— Здесь так много аспектов, — многозначительно замечает Кристал.

Обожаю, когда миры геев и натуралов объединяются.

Горячий Роб радостно кивает:

— Ты даже не представляешь.

— Думаю, что представляю, — защищаюсь я.

— Поверь мне, — говорит Дрю, — не представляешь. У меня сейчас есть подружка?

— Нет.

— Была ли у меня хоть одна подружка с первого курса?

— Нет.

— Видишь?

— Ну… ну… — беспомощно мямлю я, — единственное, что тебя интересует, — это твои проклятые ковбойские сапоги. К тому же ты перетрахал девиц больше, чем Бен Аффлек.

— Это ложь. Я знаю, что мне надо. Я, между прочим, очень разборчив.

Роб открывает рот, чтобы что-то сказать, но Дрю бросает на него убийственный взгляд. В этих сапогах он очень убедительно изображает Индиану Джонса.

— Верно. Твои стандарты та-а-ак высоки, — дразню я его.

— Спасибо! — восклицает Роб.

Пока Эрик сдает карты, я обдумываю возможность появления такого материала. Юмористический потенциал в нем есть. Но есть и многое другое. Честно говоря, данная тема меня пугает.

— А ты что думаешь, Бонни? — интересуется Горячий Роб. — Следует Хлое написать колонку про минет?

— Лично я предпочла бы висеть на стропилах Дома пыток (так мы называем спортивный зал), и чтобы весь университет пихал мне в глотку говядину, зараженную коровьим бешенством, чем написать что-нибудь о минете. Но если кто и может это сделать, так это Хлоя.

— Спасибо за уверенность во мне, Бонс, — сухо отзываюсь я.

— А что плохого в минете? — упрекает ее Горячий Роб.

— Ну, — подхватываю я, пытаясь взвинтить себя, — минет иногда несколько пугает. Юмористическая колонка могла бы немного приподнять этот таинственный покров.

— Пугает? — спрашивает Горячий Роб.

Мы с Бонни мрачно киваем.

— Нет ничего страшнее пениса.

— Плюс, — добавляет Дрю, — минет — это ручная работа вашего двадцатилетия.

— Эй, — перебивает несколько обиженный Адам, — я по-прежнему иногда получаю ручную работу.

— С кем ты путаешься? — спрашивает Эрик. — С восьмиклассницами?

— Все в порядке, ребята, — перебиваю я, — давайте попытаемся держаться от средней школы подальше.

— Итак, Бонни, — начинает Роб, — что такого ужасного в том, что Хлоя напишет эту статью? Или в том, что мы обсуждаем оральный секс? Признайся, обе темы, по-моему, абсолютно нормальны.

Я с нетерпением жду, что ответит на это Бонни.

— М-м… да ничего, — заикается Бонни. Она чувствует себя не в своей тарелке. — Кроме того, понимаете, я просто… я просто не хочу об этом писать. Или разговаривать.

— А как насчет того, чтобы это сделать? — спрашивает Роб.

— А что насчет этого? — парирует Бонни, слегка оправившись.

— Просто хочу знать, ну, на будущее, — произносит Роб, с улыбкой глядя на нее.

Бонни густо краснеет.

Роб дотрагивается до ее руки.

— Да я шучу, — мягко произносит он. — О чем ты предпочитаешь говорить? Вторая база мне тоже нравится [26].

Весь стол смеется.

— Бейсбол? — с улыбкой спрашивает Бонни.

Горячего Роба так и распирает.

— Пива? — вежливо предлагает он.

— Да, с удовольствием, — отвечает она.

— Э-э… Бонни, — вмешиваюсь я.

— Да? — поворачивается она ко мне с некоторым раздражением.

— Это же школьный вечер.

Она смеется, словно никогда не слышала словосочетания «школьный вечер». На самом деле слышала, и очень много раз.

— Не глупи, Хлоя! Одна порция пива вреда не принесет.

Заметьте, для Бонни это все равно что сжечь свой лифчик. Кроме того, она переносит алкоголь не лучше девушки-анорексика, последние шесть дней тренировавшейся на беговой дорожке.

— Мне кажется, что Горячий Роб заигрывает с Бонни, — шепчу я на ухо Кристалу.

— Я знаю, — шепчет он в ответ.

— Ты думаешь… — Я умолкаю.

— О чем думаю?

— Что она ему… м-м-м… нравится?

