— Я покажу тебе карту, ты любишь карты, — сказала она, доставая Риину корзинку для пикника. — Ты сможешь видеть, куда мы едем, и выполнять обязанности штурмана, чтобы я не свернула куда не надо.

Грег смотрел на нее с изумлением. Превращение было необыкновенное. К Мэрилин вернулся прежний энтузиазм.

— Неужели до гор можно доехать за один час? — удивленно спросил он.

— Это необычный город. До моря и гор тут рукой подать, — сказала она. — Я хочу показать тебе место, которое обнаружила сама. Можно оставить машину и пройти пешком несколько миль, не встретив ни души. Оттуда даже домов не видно. Та же Аризона, только без пустыни.

— Зачем мы туда едем? — мягко спросил он.

— Чтобы никто не мог нам помешать. Можешь не сомневаться, дом шестнадцать по Тара-роуд — это настоящий Центральный вокзал! — ответила Мэрилин с легким смехом, которого Грег Вайн уже никогда не надеялся услышать.

Бернадетта была белее снега. Когда Дэнни увидел ее, у него все перевернулось внутри.

— Идите, поговорите с ней. Она не могла дождаться, когда вы приедете, — сказала ему медсестра.

— Она спит, — ответил Дэнни, боясь подойти к кровати.

— Это ты, Дэнни?

— Я здесь, милая, рядом с тобой. Не надо разговаривать. Ты еще слаба. Ты потеряла много крови, но скоро поправишься.

— Поцелуй меня, — сказала она. Дэнни поцеловал ее во впалую щеку.

— Крепче. — Он поцеловал ее в губы. — Ты все еще любишь меня, Дэнни?

— Бернадетта, милая, конечно, люблю.

— Ты знаешь про ребенка?

— Мне жаль, что мы потеряли ребенка, очень жаль. — Глаза Дэнни были полны слез. — О господи, как жаль, что я не был с тобой, когда это случилось. Но ты жива, я с тобой, а это самое главное.

— Ты не рад, нет? Не считаешь, что это решает все твои проблемы?

— О боже, Бернадетта, как тебе такое приходит в голову? — Его лицо было искажено болью.

— Ну… знаешь…

— Нет, не знаю. Наш ребенок мертв, ребенок, для которого мы строили дом, а ты слаба и убита горем. Как же я могу этому радоваться?

— Просто я боялась… Ты улетел в Америку… — У нее сорвался голос.

— Ты знаешь, зачем я полетел в Америку. Чтобы лично сказать им, как обстоят дела. Теперь я это сделал и вернулся домой. К тебе.

— Все прошло хорошо? — спросила Бернадетта.

— Да, хорошо, — ответил Дэнни Линч.

Рия позвонила Розмари.

— Ты еще не уехала на работу?

— Нет. Эй, сколько там у вас времени? Должно быть, за полночь.

— Да. Я не могу уснуть, — без всякого выражения сказала Рия.

— Что-то случилось?

— И да и нет.

И тут Рия рассказала своей лучшей подруге Розмари, что Дэнни пришлось улететь раньше срока из-за выкидыша у Бернадетты. Больше за информацией в Дублине ей обратиться не к кому, так, может быть, Розмари припадет ухом к земле? Никто другой не сможет рассказать ей, что происходит, а Розмари время от времени видит Дэнни и знает, что к чему.

Кроме того, Рия сообщила, что после возвращения в Дублин хочет заняться чем-то вроде банкетного обслуживания. Все здесь без ума от ее кулинарных талантов. Она попробует готовить десерты для Колма и получить заказы от крупных магазинов, торгующих деликатесами. И думает, что теперь все как-то наладится.

— В каком состоянии был Дэнни, когда прилетел к вам?

— В нормальном. Почти как в старые добрые времена. — Рия не стала вдаваться в подробности, но Розмари тут же почувствовала, что подруга чего-то недоговаривает. Но даже Дэнни Линч не стал бы спать с бывшей женой при таких обстоятельствах. Или стал бы?

Когда Розмари садилась в машину, все еще думая над словами Рии, к ней подошел Джек Бреннан. Перегаром от него не разило, но и трезв он не был.

— Один вопрос, Розмари. Ты платишь моей жене за то, что она убирает твою квартиру?

— Конечно нет, Джек. Герти — моя подруга, а не уборщица. Уборщицы приходят ко мне из агентства дважды в неделю.

