В присутствии настоящего принца, излучавшего харизму, Мередит не была уверена в справедливости последней фразы.

– Прощайте, – настойчиво повторила она, надеясь, что он уйдет. Голос уже не дрожал, но, видимо, дверь в прошлое закрылась недостаточно плотно. К глазам неудержимо подступали слезы.

Принц Кернан не двинулся с места. Где-то в инструкции по дворцовому этикету, который она получила, написано, что нельзя поворачиваться спиной к членам королевской фамилии или просить их уйти. У нее не было выбора. Мередит не могла больше выносить проницательного взгляда принца. Он как будто читал в глазах всю трагическую историю ее жизни. Если она заплачет, будет только хуже.

Она отвернулась и стала собирать акустическую аппаратуру, подготовленную для репетиции с Адрианом. За спиной она ожидала услышать звук удалявшихся шагов и шорох закрывающейся двери.

Однако она ничего не услышала.

Мередит несколько раз глубоко вздохнула. Убедившись, что сумеет сдержать слезы, она повернулась к принцу. Приготовилась прослушать лекцию о дворцовом этикете, но в глазах будущего короля не было осуждения.

– Для них это очень важно, не правда ли? – В низком голосе звучала неподдельная симпатия. – Но особенно для вас.

Он удивительно точно понял ее состояние, но, к счастью, не мог догадаться, насколько личными были переживания. Казалось, жизнь зависела от того, как ей удастся скрыть сердечную боль. Мередит снова попыталась спрятаться за слова. Она повторила то, что говорила уже много раз, собирая пожертвования на программу «Без принца»:

– Вы должны понять, насколько отверженными, ничтожными чувствуют себя эти девочки, какая низкая у них самооценка. В большинстве своем они из неполных семей, растут без отцов. Это делает их особенно беззащитными перед первым встречным, стоит только ему подмигнуть или сказать ласковое слово. Поэтому, когда принц, представитель правящей семьи острова, признал, что их усилия заслуживают внимания, свершилось чудо. Мне кажется, они поверили, что мечта может стать реальностью. Такого еще не случалось в жизни Вентворта. Надежда – очень опасная вещь в нашем мире.

Выражение лица Кернана изменилось при упоминании Вентворта. Он знал этот самый неблагополучный район острова. Мередит поздравила себя – ей удалось отвлечь внимание принца от проявления слабости.

Но в этот момент он глубоко вздохнул и провел рукой по блестящему шелку темных волос.

– Надежда не должна быть опасной, – мягко сказал он. – Нигде в мире.

Кернан мог растопить ледяное сердце, если не быть начеку. Мередит мысленно поблагодарила закалившую ее судьбу. Известно много примеров, включая ее собственный, когда вся жизнь рушилась из-за одной маленькой уступки соблазну.

Однако мужчина перед ней был олицетворением соблазна!

Только не в ее мире. Он – принц, она – дочь прислуги. Даже в наш либеральный век существуют границы допустимого. Она родилась в беднейшем квартале города. Не была девственницей. Еще в юные годы пережила страшную трагедию, лишившую ее веры и способности мечтать.

Единственной надеждой оставались ее ученицы, единственным утешением – танец. Она полагалась только на себя, не надеялась на мужчин, даже на принцев, поэтому оставалась равнодушной к обаянию Адриана.

«Мери, Мери, Мери… – Она почти слышала полный горечи и разочарования голос матери. – Кто из мужчин за всю твою жизнь сделал что-то достойное?»

Мать была права.

Однако принц Кернан потряс Мередит. Он собирался совершить нечто достойное.

– Я готов, – заявил он с мрачной решимостью человека, идущего на казнь, – занять место Адриана.

Мередит открыла рот и снова закрыла. В предложении принца не было радости, только чувство ответственности.

«Конечно, я женюсь на тебе», – лгал ей Майкл, когда она сообщила ему о беременности.

«Скорее свинья полетит, чем он женится. Ты мечтаешь о невозможном, девочка».

