нахмурилась:
– Гмм. Жаль.
После девятичасового плавания под водой субмарина всплыла у атолла; с нее спустили надувную лодку, которая пошла к берегу. Сма и автономник смотрели, как вылезший из лодки человек идет по золотому, залитому солнцем берегу к комплексу невысоких зданий – фешенебельному отелю для высших руководителей страны, которую он покинул.
– Что делает Закалве? – спросила Сма, когда тот провел на острове минут десять. Как только надувная лодка вернулась обратно, субмарина снова ушла под воду и взяла курс на порт приписки.
– Прощается с девушкой, – вздохнул автономник.
– Вы уверены?
– Похоже, он здесь только за этим.
– Черт! Он что – не мог прилететь самолетом?
– Гмм. Нет. Здесь нет посадочной полосы, но в любом случае это демилитаризованная зона со множеством всяческих сложностей. Незапланированные полеты запрещены, а следующий гидроплан будет только через два дня. Подлодка – самое быстрое средство…
Автономник замолчал.
– Скаффен-Амтискав? – вопросительно произнесла Сма.
– Ну да, – неторопливо произнес автономник, – эта шлюшка разбила немало украшений и сломала кое-какую ценную мебель, а потом убежала и спряталась, рыдая, в своей кровати… ну да ладно. Закалве сел в центре гостиной, взял большой стакан с выпивкой и сказал (я цитирую): «Хорошо, Сма, если это ты, выйди и поговори со мной».
