Друзья с одобрением слушали речь коротышки, не перебивая. Сегодня лекарь был героем дня, а героев полагается слушать, хотя бы в такой день.
– Так, я не собираюсь больше здесь ночевать, – очнулся от радостных грез предусмотрительный Мерги. – Много народу видело у нас мешок, и мало кто подумал, что там у нас гвозди. И не удивлюсь, если кто из ночных работников проследил за нами от ипподрома. Поэтому быстро собираем вещи и ищем другую гостиницу.
Большие деньги всегда неразлучны с подозрительностью. Друзья принялись собирать свои немногочисленные пожитки. Тейрам из тайника достал увесистый мешочек, в котором хранились их сбережения и присоединил его к выигрышу Вилта.
Хемилон с довольной улыбкой приподнял приятную тяжесть.
– Ладно, я сейчас иду искать извозчика, а вы ждите здесь, – Мерги вышел из комнаты и только услышав, как за ним задвинули засов, пошел к выходу.
Найти свободную карету оказалось непросто. В этот день большинство извозчиков устроили себе выходной, а те, кто решил заработать на неделю вперед, были нарасхват. Лишь через полчаса Мерги удалось опередить загулявшую компанию и нанять седобородого владельца чалой лошади. Подъехав к гостинице и велев кучеру ждать, Мерги поднялся в комнату и постучал. За дверью Хемилон осторожно осведомился, кто его беспокоит. Услышав голос сапожника, ларморец тут же открыл дверь.
– Выходим, – отрывисто произнес Мерги.
Вилт взял два габаритных узла, в одном из которых был спрятан выигрыш, Хемилон держал узел поменьше. Мерги быстро спустился вниз и рассчитался с хозяином, сказав ему, что они завтра отплывают в Урдалан и собираются уже сегодня спать в каюте. Хозяин, если и не поверил, то не подал виду. Погрузившись в карету, Мерги велел извозчику ехать к зданию тюрьмы, рассудив, что сегодня народу там будет немного, и они смогут заметить слежку. Тейрам высунул голову и принялся внимательно смотреть назад, выискивая подозрительное внимание к карете.
От здания тюрьмы карета по указанию сапожника направилась в западную часть города, где располагалось большинство зажиточных районов столицы. Остановившись у роскошно отделанного светло-розового фасада двухэтажной гостиницы, Мерги, еще раз окинув улицу внимательным взглядом, пошел договариваться о съеме комнаты. За ночь в этом приюте сибаритов с него потребовали полгемфара. Уплатив за три дня вперед, Мерги вышел на улицу и расплатился с извозчиком.
Вселившись в просторный номер на втором этаже, авантюристы тут же решили отпраздновать выигрыш и заказали в комнату роскошный ужин лишь с одним кувшином вина. Никто не хотел хмелеть, имея при себе столько золота.
– Нам в Сар Берате делать больше нечего, – выразил Тейрам витавшую в воздухе общую мысль.
– И чем быстрее мы уедем отсюда, тем лучше, – согласился Хемилон.
– Завтра разузнаю, когда в Лантар отправляется ближайший торговый обоз, – произнес Мерги. – Но сначала нам надо разделить золото поровну, нечего класть яйца в одну корзину.
– А нельзя эти деньги как-нибудь сдать под расписку какому-нибудь известному торговому дому, а в Лантаре у его представителя получить деньги обратно? – поинтересовался Тейрам.
– Мы не настолько важные люди, чтобы быть уверенным, что с нами поступят честно, – подумав, возразил Мерги. – Придется золото везти самим. Как-нибудь справимся. Я постараюсь найти караван побольше, где не меньше двух десятков охранников. Сейчас обозов много, все стараются успеть до осенней распутицы, что-нибудь найдем подходящее.
Злой на весь мир Феган сел в карету и приказал везти его домой, по дороге проклиная Керсала и его азартность. Идея с мухлежом на скачках пришла в голову короля, когда он обсуждал с магом план по легализации золота нищих. Мысль легко увеличить в несколько раз сто двадцать тысяч гемфаров попрошаек полностью оаладела Керсалом, несмотря на многочисленные возражения Фегана, некогда сам предложивший королю ограбить нищих, чтобы восполнить затраты казны на строительство военного флота.
