уже битый час. Может быть, вы ждете, когда я проявлю инициативу? Что ж, пусть так. Но

только вы должны показать мне, как все это делается. Хотя бы самые первые шаги...

В других обстоятельствах Данрейвен, наверное, нашел бы этот разговор пикантным и

даже интересным. Но здесь он был начеку. Тем временем процесс искушения продолжался.

— В отношении искусства любви, — томным голосом говорила Лилит, — я целиком

полагаюсь на вас, Адам Данрейвен. И если в конце нашей брачной ночи вы будете чем-то

недовольны, то вините в этом только себя. Ведь всегда бывает виноват наставник. Разве не

так?

Адам рассмеялся бы ей в лицо, если бы видел его. Теперь у него уже не было никаких

сомнений, что эта женщина — «синий чулок». С подобной категорией Данрейвен еще

никогда не имел дела. Черт побери, сегодня ночью он узнает, с чем их едят!

— Будем надеяться, — ответил он на вопрос Лилит, — что вы окажетесь способной

ученицей.

— Способной? Нет, дорогой мой Данрейвен, я не просто способная ученица. Я

распутница. И докажу вам это!

Адам нашел в темноте ладонь Лилит и, поцеловав, решительно сказал:

— Ну, что ж, начнем!

— Я вся — внимание!

— Тантра, дорогая миссис Данрейвен, есть искусство сознательной любви. Ее цель —

достижение максимального экстаза одновременно с возлюбленной или возлюбленным.

— Кто же ваша возлюбленная, мистер Адам Данрейвен?

— Этой ночью — вы.

С этими словами он обнял Лилит за плечи и опустил спиной себе на колени. Затем,

низко наклонившись, впился в ее губы. Его теплый влажный язык сначала скользнул по

контуру ее губ, а потом проник между зубами в глубь рта. Через несколько мгновений Адам

оторвался от Лилит и сказал спокойным наставническим тоном:

— Теперь высуньте кончик вашего языка.

Лилит беспрекословно подчинилась своему ментору. Адам снова нагнулся и, сложив

губы трубочкой, взял ими язык Лилит за кончик и медленно втянул его до половины себе в

рот.

Одновременно рука Данрейвена скользнула вниз и ловким движением развязала пояс,

схватывавший на талии халат. Полы его распахнулись, и под ними оказалось голое тело.

Подхватив Лилит другой рукой под коленки, Данрейвен чуть приподнял ее и принялся

целовать. Вначале — ямку на шее. Затем — очаровательные полушария груди. Сжав зубами

сосок, он ласкал его языком до тех пор, пока из груди Лилит не вырвался стон. Тогда он

оставил грудь и покрыл поцелуями ее живот и бедра. Свободной же рукой сначала ласково

погладил курчавые мягкие волоски на лобке. Потом — осторожно раздвинул ей ноги и чуть

тронул девственный цветок. Это прикосновение разбудило его собственную плоть.

Мгновенно она налилась, окрепла и коснулась бедра Лилит.

— Теперь вам надо меня раздеть, — шепнул Адам.

Он отпустил ее и немного отстранился.

— У меня нет в этом опыта, — извиняющимся шепотом произнесла Лилит.

— Я сейчас зажгу лампу.

— Нет, нет! — в испуге воскликнула она. — Я постараюсь справиться и так.

— Но я хотел бы посмотреть в ваши глаза, Лилит. Ведь я их еще никогда не видел!

— Нет, Адам, нет!

— Какого они хотя бы цвета, Лилит?

— Цвет моих глаз... Какого цвета были глаза у женщины, ради которой вы решились

нарушить обет?

— Откуда вы знаете, что причиной была женщина?

— Предположим, мне это подсказала интуиция.

— Должен сказать, что она вас не обманула.

— Ну, и какие же были у нее глаза?

— Черные, как полуночное небо!

— Тогда и мои глаза будут сегодня ночью такими же черными.

Адам почувствовал прикосновение пальцев Лилит, расстегивавших на нем одежду, и

удивился, поняв, что ему это доставляет удовольствие.

Совершенно обнаженный, Данрейвен откинулся на подушку. И тут же почувствовал

прижавшиеся к нему тугие бедра. Зубы Лилит впились в сосок его груди. От боли и сразу

вспыхнувшего непреодолимого желания Адам громко застонал.