— И более странные вещи случаются.

— Не намного более странные.

— Верно, — соглашается Кристал.

Если у Бонни и Роба что-то получится, в лесу медведь сдохнет.

— Так, может быть?..

— Может быть — что?

— Может быть, она ему нравится.

— Роб будет заигрывать и с фонарным столбом, если посчитает, что тот встанет перед ним на колени.

— А знаешь, — медленно произносит Кристал, — Бонни может тебя удивить.

— Сомневаюсь.

— Никогда ни в чем нельзя быть уверенной.

— Да ладно, — отмахиваюсь я от него.

— Стало быть, ты собираешься написать эту колонку? Может здорово получиться. Мы с Себастьяном могли бы тебе помочь!

— Не знаю. YaleMale05 наверняка разделает меня под орех.

— Ты узнала, кто это?

— Нет. Но я получила от него отзыв на последнюю колонку.

— И что он написал?

Спросил, была ли я когда-нибудь на свидании и сработал ли мой способ. И потом добавил, что сомневается в этом. Насколько интересной я могу быть? И старалась ли я употребить слово «турецкий» по максимуму. А потом он сказал, что, может быть, пригласит меня на свидание и покажет, что такое настоящее веселье… но что мне, вероятно, не понравится свидание с ним.

— Странно.

— Да. Его послания такие чудные. Такое впечатление, будто он ненавидит меня и одновременно считает маленькой проказницей.

— Что ж, ты такая и есть. Ты очень проказливая. Я захлопала глазами в его сторону.

— Ой, только когда не строишь глазки. Ты все еще думаешь, что это Максвелл?

— Не знаю, что я думаю. На «Гарварде−Йеле» он со мной заигрывал.

— Да уж.

— Но никаких других шагов не сделал.

— Ты говорила, что он робкий. Может, для него это способ сблизиться?

— Постоянно меня оскорбляя?

— Это тактика четвертого класса. Но на некоторых девушек действует.

— Не на меня.

— Не знаю, YaleMale05 разжег в тебе любопытство.

— А как иначе? Он пишет каждую неделю.

— У тебя появился фэн-клуб.

— Едва ли. У меня нет ни одного поклонника среди всех этих пишущих. Они в основном меня критикуют. Кто-то спросил, что думает обо всем этом моя мать, а другой человек написал, что я распутница и, вероятно, буду гореть в аду.

— Что едва ли не лучше.

— Едва ли.

Кристал обнимает меня.

— Напиши о минете.

— Кристал, я боюсь. Минет? Меня тут же четвертуют.

— Какое тебе дело до мнения других? Это будет потрясающе. К тому же большинству йельцев твоя колонка нравится. Тех, кто не понимает шуток, гораздо меньше.

— Мне небезразлично, что думают другие.

— Знаю. Это серьезная проблема.

— Эй, эй! — кричит нам через стол Горячий Роб. — Мне казалось, мы тут в карты играем.

— Ладно, покерные нацисты! — кричит в ответ Кристал.

— Кому еще пива? — спрашиваю я. — Теперь угощаю я.

— В таком случае, — вставляет Эрик, — нам всем еще по одной.

— Технически платишь ты, поскольку я здорово тебя нагрела.

— А больше ты ничего не хочешь мне нагреть?

Привет, Эрик. Вот будет потеха, если YaleMale05 — это ты. Отправившись в бар, чтобы заказать еще два кувшина «Миллер лайт», я пару секунд фантазирую, как мы с ним будем жить долго и счастливо — в качестве покерных бандитов из Вегаса.

Возвращаясь к столу, я полностью сосредотачиваюсь на том, чтобы не расплескать пиво. Кувшины неожиданно оказались очень тяжелыми.

Кто-то, проходя мимо, толкает меня под локоть, отчего пиво выплескивается через край и заливает мой новый кашемировый свитер, предназначенный для покерного вечера.

Я в ярости поднимаю глаза и оказываюсь лицом к лицу с Мелвином.

О, черт! Проклятый Мелвин, господин Не То Место и Не То Время.

— Простите, пожалуйста! — злобно говорю я, ставя пиво на ближайший столик и стремительно хватая салфетки, чтобы вытереть одежду.

— Хлоя! Привет! Ой, прости, — заикается он.

— Ты должен мне шесть долларов семьдесят пять центов за химчистку.

Он нервно вытаскивает бумажник и начинает доставать из него долларовые бумажки.