Вспоминая те трудности, которые ему пришлось преодолеть при подготовке к скачкам, и черную неблагодарность монарха, Феган выругался сквозь зубы. Надо было срочно искать способ, как найти сто двадцать тысяч. Выбор был невелик и сводился к одному: искать кредиторов. Маг принялся перебирать в уме тех, кто мог бы занять ему не менее десяти тысяч золотом в течение одного-двух дней под залог его имений. Большинство знатных фамилий он отсеял сразу: фаворит и родовитые аристократы не питали любви друг к другу, все эти годы старательно перетягивая на себя благосклонность Керсала.
Вернувшись в свой роскошный дом, маг вызвал к себе управляющего и в свойственной ему резкой и нетерпеливой манере приказал ему отчитаться о доступной наличности и поступлениях их многочисленных поместий. Как Феган и предполагал, своего золота набиралось не больше одной десятой необходимой суммы. Отослав испуганного управляющего, маг принялся ходить их угла в угол. Потом сел за стол и принялся записывать на тонкий пергамент имена перспективных заимодавцев. Таких оказалось немало.
Следующие два дня выдались для мага одними из самых тяжелых в жизни. Слух о немилости у короля распространился по столице как лесной пожар. Треть из списка внезапно заболели, еще половина уехали по делам из города, так и не продрав с похмелья своих глаз. Оставшиеся доброхоты были не прочь ссудить припертого к стене мага, но под такие проценты, что проще было еще раз ограбить нищих. Но выхода не было. Маг с головой влез в долги, но к концу третьего дня получил недостающую сумму, и погрузив сундуки с золотом в кареты, поехал к королевскому казначею. Тонкогубый хранитель казны был готов принять золото и у самого Турула, не говоря уже о каком-то высокомерном маге. Его многочисленные помощники тщательно пересчитали каждую монетку. Через пять часов казначей выдал магу расписку в получении обратно золота, изъятого несколько днями раньше для передачи в тотализатор.
Феган, победно глядя на ненавистные физиономии аристократов, после положенного приветствия монарха с поклоном передал ему расписку казначея. Хмурое лицо Керсала разгладилось.
– Хоть что-то, – буркнул король и кивнул окружающим, чтобы они оставили его наедине с фаворитом.
– Я и не предполагал, что ты так скоро управишься, – произнес милостиво Керсал.
Маг, чувствуя, что угроза опалы миновала, тут же принял обиженный вид и сухо ответил:
– Ваше величество всегда может рассчитывать на своего верного слугу. Я в любой момент готов вернуть вам все, что вы своей милостью наградили меня за мою скромную службу.
Керсал запыхтел, чувствуя, что перегнул палку, обвиняя во всем фаворита. Желая сгладить свою ошибку, он сказал:
– Мы ценим тебя не только как слугу, но верного друга и советчика. Ладно, кончай дуться, Феган, – отбросив официоз, произнес Керсал, и хлопнул мага по спине. – Согласись, можно было найти жокея для Лютика и получше. Со мной согласен весь город. Кстати, где он сейчас?
– Учится верховой езде в гостях у Турула, – желчно ответил маг.
Керсал с неудовольствием посмотрел на мага:
– Ты поспешил. Я с удовольствием бы проследил, чтобы он перед смертью сначала научился правильно сидеть на коле, – глаза Керсала потемнели от охватившей его злости. – Упустить такие деньги, когда все было почти в наших руках. Негодяй Клерт испарился в тот же миг, когда Аметист стал победителем. А жаль, я бы с удовольствием объяснил ему, что главный конюх должен присматривать не только за королевской конюшней, но и не забывать о противниках.
– Я предупреждал, – произнес Феган, умело скрыв радость при известии об опале другого фаворита Керсала, – ипподром непредсказуем, как сам Киргал. – Никто и представить не мог, что подарок урманцев так быстр. Если бы мы поставили на него, то его не обогнал бы и Аметист, который тоже появился как снег в луну Жары.