— А остальные ей платят? Рия и та, которая теперь живет в ее доме? Полли? Фрэнсис Салливан?

— Не говори ерунды, Джек. Конечно нет, — с сердцем сказала Розмари, хлопнула дверцей и уехала на работу.

Финола Данн довезла Дэнни до его офиса.

— Я должен поговорить с Барни насчет бизнеса. Скорее всего, это блеф, но, может быть, нам удастся за что-то зацепиться. Я вернусь к Бернадетте еще до ланча.

— Вам нужно поспать. Вы ужасно выглядите, — сказала Финола.

— Я не смогу уснуть. Момент неподходящий.

— Бер потеряла ребенка… Это… — неуверенно начала Финола.

— Заставляет меня любить ее еще больше и беречь еще крепче, чем прежде, — закончил фразу Дэнни.

— Но вдруг?..

— Финола, конечно, вы знаете, что я ее обожаю. Если бы я не любил ее больше всех на свете, то не оставил бы ради нее жену и детей. Вы должны это знать.

В офисе шло важное совещание. Увидев его, секретарша удивилась.

— Мы думали, вы вернетесь только завтра, — сказала она, напуганная его внешним видом.

— Неважно. Кто там?

— Главный бухгалтер, юристы, управляющий банком и миссис Маккарти.

— Мона?

— Да.

— Кто-нибудь расскажет мне, что означает эта встреча в верхах, или мне придется ждать ее окончания?

— Не спрашивайте меня, мистер Линч. Мне прислали уведомление об увольнении. Так же, как и всем остальным сотрудникам офиса. Мне не говорят, что происходит.

— Ладно. Раз так, я пройду.

— Мистер Линч…

— Да?

— Знаете, я советую вам… э-э… слегка привести себя в порядок.

— Спасибо, радость моя. — Девушка была права. За пять минут пребывания в туалетной комнате можно сделать многое.

Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь деревья, падали на деревянный стол, за которым Грег и Мэрилин устроили пикник. Они бродили по холмам, непринужденно разговаривали и любовались стадами овец, не обращавших на них никакого внимания.

— Почему ты прилетел сюда? — спросила Мэрилин.

— Рия сказала, что ты говорила с ее детьми о Дейле. Я подумал, что ты сможешь поговорить о нем и со мной тоже.

— Да, конечно смогу. Мне жаль, что для этого понадобилось столько времени.

— Сколько понадобилось, столько и понадобилось. — Грег положил ладонь на руку жены. Сегодняшнюю ночь они провели в постели. Просто лежали рядом, не прикасаясь друг к другу. Если не считать того, что немного подержались за руки. Он знал, что вопросы нужно задавать очень осторожно, и не стал спрашивать, что на нее повлияло. Рано или поздно расскажет сама.

И она рассказала.

— Иногда всё решают мелочи, — сказала она со слезами на глазах. Грег выгнул брови. При нем Мэрилин не плакала никогда.

— Все было так глупо, что даже рассказывать неудобно. Понимаешь, дети. Устами младенца глаголет истина. Энни сказала, что мы просто не имели права позволить ему ездить на мотоцикле. Это так же опасно, как играть с оружием. А Брайан сказал, что Дейл сидит на небесах, смотрит вниз и жалеет, что причинил нам столько горя. — Слезы падали на их сплетенные руки. — И тут все обрело смысл, Грег, — всхлипнув, сказала Мэрилин. — Конечно, ни в какие небеса я не верю, но его дух где-то есть и он действительно жалеет о случившемся. А я должна слушать его и отвечать, что всё в порядке.

Дэнни расправил плечи, заставил себя улыбнуться и вошел в комнату, где шло совещание. Бесстрастная Мона сидела между управляющим банком и двумя адвокатами.

— Странник возвращается, — бодро сказал он.

— Прошу прощения, Дэнни, мы не знали, что вы вернулись в страну. Никто не собирался действовать за вашей спиной, — ответила Мона. Похоже, она была здесь главной. У Дэнни отвисла челюсть.

— Ну, расскажите блудному сыну, насколько правдива история про жирного тельца, которую напечатала «Айриш Таймс». — Поскольку Барни Маккарти сидел тише воды, Дэнни решил взять на себя его роль. Во всяком случае, сделать попытку.