— Я всегда мечтала исцеловать и истерзать каждый дюйм твоего тела, — послышался

ее задыхающийся голос. — Сегодня мне представилась такая возможность. Берегись же,

Адам Данрейвен!

Такое обещание еще больше воспламенило Данрейвена. Все его тело запылало жаром.

Лихорадочное дыхание перемежалось со стонами, готовыми перейти в страстный крик. А

Лилит продолжала истязать его ласками. Ее губы покрывали горячими поцелуями лицо,

шею, грудь, живот Адама. Руки скользили все ниже. И вот Данрейвен изогнулся всем телом

навстречу бедрам Лилит.

— Лилит! Боже, до чего ж ты прекрасна! Нет, не я — ты сегодня моя наставница!

Он изо всех сил прижал ее к себе, и они слились в долгом, страстном поцелуе. А руки

Адама ласкали Лилит.

— Адам, — сквозь стон бормотала она. — Я хочу тебя! Хочу!

Лилит раздвинула ноги, и он глубоко проник в ее трепещущее тело, в считанные доли

секунды успев понять: Лилит Кардью не девственница! Как хочется задать ей пикантный

вопрос, но уже нет сил. Взаимный апогей желания прошел. Адам в изнеможении

перевернулся на бок и...

И тут происходит что-то невероятное. До слуха Данрейвена начинают доноситься

звуки морского прибоя. Где-то поблизости раздается всплеск. Он знает: это Рангахуа

всплывает на поверхность лагуны. Теплый ветерок ласкает лицо. В воздухе пахнет

гардениями...

Адам открывает один глаз. Над ним — усыпанное мириадами звезд ночное небо, в

центре которого ярко горит созвездие Южный Крест. Лежит он не на заколдованной

постели, привезенной когда-то из Тибета, а на жемчужном прибрежном песке острова

Тайаретапу. И держит в объятиях прекрасную женщину со смуглой кожей, черными глазами

и густыми темными волосами. Это — она, его Лили. Он осторожно кладет ее на песок. Она

смотрит на него с улыбкой и любовью. Сейчас они будут принадлежать друг другу. Уже

принадлежат... Адам переворачивается на спину. Теперь уже она наверху. А он шепчет:

— Лили, моя любимая Лили! Как я люблю тебя!

Она улыбается ему и отвечает одними губами:

— И я... и я люблю тебя, мой великий заморский жрец...

Данрейвен понимает, что все это сон, наваждение. Но хочет, чтобы чудное видение

длилось бесконечно.

Он уже по-настоящему открывает глаза и не видит ничего. Его окутывает непроглядная

тьма. А в объятиях лежит ненужная, чужая ему женщина, которую зовут Лилит Кардью.

Когда утром Рупи вошла в комнату, Лилит еще сладко потягивалась в постели.

Служанка отдернула шторы, и все кругом озарилось радостным солнечным светом.

— Мистер Данрейвен просит вас, мэм, позавтракать с ним, — с улыбкой сказала Рупи.

— Он распорядился накрыть в библиотеке.

Что? Лилит широко раскрыла глаза. Может быть, она ослышалась?

— Извините, что вы сказали, Рупи? — переспросила она из-за полога кровати.

— Ваш супруг желает позавтракать с вами.

— Ах вот что! Передайте ему... передайте, пожалуйста, мистеру Данрейвену, что я

скоро у него буду.

Неужели Данрейвен полюбил ее? Иначе зачем он зовет разделить с ним утреннюю

трапезу? Что ж, тогда уже сегодня она все ему откроет!

Лилит села на край кровати и хотела было взять со стула халат. Но тут же

спохватилась, что Рупи еще не видела ее лица после возвращения с Рева Ра. Она смутилась и

быстро отвернулась к стене.

— Вы можете идти, Рупи. Я сама оденусь.

Через полчаса Лилит уже поднималась по ступенькам.

Перед входом в библиотеку она остановилась и опустила на лицо вуаль. Может быть,

последний раз в своей жизни.

Адам уже ждал ее, сидя за сервированным серебряными приборами столиком. Увидев

входящую Лилит, он встал и галантно поклонился.

Они сели друг против друга. Тут же как из-под земли вырос слуга с подносом.

— Спасибо, Нарота. Пока можешь быть свободен, — сказал Данрейвен. — Итак, что