А самой Бесс пришлось достаточно тяжело, когда она переехала в Лос-Анджелес. Очень высокая плата за жилье плюс долги за учебу в университете вынудили ее даже пойти вначале работать официанткой. Но потом ей улыбнулась удача. Она встретила своего старого университетского приятеля, который собирался открыть юридическую фирму. Он-то и предложил ей стать его партнером. Дэниел Винсет был из состоятельной семьи и взял на себя все расходы по открытию фирмы. Не желая оставаться у него в долгу, Бесс первые несколько лет работала до изнеможения. Дэниел не должен был ни на секунду пожалеть о том, что пригласил ее стать его партнером.

На сегодняшний день они добились определенных успехов. Среди их постоянных клиентов насчитывалось немалое количество кинозвезд и известных спортсменов. И теперь один поход в парикмахерский салон стоил ей, вероятно, столько же денег, сколько Карен тратила на свою прическу за год.

Все это еще больше отдаляло Бесс от маленького городка штата Огайо, где она выросла. Иногда она скучала по маленьким тихим улочкам, по родителям, по друзьям и соседям. Но для таких ситуаций существовал телефон и электронная почта.

Короче говоря, Бесс была вполне довольна своей новой жизнью.

Танец закончился, и Ник собрался проводить ее к столу. Один из официантов, как раз поставил на него новую бутылку шампанского. Очень кстати!

— Ты ведь еще не убегаешь? — услышала она вдруг около самого уха.

Ее душа ушла в пятки от одного звука этого голоса.

Работая в Голливуде, Бесс уже давно научилась так владеть собой, что ни один человек не мог догадаться, что она взволнованна.

Облизнув высохшие губы, она досчитала до трех, чтобы взять себя в руки, и с улыбкой повернулась к человеку, задавшему ей вопрос.

— Привет!

Коннор выглядел, как всегда, неотразимо. Сегодня утром во время церемонии она не успела, как следует его разглядеть. Хорошо сшитый смокинг очень шел ему. Коннор держался в этой необычной для него одежде так же свободно, как и в потрепанных джинсах и фланелевой рубашке. Он явно побывал сегодня утром в парикмахерской, в его постриженных и уложенных волосах не было видно ни одного седого волоска. Карие глаза таинственно сияли, будто он знал какую-то лишь ему одному известную тайну.

Впрочем, так оно и было. Вряд ли он рассказал кому-нибудь, чем они занимались семь лет тому назад после футбольной игры.

— Привет, Бесс! Я еще раньше хотел сказать тебе, что ты классно выглядишь. Жизнь в Лос-Анджелесе явно пошла тебе на пользу.

Она согласно кивнула. Ему абсолютно не нужно знать, что из-за восьмидесятичасовой рабочей недели и вздорных клиентов она заработала себе язву желудка и поэтому постоянно носит в сумке болеутоляющие таблетки на случай приступа. Зачем рассказывать, что не все так великолепно в ее жизни, как это выглядит со стороны?

— Потанцуем? — спросил Коннор, когда зазвучала мелодия очередного медленного танца.

Бесс успела подумать, что она абсолютно не желает с ним танцевать, и уже открыла рот, чтобы как-нибудь повежливее, отказать ему, но не успела. Коннор уже обхватил ее за плечи и притянул к себе, а любимый старший брат, казалось, был рад передать ее в руки друга.

— Отлично! Ты танцуешь с Коннором, а я вернусь к Карен, — воскликнул он.

— Ого, тебя уже посадили на короткий поводок, — съехидничал Коннор.

— Сам попробуй, может, тебе тоже понравится, — весело огрызнулся Ник и исчез.

Танцуя с Коннором, Бесс пыталась убедить себя в том, что не испытывает к нему никаких чувств. Да, он, безусловно, красив и прекрасно сложен, вот ее и тело и откликается на его близость. Но все это сплошная физиология и ничего более! А вот душу ее так просто не возьмешь!

— Как твои дела, Бесс? Я слышал, что ты многого добилась на благословенной калифорнийской земле.

— Нормально, — коротко ответила она и спросила в свою очередь: — А твои?