Мередит была уверена, что принц никогда не откажется от взятых обязательств, однако она должна отговорить его. Одно дело учить танцевальным па принца Адриана, которого, несмотря на королевский статус, можно легко представить шаловливым младшим братом, другое – иметь дело с наследником престола Чатема, Плейбоем, Сердцеедом, Принцем Разбитых Сердец.

– Ничего не выйдет, – сказала Мередит. – Спасибо, но об этом не может быть и речи.

Сначала на лице принца отразилось изумление от того, что она посмела отклонить щедрое предложение, потом – нескрываемое раздражение.

– Вы не представляете, сколько потребуется усилий, – продолжала Мередит в попытке выпутаться из сложного положения. – Принц Адриан согласился посвящать занятиям несколько часов в день. До благотворительного концерта осталось чуть больше недели. Я не успею вас подготовить. Серьезно!

Кажется, он ее не слышал. Она повторила:

– Спасибо, нет.

Принц Кернан пересек зал и навис над ней. Вблизи он оказался выше ростом, чем ей показалось вначале. В удивительных синих глазах полыхал огонь. Взгляд завораживал. Он смотрел прямо на нее.

– Разве я похож на человека, который боится работы? – В мягких интонациях звучал вызов.

Сказать правду? Он не знал, что такое работа, не подозревал, что бригада уборщиков часами на четвереньках натирала полы в этом зале, мыла до зеркального блеска огромные окна, полировала хрусталь, пока он не начинал сверкать, как бриллианты. Однако она промолчала, потому что за холеной внешностью увидела силу характера, почувствовала непреклонную решимость.

Он предлагал спасти мечту ее девочек. А она пыталась избежать ежедневного контакта с необузданной мужской энергией. Разве она имела право на подобный эгоизм?

С тех пор как принц Адриан согласился танцевать в ее спектакле, Эрин стала другой. Учителя поражались ее успехам в школе. Она застенчиво призналась Мередит, что собирается стать врачом.

Мередит не могла отказаться от удивительного подарка, который принц Кернан собирался сделать девочкам, только потому, что чувствовала угрозу своему спокойствию.

«Господи, избавь меня от этого испытания».

Как же жаль, что она не входит в число тех, чьи молитвы имеют хоть какой-то эффект!

К ее удивлению, принц улыбнулся.

– Боюсь, вы не представляете, сколько усилий потребуется с вашей стороны, – заметил он. – Меня недаром называют Принцем Отдавленных Ног, а у вас так мало времени, чтобы избавить меня от этого недостатка. Сочувствую!

Его улыбка усилила чувство тревоги. Танцевать с ним каждый день? Дотрагиваться, смотреть в глаза и не потерять голову, поддавшись романтическим мечтам, которые возбуждал в ней красивый, сильный мужчина?

Ее горе должно послужить крепостью, за стенами которой она спрячется. Она будет думать об Эрин Фишер, девочке, так похожей на нее в юности, о мечтах, надеждах и радостном возбуждении всей танцевальной труппы.

– Спасибо, ваше высочество, – сдержанно произнесла Мередит. – Когда вам угодно начать занятия?

Принц Кернан прыгал с парашютом, участвовал в военных маневрах, пилотировал вертолет. Он справлялся с норовистыми лошадьми, играя в поло или преодолевая сложные препятствия в стипль-чезе.

Ему приходилось в одиночку управлять яхтой в штормовом море и совершать глубоководные погружения. Он привык к опасностям, и ему было знакомо чувство страха в экстремальных ситуациях. Однако мандраж, который он испытал при одной мысли о танцах, явился для него полной неожиданностью.

Частично растерянность объяснялась тем, что решение помочь танцевальной группе «Без принца» было импульсивным. Первоначально он планировал только взглянуть на Драконье Сердце, извиниться за Адриана и отменить репетиции.

Принц Кернан редко действовал спонтанно – он просто не мог позволить себе такую роскошь. В восемнадцать лет, в год его бурной разгульной жизни, он понял, что цена необдуманных поступков слишком велика. С тех пор он предпочитал придерживаться четкого плана. Тяготы военной службы дали выход его неуемной энергии и научили строгой дисциплине.