— Лучше не бывает! Ник, наверное, говорил тебе, что наш бизнес ширится и у нас становится все больше и больше заказов, так что мы оба заняты по горло. Лишь зимой наступает небольшое затишье, только поэтому я и согласился, чтобы Ник взял двухнедельный отпуск на медовый месяц. — Он улыбнулся собственной шутке. Бесс ничего не ответила ему. — Ну и что ты думаешь по поводу того, что твой старший брат наконец-то попался в расставленные брачные сети?

— Я полагаю, что им уже давно было пора зарегистрировать свои отношения, они ведь познакомились, когда еще оба ходили в памперсах.

— Интересно, сколько еще это тянулось бы, если бы Карен не огорошила его своей новостью?

— Не представляю, — Бесс старалась не втягиваться в разговор… а заодно и в теплоту его объятий и в убаюкивающую и расслабляющую мелодию танца, звучавшую на танцплощадке.

— Я думаю, что Ника нужно было просто подтолкнуть, чтобы он зажмурил глаза и сделал решающий шаг. Насколько я помню, Ник всегда мечтал жениться на Карен, но его все время сдерживало типично мужское чувство страха перед семейной жизнью. Ты же знаешь, что у них сразу после школы сложились устраивающие обоих отношения и, на его взгляд, не было никакой необходимости что-либо менять. Но это, наверное, слишком философское умозаключение для молодой женщины, которая проводит все время за изучением контрактов или в суде, защищая богатых клиентов от всевозможных обвинений. — Ник явно подтрунивал над ней.

— Не беспокойся. Адвокаты тоже могут быть философами, — парировала она. — Мы только предпочитаем не демонстрировать эту сторону нашей натуры в рабочие часы.

В ответ Коннор громко расхохотался, и Бесс, не сдержавшись, расхохоталась вместе с ним.

За долгие семь лет она успела забыть, какое у него хорошее чувство юмора и какой заразительный смех.

Неожиданно Бесс обнаружила, что танцует, крепко прижавшись к нему. Она даже не заметила, когда это произошло. Только бы он не догадался, что она волнуется!

— Ты помнишь, эта мелодия была очень популярной, когда ты училась в седьмом или восьмом классе, а твои родители не разрешали тебе ходить на танцы, если туда не шел кто-нибудь из нас: или Ник, или я?

Как она могла забыть об этом? Ведь если Ник просто делал одолжение родителям сестры своего друга, то для нее это всегда было самое настоящее свидание.

— Мы танцевали до полуночи точно так же, как сейчас, — продолжал он.

Не совсем так, подумала Бесс, почувствовав, как его бедро прижалось к ее бедру, отчего сердце ее забилось сильнее.

Слава богу, что она уехала отсюда! Ее больше не волнуют эти искрящиеся глаза и дурацкие счастливые надежды юности. Она теперь самостоятельная, независимая женщина и начисто забыла о своем детском увлечении. Она встретилась с Коннором по стечению особых обстоятельств, и уже очень скоро они расстанутся навсегда. И все-таки будет лучше для ее душевного покоя, как можно скорее избавиться от его компании.

Во-первых, она совершенно не хочет вспоминать вместе с ним счастливые школьные годы и, вообще, что-либо из их прошлого. Пусть все эти нежные воспоминания останутся за семью печатями ее памяти.

Во-вторых, она устала: долгий перелет, хлопоты по приготовлению к свадьбе начинали уже сказываться на ее самочувствии. А ей надо еще возвращаться обратно и работать, наверстывая упущенное.

А было еще и в-третьих… Полногрудая блондинка вряд ли довольна тем, что ее оставили одну.

Прежде чем музыка закончилась, Бесс остановилась и спокойно вышла из круга танцующих. Коннор все еще продолжал обнимать ее за талию.

— Что случилось? — с недоумением спросил он, стоя возле нее и по-прежнему держа ее за руку.

— Ничего. Я просто не хочу больше танцевать.

— Тогда давай немного прогуляемся. — Он на секунду крепче сжал ее пальцы. — Я принесу что-нибудь выпить, и мы выйдем на улицу подышать свежим воздухом.

— Спасибо. Я не хочу.

— Перестань! Мы ведь ненадолго.

Бесс поняла, что просто так он ее не отпустит. Тогда она развернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

— Зачем тебе это надо? — довольно резко спросила она, в упор, разглядывая его лицо. — Почему ты не можешь оставить меня в покое, чтобы я могла пойти и сесть за свой стол?